Питер Марвел - В погоне за призраком, или Испанское наследство Страница 61

Найти общий язык с «земляками» не составило для Лукреции, или госпожи Аделаиды Ванбъерскен, большого труда. И хотя купец оказался твердым орешком, его юная дочь Элейна своей искренностью и прямотой заронила в душу Аделаиды немалые надежды. Из некоторых замечаний Элейны можно было понять, что девушка знает нечто интересное. Лукреция решила, что глупо упускать лишнюю возможность почерпнуть новые сведения, и принялась очаровывать Элейну, рассчитывая быстро завести с ней дружбу.

После обеда, который из дипломатическиз соображений дал в честь гостей губернатор, Лукреция попросила Элейну сопровождать ее в прогулке по саду.

– Простите, я так долго была в обществе простых матросов, – с виноватым видом призналась она, – что теперь мне просто хочется побыть наедине с женщиной, чье воспитание безупречно, а положение уважаемо. Я оставила во Франции близкую подругу, и мысль о том, что мне не с кем разделить теперь свои тревоги и надежды, приводит меня в отчаяние. Знаете, я сейчас подобна умирающему от жажды человеку, который видит перед собой источник чистой воды. Мне так хочется просто поговорить о предметах, которые близки и понятны женской душе, а может быть, и просто помолчать, глядя на эти прекрасные цветы... Знаете, там, где мы жили с мужем, тоже было много цветов! Когда я смотрю на этот сад, слезы застилают мне глаза. Я сразу вспоминаю свой дом, свою покойную мать... Вы поймете меня, моя милая!

Результатом этого трогательного монолога были нежные объятья, в которые Элейна простодушно заключила свою новую подругу.

Они углубились в сад и с задумчивым видом побрели вдоль клумбы. В тени пальм было прохладно и спокойно. Мужчины предпочли устроиться возле дома на террасе с трубками и бутылками хорошего вина, которое шевалье предусмотрительно захватил с собой.

Метнув полный зависти взгляд на поднимающийся с террасы дымок, Лукреция приготовилась ко второму акту своей пьесы.

Она не стала задавать никаких вопросов. С грустным видом, склонив голову, она медленно брела по дорожке, как будто полностью погрузившись в воспоминания. Элейна тоже не выглядела веселой. Она сочувственно поглядывала на гостью, вздыхала, а потом неожиданно сказала:

– Дорогая Аделаида, я понимаю, что вы безутешны в своем горе, но, поверьте, ваша скорбь принесет вам однажды облегчение. Господь благословит вас и вознаградит за страдания. Я уверена, что это случится очень скоро. Вы еще так молоды и так прекрасны...

– Увы, молодость быстротечна, и есть утраты, которые невосполнимы, – Лукреция подняла глаза к небу, и по щеке ее скатилась одинокая слеза.

Вконец расстроенная Элейна попыталась ее успокоить.

– Наверное, я скажу сейчас глупость, – виновато произнесла она, – но мне хотелось бы, чтобы вы поняли, как я вам сочувствую. Я ведь тоже испытала недавно горе. Может быть, не такое безнадежное, как ваше, Аделаида, но я тоже потеряла любимого человека. Правда, мой отец утверждает, что все это блажь и у меня даже не было времени влюбиться. Но ведь любовь – это как удар молнии! Достаточно одного мгновения, чтобы... А мы были рядом довольно долго и...

– Расскажите! – с жаром воскликнула Лукреция, беря ее за руки. – Разделенное горе – это половина горя. Может быть, я найду чем вас утешить и смогу дать вам какой-нибудь совет. Я ведь тоже когда-то любила! – при этих словах в глазах ее мелькнула дьявольская насмешка, но Элейна ничего не заметила. – А если я не найду слов, я поплачу вместе с вами, ведь каждой из нас найдется кого оплакать в этой юдоли!

Элейна, так долго вынужденная молчать, смогла наконец излить душу женщине, которая, как ей казалось, понимает ее. Она поведала Аделаиде о том, как встретилась с прекрасным юношей Уильямом Хартом, как глубоко и искренне полюбила его и как злая судьба разлучила их.

– ...И вот Уильям уплыл по поручению моего батюшки, а уже на следующий день на корабль напали пираты и захватили его, – грустно закончила Элейна. – С тех пор об Уильяме нет никаких известий. Неужели он мог погибнуть? Пираты так жестоки!

Лукреция сразу поняла, что напала на бесценный кладезь, и пустила в ход все свои способности к обольщению, чтобы выудить у девушки интересующие ее сведения. Она жалела и утешала Элейну, но попутно очень ловко задавала ей вопрос за вопросом.

– Пираты и вправду не знают границ в своей звериной жестокости. Но молю вас не отчаиваться, милая Элейна! Возможно, ваш возлюбленный жив и пираты отпустили его. Так тоже бывает, особенно когда они удовлетворены богатой добычей. На «Голове Медузы» были ценности?

– Очень много! Когда отец узнал, что случилось, он рвал на себе волосы и кричал, что трюм был набит серебряными слитками!

– Ваш отец столь несдержан в своих чувствах? Он всегда так сильно переживает неудачи? – сочувственным тоном поинтересовалась Лукреция.

– Мой отец редко что теряет, – со сдержанной гордостью ответила Элейна. – Он очень расчетливый человек. Тем большим был для него этот удар. Горе затмило ему глаза, и теперь он уверен, что Уильям был заодно с пиратами! Это ужасно несправедливо, но я не могу его переубедить!

– Да, это прискорбно. То, что вы рассказали об Уильяме, скорее свидетельствует о противоположных качествах его натуры. Не думаю, что столь юный и простодушный человек был способен на предательство. Ваш батюшка наверняка заблуждается. Думаю, что его компаньоны не разделяют этого мнения.

С помощью этой нехитрой уловки Лукреция выведала все подробности о том, при каких обстоятельствах был снаряжен флейт и что происходило на острове до и после его отправки. Особенно насторожил ее тот факт, что в промежутке между прибытием «Головы Медузы» на Барбадос и её отплытием она совершала еще один рейс.

– Видимо, выгодная негоция? – предположила Лукреция, всматриваясь в печальное лицо Элейны. – Ваш Уильям тоже принимал в ней участие?

– Нет, – ответил дочь банкира. – С Уильямом здесь случилось несчастье. Он отправился гулять ночью по острову и попал к черным колдунам. Он едва не погиб. Он долго лежал в горячке и никак не мог прийти в себя. Я очень тогда переживала за Уильяма и не обращала ни на что внимания, но, мне кажется, Хансен не привез с собой никаких товаров. Я даже не знаю, куда он плавал.

– Хансен – это такой приятный мужчина, который сопровождал вашего батюшку? Он его поверенный? Он был в прошлом военным?

– Да, кажется. В свое время он воевал за французов, за шведов, за голландцев, сражался на суше и на море, – рассеянно ответила Элейна. – Папа очень дорожит Хансеном. Он очень полезен, потому что все умеет. Он прекрасно владеет оружием, отлично знает здешние острова, говорит на всех языках и ничего не боится.