Владимир Буров - Семнадцатая карта Страница 7

— Контора пишет, — ответил Витя. И проверяющий заткнулся. А что тут скажешь? Он только укоризненно посмотрел на своего друга Димана.

— Может быть, и мы пойдем в туалет? — спросила Камилла Палья.

— Зачем? — не понял Диман. Однако осмотрел Камиллу с головы до ног.

— Ну, это… посмотреть, что там снимают, — слегка смутившись, ответила Палья.

— Не нужно никуда ходить, — ответил Дмитрий Асм. И добавил: — Тем более это туалет для зеков. Сейчас всё будет выведено на Большой Экран Монитора.

Монитор находился слева от сцены. Если смотреть со скамеек.

— Экран действительно большой. Почти как в Москве у Лужкина, — сказала Камилла.

— Слово на Х с окончанием на: шкина, — не удержался Виктор Ерофеев.

— Что вы сказали?

— У Лужкова, вы хотели сказать?

— Я сказала правильно, — капризно ответила Камилла. Ну правильно, так правильно, возражать ей больше никто не стал. Только Иг Волг укоризненно сказал Ерофееву:

— Зачем вы так ответили даме?

— Простите, Товарищ Проверяющий, забылся. Здесь все так говорят.

— Он пошутить просто захотел, — психологически тонко заметил Асм.

— Да, — сразу схватился за эту соломинку Виктор Ерофеев. — Чего не скажешь в шутейном разговоре. Вы пошутили, теперь я посмеялся.

— Я не шутил и не смеялся, — строго сказал академик.

— А когда поднимались в Зону?

— А что я сказал? — спросил Игорь.

Когда вы вошли, мимо пробежала мышь. Девушка сразу пискнула, чуть в обморок не упала. А вы тут и нашлись.

— Мышь! — крикнула Камилла Палья.

— Слово на Х, окончание на: ишь — спокойно сказали вы. И дама сразу успокоилась.

— Так это была не мышь? — спросила Камилла Палья.

— Разумеется. Нет, — ответили вы.

— Это было надо для дела, — ответил Иг Волг.

— Это тоже для дела.

— Для какого еще дела? — Игорь помолчал. — Ладно, потом поговорим. Кстати, почему не пишешь? — добавил Вол.

— Контора пишет.

— Да, ты уже говорил.

Комната опера Виктора Ерофеева, где творят, конец Зоны Виктор Пелевин и Владимир Сорокин. Один сидит у компьютера, другой на мягком кожаном диване. Курят и пьют кофе.

— Надоел этот растворимый, — говорит Пелевин.

— Надо заказать турочку, — говорит Сорокин.

— И кофе.

— В зернах, ты имеешь в виду.

— В виду того, что у нас будет турочка, должен быть и кофе.

— А так как настоящий кофе бывает только в зернах, надо заказать кофемолку.

— Настоящий кофе бывает не только в зернах. Он может быть настоящим, но уже смолотым.

— Тогда нам не нужна кофемолка.

— А если принесут в зернах?

— Тогда надо заказать и кофемолку, и зерна кофе.

— Что-нибудь одно да пригодится.

— Кофемолка без кофе не нужна.

— Логично.

Они позвали Эдуарда Радзинского.

— Эй!

— Закажи-ка нам хорошего кофе в зернах… — Начал Вова, но Радзинский прервал его.

— И турочку? А — слово на х с окончанием: юрочку — не хотите? — тоненько пропищал Эдик.

В него чем-то кинули, и Эдик опять скрылся в коридоре.

— Если так, то продолжения кино пока не будет.

Народ в виде Эдуарда Радзинского безмолвствовал.

Ребята немного расслабились и теперь решили набросать план дельнейшей работы.

— Ты бутерброды-то хоть принесешь?! — крикнул Виктор Пелевин.

За дверью шевеленье и голос:

— Щас.

Значит так, Эль сидит на корточках в углу туалета. В пальцах у него окурок дорогой сигары. Карлик с кривыми ногами по кличке Хасик прячет за спиной двухсотграммовую бутылочку спирта Рояль. Пидор из седьмого отряда по кличке Береза стоит рядом с трясущимся Элем. В роли Березы сегодня учительница местной зековской школы. Она преподает географию в седьмом классе. Ее фамилия и имя, а также отчество утрачены. Все звали или Семиклассницей, или:

— Сонька Золотая Ручка. — Почему так?

Ну, во-первых, преподавала она только в седьмом классе географию. И природоведение. Учила зеков окучивать деревья, посаженные на территории между клубом и туалетом и отличать тополя и лен от конопли. Раньше она имела право водить зеков в Запретную Полосу, но после нескольких побегов, за которые, говорят, она получила сто тысяч долларов, эту лавочку закрыли.

Сейчас и тополя вырубили. Новый Председатель Совета Отряда Зоны посоветовал Асму вырубить Тополя.

— Зачем их вырубать? — не понял подполковник Диман Асм, — столько растили, растили.

— Вы понимаете, все это ни к чему Ля-ля, тополя.

— Поясните, пожалуйста, вашу мысль?

— Ну, а че тут непонятного? Между тополей зеки постоянно сажали коноплю. Вроде бы так, по тупоумию, но все это имеет большие корни.

— Ладно, действуй. — А когда зек ушел, добавил, как бы про себя, ему вдогонку: — Плешивый щеголь, враг труда. Откуда это? Че-то уж и не помню, где я это читал? Концы че-то не сходятся. Концы, Концы. Рубить надо. Это он, кончено, прав. Приказ с выше. Да и психологически, я чувствую, что верно. Очень верно. Не резать, а рубить!

Плешивый толстый горбун, по кличке, Комбайнёр, сокращенно: Комби. Этот Комби втюрил Соньке свою идею о всеобщей вырубке. Чем он ее взял? Пользой. Сонька хотела из всего извлекать выгоду, как будто пидор Береза, роль которого она играла в этой пьесе, вселился в географичку не только телом, но и душой. Он сказал:

— Мы посадим виноградную лозу.

— Зачем, я так и не поняла?

— Я буду гнать самогонку, — сказал Комби. И поспешно добавил: — А вы будете ее продавать.

— Это мне нравится, — сказала Сонька Золотая Ручка. — Помощники тебе нужны?

— Да.

— Первый секретарь Уральского обкома Эль Борька и академик Соленый.

И все было исполнено. Посадили специально для Комби Первого Секретаря. Сняли с должности и лишили звания академика Соленого. И это несмотря на то, что Соленый к тому времени изобрел три бомбы. Две атомных и одну водородную. Зачем, спрашивается, это делать? А все ради денег, ради прибыли. Алчный пидор Береза мгновенно изобрел четыре марки самогонки. Береза Белая, Сонька Золотая Ручка, Комбайнёр и Демократия. И все лучше Шотландского Молта. То есть Шотландского Коньяка.

Теперь Комби ходил среди своих деревьев, уничтожал коноплю, если находил и поучал своего Соленого:

— Только никакой политики. Ты, видишь, до чего один допрыгался. — И они вздыхали, вспоминая Эля.

Элю Комби много раз говорил:

— Не лезь ты в политику!

Потом:

— До политики я тебя не допущу.

Нет! Теперь допрыгался. Сидит в туалете, клянчит бычки у иностранцев и богатых зеков. А главное теперь на спине у него не смываемая надпись: