Джон Стэк - Корабль Рима Страница 8

С расстояния шестидесяти ярдов до Аттика доносились крики рабов и треск весел на вражеской галере, попавшей в объятия Харибды. В течение нескольких секунд ее нос затянуло в водоворот, и она развернулась кормой к «Аквиле». Аттик с ужасом и восхищением наблюдал, как несколько человек пытались удержать румпель вражеского судна, но их усилия оказались тщетными, и галеру карфагенян неумолимо засасывало в пучину Харибды, а захваченная течением корма приближалась к центру воронки. Таких криков ужаса ему еще не приходилось слышать.

— Септимий! — позвал капитан.

Центурион подошел, изумленно качая головой.

— Всемогущие боги, Аттик. Такое вижу впервые. Какой же силой должно обладать море, чтобы так вот схватить корабль и проглотить его?

— С одним за нас разделалась Харибда, — сказал Аттик. — Тот карфагенянин, что был справа от головного корабля, идет прямо на водоворот. Они увидят опасность и либо прекратят погоню, либо попытаются обогнуть ловушку. В любом случае они не представляют для нас угрозы. Но мы еще слишком далеко от выхода из пролива и не сможем уйти от последней галеры. Зная, что остальной флот близко, они загонят нас. Единственный шанс — атаковать ее, вывести из строя и уйти до прихода подкрепления. Миновав устье пролива, мы поднимем парус и воспользуемся южным пассатом, который дует в Тирренском море. Тогда ни одна из карфагенских трирем не сможет догнать «Аквилу».

Септимий кивнул, соглашаясь с логикой капитана. Затем оглянулся на два оставшихся судна карфагенян, выбирая цель для атаки. Аттик уравнял шансы. Теперь пришла пора вступать в бой Септимию и его легионерам.

На баке «Элиссар» Гиско с нескрываемым изумлением наблюдал за трагедией, разворачивающейся перед его глазами. Со своей позиции, слева по борту и сзади от головного корабля, он не мог точно оценить расстояние между «Сидоном» и римской триремой, но знал, что оно невелико. Внезапно все весла римской галеры застыли над водой, но прежде чем Гиско успел удивиться, как ни в чем не бывало возобновили движение. Затем «Сидон» без всякой видимой причины резко накренился на правый борт и развернулся вправо. Корабль продолжал вращаться с огромной скоростью, и его корпус трещал, не выдерживая нагрузки. Гиско был потрясен увиденным.

— Что за колдовство? — пробормотал капитан, стоявший рядом с Гиско. — Это дело рук Плутона. Мы должны прекратить погоню.

— Нет! — взревел Гиско. Замечание капитана помогло ему дать выход растерянности и страху, вызванным ужасной картиной, свидетелем которой он стал. — Ни за что. Мне нужна скорость атаки, немедленно. И просигнализируй «Гермесу», пусть продолжает преследование.

— Слушаюсь, адмирал! — выпалил капитан, не зная, что страшнее: стоящий рядом человек или неведомая сила, увлекшая за собой «Сидон».

Наконец до Гиско дошел смысл всех действий римской триремы: от странного и казавшегося самоубийственным курса до необъяснимого поднятия весел, и мысль о том, что его одурачили, вызвала волну ярости. Римская галера шла на скорости атаки, и адмирал понял, что впереди путь свободен. Теперь им руководила жажда мести.

С кормы «Гермеса» за судьбой «Сидона» с не меньшим ужасом следил капитан Магриб. Обреченная на гибель галера находилась всего в ста ярдах впереди, и он отчетливо слышал треск обшивки разваливающегося на части корпуса и предсмертные крики людей, которых засасывало в водоворот.

— Суши весла! — крикнул Магриб, охваченный страхом.

Весла «Гермеса» взмыли над водой, и галера тут же потеряла скорость. Магриб оглянулся на «Элиссар», ожидая увидеть поднятые над водой весла. Но вместо этого, не веря своим глазам, увидел сигнал, передающий приказ адмирала продолжать преследование.

— Малый ход, впередсмотрящих на бак! — прорычал Магриб и, оторвав взгляд от «Элиссар», принялся вглядываться в волны впереди галеры, ожидая в любой момент увидеть водоворот, который проглотит судно. Галера замедлилась до двух узлов, или малого хода, словно бы ощупью пробираясь по волнам, чтобы не задеть край смертельной воронки. Магрибу оставалось лишь надеяться, что «Гермесу» удастся обогнуть водоворот и присоединиться к «Элиссар» в погоне за врагом.

— Смена галса! — приказал Аттик, не отрывая взгляда от приближающейся галеры карфагенян.

Другая галера теперь пыталась обогнуть Харибду.

— Приготовься, Гай, — прибавил капитан. — Они попытаются сманеврировать, чтобы пойти на таран. В этом их сила и наша слабость.

Гай кивнул, полностью сосредоточившись на вражеской галере. Карфагенский корабль повернул вправо на три румба, нацелившись по диагонали на нос «Аквилы». Рулевой знал, что они попытаются резко повернуть, зайти с траверза и протаранить центральную часть триремы. В ответ на вражеский маневр он тоже повернул «Аквилу» на три румба, удерживая нос галеры на перехватывающем курсе.

Септимий собрал морских пехотинцев на главной палубе, составляя абордажные команды, которые прыгнут через поручни «Аквилы» на галеру карфагенян. Центурион разделил легионеров на две группы. Первая группа из двадцати гастатов и двадцати принципов, новобранцев и опытных воинов, двинулась на бак. Вторая группа, ветераны триарии, расположилась на главной палубе, готовая отразить высадку абордажной команды с вражеского корабля. Все солдаты сменили свои четырехфутовые щиты, скутумы, на гоплоны. Более легкий круглый щит был греческим изобретением и обеспечивал скорость и маневренность, необходимые при абордаже. Морские пехотинцы много тренировались, чтобы преодолеть привычку к большим щитам, которыми пользовалась пехота.

— Спокойно! — скомандовал Септимий, чувствуя ярость и нервное напряжение солдат, выстроившихся за его спиной.

Вражеская галера теперь находилась на расстоянии ста ярдов и быстро приближалась.

«Элиссар» рассекала волны со скоростью одиннадцать узлов, и за каждой сменой галса следовал точно такой же маневр приближающейся римской галеры. Гиско не ожидал, что римляне так быстро вступят в бой, предполагая, что добыча продолжит стремительное бегство в направлении устья пролива в тщетной надежде оторваться от преследователей. Тем не менее адмирал мгновенно отреагировал на разворот вражеского корабля: карфагенская галера готовилась к бою. Рулевой изо всех сил старался вывести «Элиссар» на позицию для тарана, но рулевой римлян ни в чем ему не уступал. Римская галера находилась уже в пятидесяти ярдах, и ее нос был нацелен прямо на нос «Элиссар». Таран невозможен. Когда корабли соприкоснутся, все будет зависеть от быстроты действия экипажей, ищущих возможности для абордажа.