Федор Вихрев - Третья сила. Сорвать Блицкриг! (сборник) Страница 50

– Олегыч, подожди с этим шедевром. Я его только на обмен возьму.

После чего, взяв еще четверых, мы ушли из лагеря. Через три часа я зашел к Олегычу со словами: «Ну что, пошли, агрегат принимать будешь».

А когда Олегыч выглянул на улицу, я добавил, указав на трофей: «Вот, это тебе! Настоящая картечница Гатлинга, между прочим! Цени». После чего мы оставили Олегыча возле агрегата и свалили подальше.

Сергей Олегович

И вовремя исчез! Потому что от вида сего чуда техники остро захотелось мне Олега прибить на фиг, но он вовремя удрал, гад ползучий. Но ничего, все равно поймаю и побью…

После чего плюнул, на фиг, и вернулись мы к его же заказу, пришлось даже целые винтовки потрошить, чтоб наделать нужное количество «стэнов». Конечно, конструкцию мы творчески переработали с целью увеличения надежности. Сделали и несколько специальных вариантов с глушителями для разведчиков. Вообще я поражался работоспособности мужиков, пахали они чуть ли не круглые сутки, выполняя заказ Олега, занимаясь текущим ремонтом оружия и еще как-то умудрившись выкроить время и перестволить один «гочкис» с 8х50 мм Лебель, на 7,[email protected]х@54 R. Основная проблема была с рамками, тут пришлось повозиться серьезно, но штук шесть переделали тоже как-то, я не вдавался в подробности, как. Получившийся гибрид отстреляли, работал он хорошо, без задержек и поломок. Поставили тоже в мастерской его рядом с «льюисом», и сказал я его никому не отдавать, обойдутся. А «гатлинг» так и остался стоять перед мастерской, только зачехлили его, и все. Хотя позже я все же нашел ему применение. Тех, кто как-то провинился, заставляли его чистить и обслуживать, так что уход ему был обеспечен постоянно. Была, конечно, идея и из него соорудить вундервафлю, но, подумав, я от нее отказался, ибо получилось бы громоздко, ненадежно и патронов нужных не найдешь. Да и времени заняло бы немало, а его и так не хватало, особенно много мороки было с МГ-34, которые постоянно ломались и отказывали.

Саня Букварь

На очередной разведывательный выход я пошел пешком с сержантом-артиллеристом, исполняющим обязанности командира орудия – прикинуть позиции для обстрела железной дороги из его «сорокапятки». Бродили двое суток, пока не определились, что пушку в случае обстрела придется бросить. Это нас не устраивало. При возвращении домой наше внимание привлекли непонятные звуки из зарослей шиповника. Подкравшись ближе, мы услышали разговор:

– Ну никак нельзя ехать, товарищи артисты! Немцы же кругом!

– Что, так и пропадать здесь будем? – срываясь на плач, проговорила женщина.

– Нет, конечно! Мы ночи дождемся и пешком пойдем.

– Вы в своем уме, товарищ Сиренко?! У нас же реквизит, личные вещи… – прорычал второй мужской голос.

– Бросить придется. Все почти бросить…

– Не-е-ет… – рыдала женщина.

– Товарищ Сиренко, вы же коммунист! Вы должны что-то придумать.

– Ничего не могу… Иначе поймают нас немцы. Плохо будет. Я-то пропаду – не сильно жалко, а вот если ваши лица немцы в газетах и листовках поставят, да и приврут, что сами пришли… Очень плохо. Вы же красных командиров играли. На вас школьники равнялись.

Тут я решил, что пора выходить к разговаривающим, иначе они своими спорами точно кого-нибудь еще заинтересуют. При нашем появлении троица испытала шок. Одного из мужчин я раньше вроде бы видел в кино, но ни имени, ни фильмов так и не вспомнил. Второй – видимо, тот самый Сиренко – типичный водитель, прячущий под гражданкой малиновые петлицы, по крайней мере, на вид. А вот женщина!.. Это была белокурая, удивительно обаятельная женщина. Звезда предвоенных фильмов на тему армии. Вечная «невеста (жена) красного командира». К сожалению, ее имени я тоже не вспомнил. Но вспомнил, однако, что в нее были влюблены все подростки второй половины тридцатых, как рассказывал дед. Не раздумывая ни минуты, мы привели актерскую группу на базу. Уже на базе она представилась – Валентина Серова.

Реакция Степана, правда, оказалась несколько оригинальной:

– Саня, блин! Плюшкин недоделанный! – шумел он. – А театра там, часом, не было? Ох, наплачемся мы с ней.

– Шо маемо, то маемо… С Константина Симонова – коньяк, когда выйдем к своим. Жена она ему… Я уточнил, когда она представилась.

Змей

После налета на деревню Дима забрал у меня винтовку, пробурчал: «Надо переделать» – и удалился в мастерскую. Два дня мы с Тэнгу откровенно бездельничали, отдыхали. На третий день меня вызвал к себе Карбышев.

– Здравствуйте, Дмитрий Михайлович, – сказал я. – Вызывали?

Генерал поморщился как от зубной боли, он никак не мог привыкнуть к свойственной некоторым попаданцам манере общения.

– Вызывал, – ответил он, – садись, разговор будет.

Тэнгу с независимым видом просочился следом и устроился под столом, положив морду Карбышеву на колени.

– Уговаривать тебя лететь – затея бесполезная. Так?

– Так. Куда я без Тэнгу, а вдвоем мы в кабину не влезем. С летчиком все в порядке?

– Да, проверку он прошел. Парни, которые его вытащили, тоже. Прибыли с пополнением, в операциях не участвовали. Пока на кухню их определили, дальше посмотрим. Значит, полетит майор Кравцов – пограничник, повезет бумаги, перепечатанные с ваших ноутбуков. Может быть, эта информация поможет нашим в Смоленском сражении. Ну, и мои комментарии, глядишь, пригодятся.

– Пусть еще винтовку от Димы захватит.

– И винтовку, и пулемет на ее базе. Как она в бою, кстати?

– Мне понравилась.

– Ну, вот и хорошо. Полетят они сегодня вечером на Р-5, к утру будут у наших. Тебе же предстоит экспедиция к тому складу в Полесье. Нужно проверить, можем ли мы туда прорваться и там базироваться. Ну, и дорогу туда разведать надо. Пойдешь командиром группы из десяти человек. Твой заместитель – старшина Соловьев. Пожалуйста, прислушивайся к его рекомендациям.

– Хорошо, – сказал я. Генерал опять поморщился, потом улыбнулся: – Пойдете верхом, тут ребята строевых лошадей у немцев отбили.

– Я ж без задницы останусь! – вскричал я.

– Ничего, – ответил Карбышев, – тяжело в учении… Так быстрее, а то вы только к осени вернетесь, – генерал аккуратно стряхнул Тэнгину морду с колена и добавил: – Идите знакомьтесь с группой. И с конем! Выход завтра с утра.

С группой меня познакомил Паша, хорошие ребята, пограничники, кавалеристы. Всего десять человек, включая Соловьева. А еще мне показали лошадь, на которой мне придется ехать, кобылу по кличке Стрелка. Я скормил ей пару кусочков сахара и погладил.

Потом начались уроки верховой езды, жуткий позор для меня и источник веселья для всех остальных. Первым не выдержал Тэнгу, он пристально посмотрел на веселящихся бойцов, подошел поближе к ним и зарычал. Веселье стихло. Паша грустно посмотрел на меня и сказал:

– С седла, надеюсь, ты не свалишься, а остальной премудрости научишься в пути. Можем отправляться. Так и скажи товарищу генералу, – и я пошел докладывать.

В генеральском блиндаже кто-то орал, причем голос был женский, орали на Карбышева.

Это сильно не понравилось Тэнгу, Дмитрия Михайловича он уважал. Малыш протек в дверь, и внутри стало тихо, я вошел следом. Незнакомая женщина, бледная и испуганная, стояла у стенки и глядела на Тэнгу. Пес не рычал, он просто демонстрировал зубы. Все.

– Вам лучше уйти, – сказал Карбышев женщине и кивнул мне на скамейку, предлагая садиться. Та поняла намек и исчезла.

– Эта баба меня доконает, – произнес генерал. Я чуть со скамейки не навернулся. Он продолжил: – Артистка! – слово прозвучало как ругательство.

– Артистка, приехала в Брест перед войной на гастроли и застряла здесь. Требует предоставления «человеческих условий» или немедленной отправки в Москву на самолете.

Я не выдержал:

– …Снимайте к черту с бабушкою роль ГаладриэлиИ замените Бабою-Ягой.Пускай она народная артистка,Да-да, я помню, чья она жена.Но к ней же комары в лесу не подлетают близко,Настолько вся… прекрасна и нежна.

– Что это? – удивился Карбышев.

– Стихи, – ответил я, – «Рабочая пятиминутка на киностудии во время съемок фильма «Властелин Колец».

– А дальше?

– Тогда пропали три постельных сцены.Почти на четверть станет меньше их.И, кстати, та, где Селеберн, узнавши про измену,Нунчаками забил троих своих.

В углу тихо кисла от смеха Наташа Горбунова, исполнявшая роль штабной машинистки, перепечатывавшая информацию с ноутбуков и с книгами Толкиена уже знакомая.

– Ладно, – сказал генерал. – Группа к выходу готова?

– Да, – ответил я. – Завтра выступаем.

– Ну, желаю удачи, – сказал Карбышев, – возвращайтесь.

Сергей Олегович

Вылез я из недостроенного капонира, который мы под тир приспособили, весь очумевший от стрельбы, поскольку отстреливал очередную партию «стэнов» и отремонтированных машингеверов, сижу, курю. Тут смотрю – суета какая-то, народ с носилками. Пошел туда, посмотреть, что случилось. Гляжу – Нику несут, бледная вся, на лице ни кровиночки. Подошел поближе, вижу – в сознании она.