Понсон дю Террайль - Поиски красавицы Нанси Страница 5

— Рене! — сказала она. — Король на нашей стороне! Он осудил сира де Коарасса на смерть!

— Неужели с пыткой? — спросил Рене, глаза которого засверкали злобной радостью.

— Нет, король лишь разрешил прирезать сира де Коарасса!

— Ну что же, у меня под рукой имеется как раз подходящий для этого дела человек!

— Нет, Рене, король дал согласие на убийство Коарасса лишь при том условии, чтобы этим делом занялся ты собственноручно!

— Но почему?

— Вероятно, потому что король все еще видит в тебе убийцу Самуила Лорьо и считает, что лучше тебя никто этого дела не сделает! — насмешливо ответила королева.

Рене скорчил отчаянную гримасу.

— Ну что же, — задумчиво сказал он после короткого колебания, — я ведь могу нанести удар сзади, между лопаток…

— Это уж твое дело, но тут есть еще одно условие: ты имеешь право нанести Коарассу удар лишь в том случае, если застанешь его у ног принцессы Маргариты!

— Гм!.. И это условие не ограничено никакими сроками?

— Нет.

— Значит, я могу убить его хоть сейчас?

— Да, если ты застанешь у него принцессу Маргариту.

— В таком случае у меня будет несравненно меньше хлопот.

— Почему?

— Да ведь он ранен, лежит в постели!

— Подлый трус! — брезгливо кинула Екатерина.

— Ну вот еще! Каждый делает что может,

— Хорошо! Но ты думаешь, что тебе будет легко застать его вместе с принцессой?

— Конечно нетрудно! Принцесса не откажется от удовольствия навещать больного, и мне стоит лишь выследить ее, чтобы узнать, где именно припрятан сир де Коарасс…

— Хорошо, хорошо, — сказала королева, — это уж твое дело. Я выхлопотала тебе безнаказанность, остальное меня не касается!

Рене ушел.

На дворе он увидал, что куча лакеев и пажей хлопочет около коренастой серой лошади, которой, как это было видно по привязанным чемоданам и сумкам, предстояло совершить далекое путешествие. Подойдя ближе, Рене увидал, что на лошадь собирается сесть Пибрак.

— Куда это вы? — спросил его Флорентинец после обмена приветствиями.

— В Авиньон, мессир Рене.

— Это неблизкий путь!

— Но я надеюсь, что мне не придется ехать до самого конца. Король послал меня догнать герцога Крильона; но ведь когда едут в ссылку, то никогда не торопятся, и потому я рассчитываю скоро нагнать его в пути.

— А, так его величество снова призывает герцога?

— О да. Ведь это было вообще несерьезно!

» Черт возьми! — подумал Рене уходя. — Если я хочу покончить с сиром де Коарассом, то мне необходимо поторопиться, так как проклятый Крильон способен наделать мне хлопот!«

IV

Целую неделю королева Екатерина и Рене — в особенности последний — чувствовали себя в затруднительном положении. Рене обыскал весь Париж, расставил везде соглядатаев и шпионов, но нигде ему не удавалось найти хоть намек на след сира де Коарасса или красотки-еврейки Сарры Лорьо.

Надежды на принцессу Маргариту не оправдались: она никуда не выходила и все время была в отличном настроении.

Прикрываясь вымышленными поручениями королевы, Рене заглядывал во все уголки Лувра, но нигде не было следов исчезнувшего беарнца. Однажды он осмелился пройти даже к королю, но Карл IX так прикрикнул на него, что Рене волчком выкатился из королевских апартаментов.

— Чтобы духу твоего здесь не было! — крикнул король. — Если ты осмелишься сунуть сюда еще раз свой нос, то я прикажу убить тебя, как собаку, первому дворянину или пажу, который найдется у меня под рукой!

Однажды Рене несколько ожил душой: он узнал, что принцесса Маргарита приказала вечером приготовить свои носилки, и решил выследить, куда направятся эти носилки. Это ему было нетрудно, так как стояла чудная лунная ночь. Но носилки проследовали по берегу Сены до определенного пункта и потом повернули к Лувру, ни разу не останавливаясь по пути. Значит, это была самая обыкновенная прогулка.

Одно лишь могло навести Рене на подозрение: почему-то с некоторых пор принцесса Маргарита каждый вечер обедала у короля. Последний, как говорили в Лувре, занимался писанием поэмы, и к сотрудничеству были привлечены мессир Пьер Ронсар, имя которого как поэта гремело далеко за пределами Франции, и принцесса Маргарита, тоже весьма опытная во всевозможных изящных искусствах. На самом деле эти поэтические занятия происходили так: за поэму усаживались принцесса Маргарита с Ронсаром, а король с сиром де Коарассом сражались в ломбр против Ноэ с Мироном.

Так прошла неделя. Вдруг однажды королю было доложено, что Пибрак вернулся, успев захватить Крильона еще в Невере.

— Ага! — сказал Карл IX при этом известии, подмигивая одним глазом сиру де Коарассу. — Мне кажется, что теперь пора уже кончить мою поэму!

Маргарита удивленно посмотрела на брата и хотела что-то сказать.

— Тише! Коарасс понимает меня. В свое время и ты поймешь все, что нужно!

А Рене по-прежнему занимался бесплодными поисками. Однажды — это было как раз в вечер возвращения герцога Крильона — он осторожно крался по коридору, соединявшему кабинет королевы — матери с апартаментами принцессы, и — тут с ним случилось странное приключение. Неожиданно его охватили сзади две мускулистые руки, к горлу приставили острие кинжала, и чей-то незнакомый голос сказал:

— Не шевелитесь и не вздумайте крикнуть! Вам не будет сделано ни малейшего вреда, но, если вы окажете сопротивление, вы будете убиты на месте.

Рене был вообще не из храбрых, а при этих обстоятельствах нечего было думать о сопротивлении.

— Что вам нужно от меня? — испуганно спросил он.

— Я хочу дать вам хороший совет. Я знаю, что вы враг сира де Коарасса. Правда это?

— Да вам-то что до этого? Вы его друг?

— Наоборот, я ненавижу его. Сир де Коарасс мой смертельный враг! Однако слушайте меня! Король позволил вам убить Коарасса, если вы застанете его у ног принцессы Маргариты, но вы никак не можете найти своего врага.

— Увы, это правда!

— Ну а я знаю, где он, и могу показать его вам! Он в Лувре, и каждый вечер принцесса навещает его!

— Но где же он? — спросил Рене, чувствуя, что у него от радости кружится голова.

— Подите за мной! — ответил таинственный незнакомец, после чего взял Рене за руку и повлек его за собой по винтовой лестнице. — Кстати, ваш кинжал достаточно хорошо закален, мессир Рене? — шепотом спросил он.

— Мой кинжал легко пробивает золотой экю. Вообще могу сказать, что нет такой кольчуги, которая могла бы устоять!

— Неужели?

— Да, если только не считать кольчуги, которую выковал для покойного короля Генриха знаменитейший миланский оружейник. Эту кольчугу не может пробить ни один кинжал!