Константин Бадигин - Корсары Ивана Грозного Страница 51

— Благодарю, мой друг, — сказал Сигизмунд-Август, тряся головой от слабости. — Мне сказали, князь, что ты с радостью принял унию.

— Я всегда был верным слугой вашего величества. — Курбский поцеловал королевскую руку. — И сейчас хочу сообщить нечто весьма важное и полезное вам.

— Мой канцлер и вы, Ян Фирлей, прошу, подойдите ближе. Князь Курбский хочет сообщить нам важные новости.

Сановники с поклонами приблизились, бросая настороженные взгляды на Курбского. Канцлер был в красной суконной куртке, расшитой золотом, в чулках и башмаках, а Ян Фирлей в синем жупане и щегольских сапожках.

— Я слушаю, князь.

— Ваше величество, в Москве и по всей земле Московской свирепствуют голод и моровое поветрие. Верные люди оттуда пишут мне, что страна обезлюдела. Царские кромешники разорили многие плодородные земли, крестьяне разбежались. На войну с Ливонией царь Иван тратит последние деньги. Людей в полки приходится собирать под страхом смерти.

— Что же ты предлагаешь?

Курбский на мгновение задумался.

— Время приспело. Для победы над Москвой надо послать хорошие подарки крымскому хану. Вдвое, а то и втрое больше, чем дает Москва. И Девлет-Гирей с большой ордой нападет на московские земли. Я сумею указать крымскому хану дорогу в обход приокских крепостей. Девлет-Гирей разорит много городов и возьмет Москву, в этом я уверен… А в это время вам, ваше величество, следует ударить с другой стороны на московского князя. И может так случиться, что великий князь Иван Васильевич, этот дикарь и кровопийца, будет у вас в руках. Тогда вы сами решите, кого посадить на московский престол. Прошу, ваше величество, не откладывая, отправить послов к крымскому хану. Я уверен, предложение будет весьма кстати. У меня есть все доказательства, я получаю письма от вельможных лиц московского государства.

— Вы позволите, ваше величество, задать один вопрос князю? — вмешался в разговор внимательно слушавший канцлер Валента Дембинский.

— Пожалуйста, прошу вас.

— Как вы думаете, пан Курбский, чем окончится поход на Астрахань объединенных сил татар и турок?

— Я не жду ничего хорошего, это несбыточно. Чтобы прокопать проход для кораблей из Дона на Волгу, туркам понадобится сто лет.

— Вот как… однако вы предлагаете…

— Я предлагаю одновременно ударить на Москву крымскому хану и его королевскому величеству.

— Вряд ли это возможно в будущем году… Мы изрядно задолжали хану.

— Ах! Я забыл, что его величество платит татарам дань.

— Собственно говоря, это не дань… зато без согласия турецкого султана крымский хан не имеет права напасть на наши земли. А земли московита он грабит, когда ему захочется.

— Да, да, — вмешался король, — надо уплатить наши долги Девлет-Гирею… Итак, панове, подумайте и без отлагательств доложите мне.

От короля Андрей Курбский вышел вместе с канцлером. На улице цвели липы. От деревьев тянуло густым медовым духом.

— Я вас не совсем понимаю, дорогой князь, — сказал с вежливой улыбкой канцлер, когда они стали прощаться. — Вы, русский, обрекаете свою землю на страшное татарское разорение, да еще хотите, чтобы мы, поляки, взяли Московию и наш король назначил бы туда правителем своего ставленника?

— Если бы король Сигизмунд-Август поступил с вами так, как поступил со мной московский царь, то поверьте…

— А как он поступил с вами, позвольте узнать?

Курбский, не ожидая подобного вопроса, промолчал.

— Насколько известно мне, — продолжал Валента Дембинский, — вы задолго до побега договорились с королем о возмещении своих владений в Московии. Но королевского слова вам показалось мало, и вы потребовали клятвы наших вельмож. Извините, князь, что я задеваю столь тонкие струны…

Канцлер, прямой и по-своему честный человек, был недоволен, как и многие польские вельможи, пожалованием князю королевских земель и с трудом скрывал неприязнь к чужеземцу. Волынские помещики успели пожаловаться на Курбского и даже требовали отобрать у него королевский подарок. Жаловался и князь Чарторыйский на разбой и грабеж в Смедыни. Курбский пришелся не ко двору вельможному панству.

— Мне угрожала смерть, — ответил князь Андрей, вспыхнув. — Если бы я не отъехал к вам, может быть, мои кости давно сгрызли собаки где-нибудь у кремлевской стены… Право на отъезд от одного князя к другому было древним законом моих предков.

Валента Дембинский взглянул Курбскому прямо в глаза:

— Смерть могла угрожать после битвы, где пятнадцать тысяч русских под вашим воеводством потерпели поражение от четырех тысяч поляков. Князь, вы, наверно, помните, что, не будь вашего желания, полякам вряд ли удалось одержать столь легкую победу.

Кровь бросилась в лицо князю Андрею. Он схватился за саблю.

— Успокойтесь, дорогой князь, вы забыли, что я коронный канцлер и читал все бумаги, в том числе и вашу записку к пану Хоткевичу.

— Но ведь его величество обещал мне хранить тайну, — вырвалось у князя.

— Я и не собираюсь нарушать обещание. Это сказано только вам. Мне интересно, при каких обстоятельствах позволительно… ну, скажем, бросить свою отчизну, окруженную врагами, свой народ…

— Где моя отчизна, от кого мне ее защищать? Не татары, а царь губит отчизну! — яростно выкрикнул князь.

— Ну хорошо… Будем считать, что вы отъехали от московского князя согласно с законами предков. Но после вы два раза сражались со своими, русскими. И не только своей саблей… Помнится, вы привели двести воинов, вооружив их на свои деньги. А теперь советуете королю кое-что похуже…

Мимо проскакали на гнедых конях два ратника, увешанные оружием. Пыль, поднятую конскими копытами, подхватил ветер и закрутил вихрем по улице.

Курбский не сразу ответил. Он долго вытирал потное лицо большим белым платком.

— Что ж, у каждого свой взгляд на вещи, — сказал он наконец. — Я доказываю свою преданность польской короне, разве вам это не по душе?

— Не знаю, может быть, и я, чувствуя, что над головой висит топор палача, покинул бы свое отечество. Но бороться против него с оружием в руках, придумывать погибель своей земле… нет, это не укладывается в моей голове. Вот если бы вы, вместо того чтобы наводить крымского хана на свою землю, прикончили царя Ивана? Но простите меня, вельможный пан Андрей, это мысли простого шляхтича. Как канцлер польской короны, я другого мнения и буду весьма рад, если нам удастся свершить вашу задумку. Кстати сказать, мне очень понравилась мысль провести к Москве Девлет-Гирея в обход приокских крепостей. Прошу вельможного пана завтра утром быть у меня. Мы вместе разработаем секретный план против гнусного московита.