Владимир Шмельков - Тайна сабаев Страница 6

Поджаренное на аяке, оно было деликатесом и доставалось юбурам и варам, только если охота прошла удачно, и мяса было много. Взрослый лабс тоже недурён на вкус, но это уже был грозный противник. Этот зверь, хотя и не являлся хищником, в минуты опасности мог за себя постоять. Из его пасти торчали вверх и в стороны два грозных клыка. Они были остры, как хорошо заточенный патруг, и могли выпустить внутренности любому противнику. Ллой вспомнил, как он, будучи ещё ребёнком, испугался огромной головы этого зверя, отделённой от туши. Вскормившая его Паоя успокаивала тогда малыша, а другие дети над ним потешались. Взрослых гунгов страх будущего охотника, каковым они все считали маленького Ллоя, особенно возмущал. Может быть, тогда зародилось отчуждение юного гуабонга от своих сородичей, и именно тогда они уже начали его презирать. Юбуру ещё никогда не доводилось убить самостоятельно зверя, но он знал, как это делается, потому что не раз участвовал в охоте, прежде чем его поставили следить за аяком. Можно было, конечно, продержаться, питаясь одними корнями и ягодами, но растущий организм требовал мяса, тем более что Ллой вошёл в лес не с пустыми руками. Тяжёлая дубина и патруг давали ему шанс не остаться голодным. Где-то подсознательно юбур был уверен, что способен провести удачную охоту, кем бы уж его ни считали в роду. Он продолжал идти по следу лабса. След привёл его сначала к лесному ручью, где зверь утолил жажду, а после подвёл к густому кустарнику. Ллой каким-то неведомым ему чувством знал теперь наверняка, что добыча рядом, в этих самых кустах. Молодой гуабонг лёг на землю, поднял вверх голову и принюхался. Раздувая свои широкие ноздри, он почуял добычу. Лабе был где-то поблизости. Потом до него донеслись звуки, которые тоже нельзя было спутать ни с чем. Впереди за кустами животное фыркало, сопело и время от времени хрюкало. Оно явно что-то копало своим рылом. Самое время было к нему подобраться. Ллой тихонько раздвинул ветки кустов и ползком начал продвигаться вперёд, кладя перед собой патруг и волоча дубину. Даже душитель бо издал бы шума больше, проползая сквозь эти кусты, чем это сделал молодой и голодный гуабонг. Он уже видел сквозь листву небольшого лабса, роющего землю среди корней дерева. Зверь был увлечён своим занятием и не слышал крадущегося к нему охотника. Продвинувшись ещё немного вперёд, находясь от жертвы на расстоянии одного прыжка у-рыка, Ллой замер. Он оценивал обстановку и прикидывал каким способом ему стоит попытаться убить лабса. Можно было попробовать оглушить зверя, метнув в него дубину. Патруг казался слишком лёгким для этой цели. Было очевидным, что животное сразу сорвётся с места, как только почувствует опасность. Поэтому вскочить, подбежать к нему, и ударить было вариантом нереальным. Оставалось только попытаться метнуть в него дубину и рассчитывать на удачу. Ллой так и сделал. Он протянул вдоль ноги своё тяжёлое оружие, крепко сжал в сильной ладони его круглое основание, собрался с силами и замер. Хотя при приготовлении к броску юбуром не было издано и одного звука, лабс насторожился. Он поднял рыло вверх и принюхался. Он, видимо, не почуял опасности, потому что фыркнул и продолжил своё занятие. Ллой сосредоточился и сделал резкий мах. Тяжёлая дубина полетела к дереву, под которым копался лабс. Целью охотника была голова животного, однако снаряд попал тому в бок. Зверь дёрнулся в сторону и с визгом помчался прочь, хрустя ветками кустов. Юбур свёл лохматые брови к переносице и ощерился, выражая разочарование. Он поднялся с земли и прошёл вперёд сквозь кустарник за своим оружием.

Темнело, поэтому шансов завалить какого-либо другого зверя не было никаких. Предстояло провести ночь натощак. Однако Ллою не раз доводилось это делать, особенно в холодный хавой. В это тяжёлое время род иногда голодал по несколько дней кряду. Случалось так, что умирали младенцы. Сейчас, в сезон благани, юбур не беспокоился за свою жизнь – на деревьях всегда можно было найти какие-нибудь фрукты и утолить голод. Деревья также предоставят и безопасный ночлег для гуабонга. Ллой облюбовал одно из них – недостаточно толстое, чтобы можно было его обхватить, и с ветками на уровне роста. Он взобрался на него и огляделся. В полусумерках среди листвы различались какие-то яркие плоды на вершине, но добраться до них не было никаких шансов. Юбур какое-то время разглядывал их, очередной раз сожалея, что он не амрэк, после чего тяжело вздохнул и успокоился. Оставленные на земле патруг и дубина не помешали ему теперь удобно расположиться среди раскидистых веток и уснуть чутким сном. В кромешной тьме ночи внизу кипела жизнь: раздавались рычание и писк, топот ног и хруст кустарника, предсмертные вопли жертв и крики ночных птиц. Все эти звуки не пугали Ллоя и не мешали ему спать. Его уши их слышали, а мозг занимался анализом и был готов выделить среди них опасные, но в ветвях высоко над землёй гуабонгу ничто не угрожало, поэтому за всю ночь он ни разу не встревожился.

С первыми лучами Арка он проснулся хорошо выспавшимся. Его молодое сильное тело было полно энергии, однако усилившееся чувство голода давало о себе знать. Патруг с дубиной продолжали лежать под деревом – их хорошо было видно с высоты. Ллой спустился вниз и продолжил свой путь навстречу восходящему светилу. Заветного холма видно не было не только сквозь деревья, но даже с встречавшихся по дороге полян, а это подсказывало гуабонгу о том, что заветная цель была ещё далека. Его отвлекали время от времени кричавшие над головой разноцветные стрилы, и он останавливался, чтобы полюбоваться, задрав голову, на этих необычных созданий. Одна такая остановка едва не стоила Ллою жизни. Он в очередной раз увлёкся созерцанием крупного, синего с красным стрила, державшего в клюве оранжевый плод. Юбур не заметил, как приблизился к логову сабая, он даже не почувствовал характерного запаха этого зверя. Ощерившийся хищник выскочил из норы и бросился на молодого гуабонга, едва не застав того врасплох. Сабаи не нападают на гуабонгов, но этот зверь был самкой, видимо, защищавшей своих детёнышей, оставшихся под землёй. Хищник успел вцепиться в ногу Ллоя и попытался вырвать из неё кусок мяса. Ещё не успев даже увидеть противника, юбур сделал мах дубиной и опустил её на хребет сабаю. Послышался глухой удар, и едва слышный хруст. Самка опустилась на землю, продолжая сжимать свои челюсти. Её глаза закрылись, похоже, она умерла сразу, однако голова продолжала висеть на ноге её противника. Алою пришлось поработать патругом, чтобы разжать грозные челюсти. Рана кровоточила и причиняла боль. Такое случалось со многими гуабонгами – жизнь среди хищников не была безопасной. Юбур огляделся, нашёл растение с широкими листьями, сорвал один такой листок и заклеил им рану. Теперь ему следовало уйти быстрее и как можно дальше от этого места. Самец сабая мог скоро вернуться и посчитаться с убийцей его самки. У Алоя уже не было сил ещё на одну схватку. Он поднял с земли тело убитого им хищника, взвалил его себе на плечи и быстро зашагал, слегка хромая, прочь. Удалившись от логова сабая на достаточное расстояние, юбур сбросил свою ношу на землю. Ловким продольным движением патруга он распорол шкуру зверя от шеи по животу до самого хвоста. Потом сделал надрезы на лапах. Свежевать туши любому гуабонгу приходилось с самого детства, поэтому шкура сабая отделилась от мяса довольно быстро. Она должна была оказаться нелишней прохладными ночами, которые ещё предстояло пережить Алою. Большой кусок свежего, кровоточащего мяса, снятого с лопатки, сразу утолил голод. Наполненный пищей впрок, живот юбура теперь раздулся. Удачливый охотник завязал вокруг пояса лапы шкуры, закрыв остальной её частью мехом внутрь бёдра и ноги. Шкура спадала до земли и мешала передвижению, поэтому была переброшена через плечо, и безвольные лапы переплелись теперь на груди её теперешнего хозяина. Вразвалку Ллой пошёл быстрым шагом вперёд, опасаясь преследования самца сабая, хотя тот и не должен был бы надолго оставить осиротевших малышей. В таких случаях, найдя труп своей подруги, сородичи этого хищника обычно успокаивались, а может, печалились, переживая потерю, и отказывались от преследования. Любой охотник, даже самый неопытный, знал, что так оно всегда бывает. Теперь, одетому в плотную шкуру, Ллою не был страшен никакой холод. Победа над сабаем была его первым серьёзным успехом, и он ощущал чувство радости. Он шагал по лесу, нёс тяжёлую дубину на плече и улыбался своим большим ртом, не забывая при этом прислушиваться и приглядываться ко всему вокруг. Прежде чем увидеть, он почувствовал приближение воды то ли по характерному запаху ила, то ли по плеску рыбы, то ли ему об этом сказал гомон стрилов. Он знал наверняка, что где-то рядом впереди вода. После плотного обеда начинала мучить жажда, и повстречать на своём пути реку или озеро было большой удачей, хотя любой достаточно большой водоём мог стать непреодолимой преградой. Вскоре сквозь деревья показалась река, бегущая вдоль каменистых берегов. Она была не очень широкой, всего в два хороших броска камнем. На другой стороне виднелся пологий берег, усыпанный галькой. К нему вплотную подступал такой же густой, как и этот, лес. Немного вниз по реке можно было разглядеть несколько эселей, пришедших на водопой. Они утоляли жажду и то и дело по очереди отрывались от своего занятия, опасливо озирались по сторонам. Ллой приблизился к последним деревьям у воды и оглядел берег. Никаких хищников видно поблизости не было. Только где-то вдалеке у воды маячили кажущиеся отсюда небольшими фигуры удонов. Зайдя по брюхо в реку, они набирали длинными хоботами воду и выплёскивали её на свои лохматые спины. Над водой носились стрилы, крича что-то друг другу на своём языке, время от времени разбивая волнистую поверхность обтекаемыми телами и на какое-то время исчезая из виду. Озираясь по сторонам, как и эсели, юбур выбрался на берег. Оставив своё оружие, он зашёл по колено в воду и ладонями начал её черпать. Когда, напившись, он поднял взгляд, то впереди вверх по течению увидел большой коричневый предмет, лежавший наполовину в воде. Предмет его заинтересовал. Ллой вышел на берег, взял в руки дубину и патруг и зашагал по холодным галькам, чтобы рассмотреть поближе странную находку. Заинтересовавшим его предметом оказался череп, наполовину ушедший в дно, но только какой! Даже головы самых крупных из удонов были значительно меньше! А зубы размерами с клыки у-рыка! Но у у-рыка их было только два, не считая остальных зубов поменьше, а у найденного мёртвого гиганта вся пасть ими утыкана! Рядом с черепом в прозрачной воде лежали позвонки таких же внушительных размеров. Никогда раньше Ллою не доводилось видеть подобных монстров, он даже не слышал о них от сородичей. Зверь с такой головой должен был быть размерами с дерево. Не хотелось бы повстречать такого на своём пути. Молодой гуабонг с опаской огляделся. Одно его немного успокаивало – это то, что цвет костей подсказывал, что они давнишние. Всё же спокойней было бы укрыться в лесу, где легче спастись от такого великана, если вдруг он объявится. Ллой так и сделал. Он быстрым шагом покинул берег, бросив несколько тревожных взглядов на страшную находку, и под кронами деревьев почувствовал себя в безопасности. Лес жил своей обычной жизнью, и ничто не говорило о бродящем где-то поблизости ужасном создании. Юбур постепенно успокоился. Он продолжил свой путь вверх по течению реки, ведь именно в том направлении находился холм, из-за которого поднимался Арк. Холм уже был виден, и до него оставался всего один переход. По дороге Ллой питался ягодами и кореньями и не испытывал особого голода, поэтому заняться охотой у него не было нужды. Встречались некрупные хищники и травоядные, все они обходили его стороной. Для первых гуабонг не был лёгкой добычей, а для вторых – представлял опасность. Арк скрылся до того, как Ллой нашёл подходящее дерево для ночёвки и удобно расположился среди его ветвей. Шкура сабая согревала, и он переночевал, не ёжась.