Луи Буссенар - Под барабанный бой Страница 8

Наступила тишина. Затем, совершив ритуал[51], имеющий какой-то таинственный смысл, семеро призраков выпростали руки из складок монашеских одежд и поднесли к свечам. У шестерых на указательных пальцах блестели золотые кольца, у седьмого — перстень из платины, на котором бриллиантами были выложены какие-то буквы. Головы шестерых почтительно склонились.

— Я — первый и считаю вас нашим предводителем.

— Я — второй и считаю вас нашим предводителем.

Эти слова повторили все шестеро. Затем обладатель платинового перстня сказал:

— Мы не должны ни знать, ни видеть друг друга. Таков закон, за невыполнение которого — смерть. Но все мы братья. Итак, вверенной мне властью объявляю заседание Верховной Палаты открытым.

Акцент[52] незнакомца выдавал его происхождение с берегов Шпрее[53]. Торжественный и повелительный голос то поднимался к высокой ноте, то вдруг обрывался и начинал с низкого тона. Черные плащи сидели вокруг алтаря на больших камнях и внимали говорящему.

— Братья! Пришла пора действовать. Я имею в виду не участие в сражениях, а применение тайной силы, более действенной, чем война. Эта сила нашего общества, которое ведает обо всем, повсюду проникает, вершит по своему усмотрению дела, ведет за собой людей. Она бьет без промаха по ничего не подозревающему врагу в нужное время, не оставляя следов.

Послышался одобрительный шепот.

Голос с берлинским акцентом продолжал:

— Братья, вы знаете, что проклятая война, в которой проливаются реки крови, война, подвергшая опасности Австрийскую империю, — дело рук карбонариев!

Шестеро призраков вскочили с мест и закричали:

— Смерть карбонариям!

Франкур знал, что карбонарии — члены тайного общества, цель которого — освобождение Италии из-под австрийского ига революционным путем. Молодой человек слышал также, что в этом обществе существуют суровые законы, предусматривающие наказания вплоть до смертной казни в случае предательства или неподчинения. Название «карбонарий» происходило от слова «карбон», что значит угольщик. Первые члены тайного общества были угольщиками и жили в древесных хижинах в лесу.

— Благодарю вас за поддержку, братья. Да, смерть карбонариям, кровавая смерть тем, кто хочет отделить Италию от Австрии и войти в союз с Францией, нашим вековым врагом. Смерть революционной Италии! И да здравствует «Тюгенбунд»!

— Да здравствует «Тюгенбунд»! — повторили п ризраки.

— Пусть всегда живет бог добродетели, нерушимый союз воли и могущества, слепой преданности и фанатичного повиновения, возрожденный нами, немцами, которые не хотят объединения Италии и ненавидят Францию! С Францией во все времена яростно сражались наши предки. Одолев Бонапарта, мы победили Францию.

Капрал, которому подобные речи уже начали действовать на нервы, возмутился про себя: «Ах ты, дрянь! С каким удовольствием я свернул бы тебе шею за эти слова».

Главарь, постепенно возвышая голос, перешел к последним фразам на крик:

— За нами сто тысяч немцев, готовых оказать помощь в смертельной схватке между германцами и латинянами…[54] Я представляю секту немецких патриотов «Тюгенбунд», спровоцировавшую в свое время отступление России и организовавшую битву при Ватерлоо[55], в результате которой Наполеон был разбит. В моем лице «Тюгенбунд» объявляет беспощадную войну Франции! Войну Наполеону III! Войну Виктору-Эммануилу!

Обведя присутствующих сверкающим сквозь прорези в капюшоне взглядом и выдержав короткую паузу, предводитель продолжал:

— Верховная Палата приговаривает к смертной казни Наполеона III, Виктора-Эммануила, Кавура, Гарибальди[56] и прочих иже с ними! Для приведения в исполнение приговора хороши все средства — сталь, огонь, яд! Монархи должны быть уничтожены любой ценой! Повсюду Палата будет противостоять Венте…[57] Пусть везде звучат воинственные кличи… А теперь, братья, идите и возглавьте наше движение! Ищите союзников, последователей, умножайте наши ряды! Действуйте отважно, работайте без устали! Пусть франко-итальянская армия будет начинена предателями, пусть повсюду слышатся слова «смерть суверенным союзникам!».

Члены секты за непорочные связи, встав, воодушевленно скандировали:

— Смерть Наполеону III! Смерть Виктору-Эммануилу!

Капрал едва сдерживал гнев. Стиснув зубы и сжав кулаки, он готов был один броситься на подлых семерых заговорщиков: «Убить императора, убить короля! Проклятье! Пусть меня изрубят на куски или поджарят живьем, если я позволю им это сделать!»

Порыв зуава был искренним. Чтобы понять и оценить его, необходимо знать, что в те времена Наполеон III пользовался огромной популярностью. Императора любила вся Франция. Обратимся к историческому факту. Во время плебисцита[58] 21—22 ноября 1851 года за Наполеона III проголосовало около восьми миллионов французов. А если быть точным 7 824 125 граждан были за империю, 253 149 — против, 63 126 бюллетеней оказались пустыми[59]. Престижу монархического режима, который поддерживала армия, немало способствовали недавние победы в Крыму — Альма, Инкерман, Севастополь. Теперь же, когда император принял командование войсками, сражающимися за независимость Италии, почитание усилилось.

Что касается солдат молодой итальянской армии, то все они испытывали к королевской власти добрые чувства, унаследованные от старших, и считали легендарного героя в маленькой шапочке и сером сюртуке, имя которому Наполеон, олицетворением монархического строя.

Франкур преклонялся перед императором, восхищался и любил короля, от которого к тому же получил награду. Услышав призывы «Смерть Наполеону III!», «Смерть Виктору-Эммануилу!», он в ярости сжал кулаки, выпустив из рук рукоятку клинкового штыка. Оружие сильно ударилось о стену, и ужасный скрежет эхом пролетел по всему подземелью. Призраки вздрогнули.

— Мы, кажется, не одни. — От недавнего воодушевления главаря не осталось и следа.

— Предательство! Предательство! — остальные, шаря черными дырами капюшонов по сторонам. — Горе тому, кто подслушал нас!

— Смерть ему! Смерть! — метались заговорщики. Главарь остановил их:

— Успокойтесь и следуйте за мной!

Выставив вперед шпагу и подняв фонарь над головой, он стал пробираться к выходу. Франкур понял, что бегство невозможно. Без колебаний молодой человек принял дерзкое решение. «В конце концов, их всего лишь семеро, а человек, решивший дорого продать свою шкуру, способен на многое. Вперед!»

Скрежет вынимаемого из ножен клинкового штыка выдал местонахождение зуава. Заговорщики поспешили на звук. Не дожидаясь, пока они подойдут вплотную, Франкур как тигр прыгнул навстречу с криком: «Убийцы! Подлые убийцы!»