Вальтер Скотт - Певерил Пик Страница 6

Мало-помалу их встречи становились продолжительнее, ибо горе майора Бриджнорта, подобно всем человеческим чувствам, притупилось и больше не мешало ему интересоваться тем, что происходит вокруг, заниматься неотложными делами, а также размышлять о положении страны, раздираемой враждующими партиями, чьи распри суждено было пресечь лишь реставрации. Однако майор Бриджнорт, начинавший медленно оправляться от постигшего его удара, всё ещё никак не мог заставить себя повидать свою дочь; и хотя лишь небольшое расстояние отделяло майора от существа, жизнь которого была ему дороже всего на свете, он знал только окна комнаты, где жила маленькая Алиса, и часто смотрел с террасы, как они блестят в лучах заходящего солнца. По правде говоря, Бриджнорт, будучи во многих отношениях человеком большого ума, никак не мог отрешиться от мрачной уверенности, что и этот последний залог любви должен скоро уйти в могилу, которая уже поглотила всё, что было ему дорого, и в страхе и отчаянии ожидал минуты, когда его известят о появлении первых признаков рокового недуга.

Голос Певерила продолжал приносить Бриджнорту утешение вплоть до апреля 1660 года, когда в голосе этом внезапно послышались новые и совершенно иные нотки. В один прекрасный день под окнами Моултрэсси-Холла раздалось громкое пение «Король опять своё вернёт», которому вторил торопливый стук подков Чёрного Гастингса, проскакавшего по мощеному двору, и сэр Джефри, облаченный в стальной шлем и кольчугу, с дубинкою в руках, соскочил со своего высокого боевого седла, снова украшенного пистолетами в два фута длиною, и, весь раскрасневшись, сверкая глазами, ринулся в комнаты изумленного майора с криком: «Вставайте! Вставайте, сосед! Теперь не время хандрить у камина! Где ваша шпага и кафтан из буйволовой кожи, дружище? Хоть раз в жизни сделайте правильный выбор и исправьте былые ошибки. Король — само милосердие, дружище, и умеет быть великодушным по-королевски. Я выхлопочу для вас полное прощение».

— Что всё это значит? — спросил Бриджнорт. — Здоровы ли вы? Здоровы ли все в замке Мартиндейл, сэр Джефри?

— Как нельзя лучше! И Алиса, и Джулиан, и все прочие. Но я привез вам новости в двадцать раз важнее. Монк выступил в Лондоне против этого вонючего Охвостья. Фэрфакс восстал в Йоркшире — на стороне короля, на стороне короля, дружище! Духовенство, пресвитериане и все прочие перешли на сторону короля Карла. Я получил письмо от Фэрфакса с приказом удерживать Дерби и Честерфилд, собрав всех, кого только можно. Это от него-то я должен теперь получать приказы, будь он проклят! Но нужды нет — теперь все друзья, и мы с вами, дорогой сосед, будем сражаться рядом, как и подобает добрым соседям. Вот! Читайте, читайте, читайте! А потом тотчас натягивайте сапоги и седлайте коня!

Ура — кавалерам! Погибель — врагам!Дай боже, чтоб мы победили!Трам-там-там, трам-там-там!Станет жарко чертям,А Кромвель подпрыгнет в могиле!

Отважный кавалер громогласно пропел этот изящный патриотический гимн, и тут сердце его переполнилось. Он упал в кресло и, воскликнув: «Думал ли я, что мне суждено дожить до этого счастливого дня!», залился слезами — к своему собственному удивлению и к не меньшему удивлению Бриджнорта.

Поразмыслив о смуте в государстве, майор Бриджнорт, подобно Фэрфаксу и другим вождям пресвитерианской партии, решил, что при сложившихся обстоятельствах, когда все звания и сословия, измученные неуверенностью, искали защиты от притеснений, сопровождавших бесконечные распри между приверженцами Уэстминстер-Холла и Уоллиигфордхауса, самым мудрым и патриотическим шагом был бы открытый переход на сторону короля. Поэтому он присоединился к сэру Джефри и совместно с ним, хотя и не с таким же восторгом, как последний, но с такою же искренностью, сделал всё, что мог, для восстановления власти короля в своей округе, — что в конце концов и было достигнуто столь же успешно и мирно, как в остальных частях Англии. Оба соседа находились в Честерфилде, когда разнеслась весть, что король высадился в Англии, и сэр Джефри тотчас же объявил, что намерен ещё до возвращения в Мартиндейл представиться его величеству.

— Кто знает, вернётся ли в замок Мартиндейл сэр Джефри Певерил, — сказал он. — При дворе будут раздавать титулы, а ведь и я кое-что заслужил. Лорд Певерил — приятно звучит, как по-вашему, сосед? Или нет, постойте, лучше — граф Мартиндейл или граф Пик. А что до вас, можете положиться на меня. Уж я о вас позабочусь. Жаль, что вы пресвитерианин, сосед; титул рыцаря, а ещё лучше — баронета — вот что бы вам пригодилось.

— Заботу о сих предметах я предоставляю лицам вышестоящим, — сказал майор, — и желаю лишь одного: чтобы, когда я вернулся, в замке Мартиндейл все были здоровы.

— Вы непременно найдете их всех в добром здравии, — отвечал баронет, — Джулиана, Алису, леди Певерил и всех прочих. Передайте им мой поклон, поцелуйте их всех, сосед, — и леди Певерил и всех остальных. Быть может, после моего возвращения окажется, что вы целовали графиню. Теперь, когда вы сделались честным слугою отечества, ваши дела пойдут хорошо.

— Я всегда считал себя таковым, сэр Джефри, — холодно возразил Бриджнорт.

— Ну, ну, я не хотел вас обидеть, — проговорил рыцарь, — теперь всё отлично. Итак, вы держите путь в Моултрэсси-Холл, а я в Уайтхолл. Недурно сказано, как по-вашему? Да, прикажите-ка подать кувшин канарского! Надо выпить перед отъездом за здоровье короля! Впрочем, я и забыл, сосед, что вы не пьете ни за чье здоровье.

— Я желаю королю здоровья так же искренне, как если бы я выпил за него целый галлон вина, — отвечал майор, — а вам, сэр Джефри, желаю всяческих успехов в вашем путешествии, а также благополучного возвращения.

Глава II

Коль пир, так пир!Пускай грохочут бочки,Стреляют пробки, вертепы сверкают;Пусть кровь течет рекой — ведь это кровьОвец, оленей и домашней птицы;И к той реке кровь доблестного сердцаДобавит Джон Ячменное Зерно!

Какими бы наградами ни удостоил Карл Певерила Пика за перенесенные им тяготы, ни одна из них не могла идти в сравнение с тем даром, какой провидение уготовило майору Бриджнорту, когда последний возвратился в графство Дерби. Как это обыкновенно случается, труды, к которым его призвали, до некоторой степени восстановили природную энергию майора, и он чувствовал, что теперь ему уж не пристало вновь погружаться в прежнюю чёрную меланхолию. Время, по обыкновению своему, также утишило боль несчастного отца, и, проведя один день дома в сожалениях о том, что он не может получать ежедневных вестей о здоровье дочери, которые прежде приносил ему сэр Джефри, Бриджнорт решил, что было бы во всех отношениях прилично посетить замок Мартиндейл, передать леди Певерил поклон от супруга, уверить её, что тот совершенно здоров, и осведомиться о здоровье своего ребенка. Он приготовился к худшему — вызвал в памяти впалые щёки, мутные глаза, исхудалые руки и бледные губы, свидетельствовавшие об угасающем здоровье всех остальных его детей.