Бен Кейн - Забытый легион Страница 59

Габиний расхохотался.

— Никто пока еще не доказал, что эти поджоги были намеренными, — возразил Манциний.

— А тому, кто попробует доказать, живо перережут глотку, — бросил в ответ Мемор. О тесных связях Красса с презренным политиканом и мятежником Клодием знали все.

Габиний снова хохотнул.

Фабиола плотнее приложила ухо к дырке, ей хотелось побольше узнать о Меморе. Помпее недавно стало известно, что он ланиста Большой школы. Он быстро разбогател благодаря стремительно растущему увлечению гладиаторскими боями. Фабиола не имела никакого представления о том, в какую именно школу был продан ее брат, и, как ей представлялось, чтобы выяснить это, было бы хорошо для начала свести знакомство с Мемором.

Уже более года она ничего не знала о брате. Посетители разговаривали только о самых знаменитых бойцах. При мыслях о единственном оставшемся у нее родном человеке у Фабиолы сжималось сердце. На протяжении года Брут предпринял несколько попыток отыскать и выкупить ее мать (конечно, не называя своего имени), но они окончились безрезультатно. Гемелл сдержал свое слово и продал Вельвинну на невольничьем рынке. Люди Брута побывали на многих соляных шахтах, подкупали там надсмотрщиков, но все впустую. Хрупкая, слабосильная Вельвинна исчезла безвозвратно. Тем важнее было как можно быстрее отыскать Ромула.

— Цезарь и впрямь славный полководец, тут я с тобой согласен, — сказал Габиний. По-видимому, он изменил позу — вода шумно плеснулась о каменные стенки.

— Он покорил Галлию и Бельгию, на очереди Британия, — отозвался ланиста. — А Помпей и Красс только говорят, а делать ничего не делают!

— А вот и нет, — быстро парировал Манциний.

Сторонник Помпея тоже перешел в контрнаступление.

— Все эти победы нужны Цезарю только для того, чтобы расплатиться с долгами. Говорят, он должен много миллионов сестерциев.

— Большую часть из них — Крассу, — добавил Манциний. — Кроме того, Цезарь почти не появляется в Риме. А чтобы почитать вождя, народ должен его видеть.

Габиний не собирался отступать.

— Вы видели новый театр Помпея на Марсовом поле? Слышали, как он говорит там на церемониях?

Мемор фыркнул. Строительство огромного комплекса зданий, затеянное Помпеем, чтобы укрепить свое влияние на публику, заняло десять лет и стоило огромных денег. Но, как это часто бывает, непостоянный в своих привязанностях, народ не слишком восторженно принял дар.

— Слишком уж роскошно, — решительно сказал он. — Показуха, да и только. Цезарь, когда был эдилом и отвечал за народные развлечения, оплатил игры, в которых участвовало триста пар гладиаторов в серебряных доспехах. Толпа с ума сходила! Я-то знаю, — уверенно добавил Мемор, — это ж мое дело.

Ответом на его слова послужило молчание, и Мемор понял, что продолжать сейчас не стоит. После его последних слов в помещении воздвигся незримый социальный барьер.

Впрочем, ланиста не подал виду, что заметил это.

— Пожалуй, пора мне на свои собственные игры. Эта рыжая губами просто чудеса творит.

Его собеседники рассмеялись. Фабиола услышала, как ланиста выбрался из бассейна и попрощался. Она решила, что обязательно познакомится с ним, хотя он был одним из постоянных посетителей Помпеи. Если проявить некоторую настойчивость, можно уговорить подругу уступить ей этого клиента, а потом постараться завоевать его привязанность.

Возможно, таким путем ей удастся отыскать Ромула.

Если он еще жив.

Фабиола почувствовала, что стоило ей подумать о встрече с братом, как у нее бурно заколотилось сердце. Разговор внизу, похоже, иссяк, но она уже усвоила, что подождать немного часто бывает полезно.

— Эй, еще вина!

Прислужница поспешила прочь, а двое мужчин, оставшись наедине, о чем-то заговорили вполголоса. К сожалению, Фабиола не могла разобрать, о чем именно. До нее донеслись только злые реплики: «Проклятый ланиста» и «Большой галл», но понять, что означают эти слова, ей не удалось. А неразборчивое бормотание внизу продолжалось, пока рабыня не вернулась.

— С меня хватит. Нужно заняться делом.

— Еще одну чашу.

— Некоторым приходится зарабатывать себе на жизнь! Это у вас, всадников, огромные латифундии, — почти пропел Манциний. — А товары сами собой не продаются.

— Но мы же почти не виделись последнее время, — настаивал Габиний. — Еще одну.

Купец с плеском опустился в воду. Похоже, ему хотелось выпить, и отказывался он только для виду. Они еще какое-то время болтали о пустяках, но Фабиола быстро поняла, что Габиний выуживает из собеседника информацию. Манциний, видимо, был хорошо осведомлен о делах Красса, аристократу же зачем-то нужно было о них узнать. Фабиола прекрасно понимала, что происходит в бассейне.

За минувший год она научилась выпытывать у своих клиентов все, что угодно, причем они даже не замечали этого; трудно даже поверить, какие тайны способен разболтать мужчина, когда желание затуманит ему голову. Помпея давала ей поистине замечательные советы, во многом благодаря им Фабиола сделалась чуть ли не самой желанной среди женщин Лупанария.

— Правда, что Красс, став проконсулом Сирии, хочет отправиться туда с армией?

— Да, это же всем известно! — Манциний отхлебнул вина и продолжил, понизив голос: — Он хочет захватить Иерусалим, пока Помпей тут сидит.

— Да что ты?

— И на этом не остановится.

Фабиола услышала, как Габиний пошевелился и подлил Манцинию вина.

— Селевкия! — провозгласил купец. — Он обратил взор на Селевкию.

Габиний аж поперхнулся.

— Неужто хочет вторгнуться в Парфию?

— Она несметно богата. Через нее же проходит вся торговля с Востоком.

— Но ведь у Рима с парфянами мир.

— Как был и у тысяч галлов, которых истребил Цезарь! Но ведь это его не остановило.

— Это точно?

— Говорят, что храмы парфян украшены чеканным золотом. Будь я помоложе, сам отправился бы с Крассом!

— Да он же минимум на десять лет старше тебя, — ехидно заметил Габиний.

— Не все рождены для того, чтобы быть солдатами, огрызнулся Манциний.

— Ну-ну, я вовсе не хотел тебя обидеть, — поспешно сказал Габиний, поняв, что слегка зарвался. — Давай лучше еще по капельке.

Фабиола беззвучно рассмеялась — настолько грубо действовал Габиний. Оскорбленный купец наотрез отказался продолжать разговор, и девушка решила, что больше подслушивать нечего. Она быстро прошла по коридору, ее одежды развевал теплый летний ветерок, гулявший по дому.

В кухне она застала Бенигна, Германилла суетливо накладывала ему овощи и резала хлеб.