Юрий Липовский - Тайна гуннского камня Страница 6

И вот представился случай: он с дружками в поисках золотых жил оказался у этого озера. Золота они так и не нашли, и тогда он уговорил своих дружков спуститься в Акташскую котловину, к озеру. Юнэй обвязался канатной веревкой и стал спускаться по крутому обрыву, а дружки поддерживали его сверху. А скалы в том месте были необычные – красного цвета, как запекшаяся кровь, а по ним сочилась тяжелая жидкость свинцового цвета, такого же цвета было и озеро внизу котловины. Только у Юнэя уже не хватило сил дальше спускаться. От удушающего запаха, идущего от скал, ему сделалось плохо, и дружки едва его вытащили. По их словам, Юнэй задыхался и корчился в судорогах, у него была бредовая речь, и после сильного припадка он скончался. Дружки ничем не могли ему помочь и схоронили его в горах, возле этого злосчастного озера. Так и осталось неизвестным, что случилось со здоровым, крепким парнем, – горы не открывают своей тайны.

– Есть еще одна тайна, которую хранит Горный Алтай, – говорил Аржан, – никому не ведомо о сказочной стране Шамбала, которую пытливые умы ищут в Индии и Тибете. А она находится у нас на Горном Алтае!

– И ты знаешь это место? – удивлялся Ялат.

– Знаю, – отвечал Аржан. – Она находится внутри самой высокой горы Белуха, там, где много пещер, а севернее их есть вход в Шамбалу – но это никому не ведомо. Многие пытались найти вход в Шамбалу, но никому это не удавалось. Белуха – священная гора, и чтобы найти в нее вход, человеку нужно изменить свое сознание, а это современным людям не под силу. Шамбала – это земной рай, и попавшие в него оттуда не возвращаются и остаются там навсегда.

– А ты, дед, хотел бы попасть в Шамбалу? – допытывался Ялат.

– Шамбала – это мечта, но несбыточная. Нельзя уходить от себя, своих соплеменников и родной земли. Запомни, Ялат, каждому следует нести свой крест до конца, так учит нас Библия.

И вот деда Аржана грубо, как преступника, взяли из дома, оторвали от своего народа и увезли на суд. В чем его вина? Ялат, для которого дед был высшим авторитетом, терзался в мучительных раздумьях.

Беспокоили Ялата и произошедшие перемены в жизни отца. После того как забрали деда, Бронтоя отстранили от работы в заготовочной конторе «Алтайпушнина». Ему пришлось стать простым охотником, промысловиком и подолгу пропадать в тайге, охотясь на пушного зверя.

В школе у Ялата тоже появились осложнения после того, как все узнали об аресте его деда. Некоторые одноклассники Ялата стали относиться к нему неприязненно и даже враждебно, называя «внуком кулака». Требовали от него даже отречься от своего деда по примеру пионера Павлика Морозова, выдавшего чекистам своего отца за пособничество кулакам.

Возникшую между школьниками «классовую войну» остановила их учительница Зоя. На пионерском собрании она осудила травлю Ялата воинствующими учениками. Ялату запомнились ее слова о том, что дети не отвечают за поступки дедов, отцов и всех родных. Она разъяснила ученикам, что аресты в селах еще не означают приговор этим людям, пока суд не установит их вину. Советская власть – народная и самая справедливая в мире, а значит, не осудит невиновных.

Учительница Зоя, добрая по натуре и искренне верящая в справедливость, делала все возможное, чтобы успокоить растревоженную душу своего лучшего ученика Ялата. Она загружала его учебой, пионерскими поручениями, проводила беседы о прочитанных книгах. И Ялат старательно впрягся в учебу, он по-прежнему ходил за несколько километров в школу, невзирая на непогоду, а вечерами при свете свечи готовил уроки.

Удручало Ялата еще и здоровье любимой тетушки Ариши. В последнее время она слегла и больше не вставала. Арест брата стал для нее страшным ударом, она поняла, что простилась с ним навсегда – он больше не вернется. Мать Ялата Туяа заботливо ухаживала за ней, поила ее разными снадобьями, но ничто не помогало. Ее силы таяли, и до последних дней Аришу не покидало предчувствие беды – новой жертвы, которая падет на их дом. И все чаще ее мысли неотвязно касались Бронтоя, которого она воспитала с детства и любила как сына. Незадолго до кончины она подозвала к себе Бронтоя и призналась ему:

– Слушай, сынок, меня не отпускает предчувствие надвигающейся беды. Зло, унесшее твоего отца, вернется снова в наш дом, но ты должен одолеть его, ведь Бронтой по-кыпчакски означает «побеждающий зло». Это имя дал тебе отец. Я хотела назвать тебя русским именем – Георгий в честь святого апостола Георгия Победоносца – ведь ты родился в день его поминовения 23 апреля. Но Аржан настоял на родовом кыпчакском имени, хотя они близки по духу. Носи всегда камень-талисман, знак власти и силы нашего рода, а когда наступит время, передай своему сыну. И последнее мое пожелание: уходи вместе с семьей к черным найманам – там ваше спасение.

Ариша ушла из жизни так же тихо и спокойно, как и прожила свою жизнь. Это случилось в лютую декабрьскую стужу. Небо с утра затянуло мглой, и с вершины горы Тугай накатывались снежные вихри. За окнами крупными хлопьями валил снег, крутился в струях ветра, закрывая снежной занавеской оконные стекла. А в доме было тепло и тихо. В спальне, где лежала Ариша, горели три свечи. Бронтой сидел рядом с ней, держа в своих широких ладонях ее сухонькую холодеющую руку. Она пошевелила губами и прошептала наклонившемуся к ней Бронтою: «Уходите от беды. Храни вас Бог…»

Ее большие серые глаза закрылись, и рука безжизненно застыла в ладонях Бронтоя. В этот момент, запомнившийся Ялату, свеча, горевшая ближе к тетушке, погасла. Это была последняя жертва уходившего сурового года Красного Быка. А впереди их ждали новые испытания и новые беды тоже.

…Новый 1938 год начался в селе незаметно. В новогоднюю ночь все сидели тихо в своих домах. Только в доме сельсовета не обошлось без шума, пальбы, выпивки – пришлые люди (как их называли кыпчаки) веселились своей компанией. Наступили жуткие январские морозы, леденящие тело и душу. Снежные заносы и метели, как всегда, надолго сковали движение по дороге, и связь с внешним миром прервалась.

Ялат со своими сверстниками на лыжах добирался до школы в селе Светлый путь. Его не останавливала непогода. Начитавшись своего любимого писателя Джека Лондона, он старался подражать его героям и испытывал себя на прочность. Однажды он ушел в метель, встав пораньше, пока родители спали. Туяа проснулась вскоре после его ухода с тяжелым предчувствием. Она растолкала безмятежно спавшего мужа.

– Ялат ушел, а на улице снежная буря! – тревожным голосом сказала она. Ее лицо потемнело, а глаза превратились в щелки. – Скорее, Бронтой, беги за сыном.

Бронтой моментально оделся, взял охотничье ружье и на лыжах по следу устремился вдогонку за сыном. Он подоспел вовремя: Ялат и трое его сверстников, прижавшись к крутой скале, отбивались от трех наседавших на них волков. Ребята плотно прижались друг к другу, выставив вперед как пики свои лыжные палки, обороняясь от волков. Бронтой выстрелами разогнал волков, пристрелив одного из них. После этого он вернул ребят обратно в село и строго-настрого запретил Ялату в темную зимнюю пору ходить в школу. Бронтой загрузил сына хозяйственными делами, а в свободное время Ялат, чтобы не отставать, прорабатывал самостоятельно учебники.

Зима была затяжной с обильными снегопадами и вьюгами. Смутная волна неясных ожиданий нахлынула на Ялата в марте, когда на свинцово-сером небе наконец-то выглянуло белое весеннее солнце. Весна всегда была для алтайцев благодатным подарком природы, возвращением к жизни после мертвого затишья зимы.

Солнечный свет, сверкающий снег, весенние крики птиц радовали Ялата. Он ходил к горе Тугай, смотрел на ее покрытые белым покрывалом склоны, и у подножья горы, в проталинах, разводил костерок. Сидя на корточках, он вдыхал запах талого снега, запах пробуждающейся земли и завороженным взором глядел на прыгающее пламя костра. Но долго усидеть на корточках не мог, вставал и уходил дальше в лес, вдыхая в ноздри неповторимый аромат тайги.

Ему нравились эти бесцельные и безмятежные хождения по тайге. Нравилось находиться наедине с собой, наедине с природой. Она заряжала его бодростью и вносила в его душу радость и надежды, а мысли его неотвязно возвращались к школе, к пионерскому отряду и его товарищам. Еще он скучал по своей однокласснице Гале – дочери русского фельдшера, приехавшего на Алтай из Центральной России. Это было его первое робкое чувство, в котором он боялся признаться.

Как только наладилась погода, Ялат с восторженным ожиданием устремился в школу. Там его поджидали первые огорчения. Его учительницу Зою, которая с самого начала вела их класс, отозвали в Бийск. Она попрощалась с ребятами и задержала свое внимание на любимом Ялате.

– Желаю тебе закончить школу и учиться дальше. Ты станешь хорошим специалистом – природа тебя не обидела, а упорства тебе не занимать. Ведь ты же «крепкий орешек» – так, кажется, звучит твое имя, счастливого пути тебе, Ялик!