Федор Вихрев - Третий удар. «Зверобой» из будущего Страница 8

Да уж, я не ошибся. Реакция одновременно и типична, и уникальна. Только наш солдат способен на такое – спокойно, деловито совершить невозможное и после этого так по-детски смущаться, когда заводишь разговор о его подвиге! Как искренне они отсылают нас, корреспондентов, к своим соседям – мол, вот тот и этот настоящие герои, про них напишите, а я-то что, я как все. При абордаже ледокола убил двоих, был ранен. Перевязавшись, стал к корабельной пушке, оператором горизонтальной наводки. «А что там – ручку крутить и одной рукой можно, хоть так помочь своим, раз уж на корабле от меня, однорукого, пользы не будет». Оказывается, весь расчет был такой – из легкораненых, кто не мог пойти на второй абордаж. Обязательно упомянуть в статье! Как трое раненных в ноги, сев цепочкой, заменили подносчика снарядов – надо найти их и поговорить, Мишку с собой взять обязательно!

Мягкий белорусский акцент. И правда – кадровый, из припятской бригады. Воюет с первого дня, оказывается, был в группе генерала Карбышева. Там же впервые познакомился с офицерами ОМБрОН, принявшими участие в штурме.

Как хорошо, что я переоделся в штатский пиджак – в форме политрука вряд ли бы удалось так разговорить этого «скромника».

Ника

– Милый, объясни мне политику партии – на хрена нас в этот Выборг сунули?

Ярошенко выбросил в окно сигарету и недовольно повернулся ко мне:

– Так что тебе объяснить? Почему вас послали освобождать Выборг или провести курс политучебы? Или это опять твой «оборот речи»?

– Последнее… и первое. Подловил, – я улыбнулась и увидела ответную улыбку. – У нас «политика партии» – это синоним чего-то расплывчатого, непонятного. Для обычного человека недоступный полет мысли. Вот и у меня в голове все время крутится – куча нестыковок, чуть ли не прямая подстава пяти из шести «попаданцев». Рейд-то был почти самоубийством. Нет, не ложится в мою женскую логику эта свистопляска… И полетевшие головы – это только вершина айсберга. Черт! Не привыкла я к тому, что не имею доступа к информации. Ваши подковерные игры довели уже Советский Союз до развала – и опять то же самое. Как головой об стену.

– Ника, успокойся, – попросил Алексей, закуривая вторую сигарету.

– И с каких это пор ты стал курить?

Леша с удивлением посмотрел на зажженную сигарету.

– Подловила. Извини. С тех самых, как ты на Выборг ушла. Я тоже туда просился – не пустили. Я сам мало что знаю, поверь – это не наши «подковерные» игры. Тут игра в несколько ходов, и я о большинстве из них даже не подозреваю.

– Нелинейный подход. Это радует… но и напрягает.

– Да. Если бы можно было бы тебя оттуда вытащить… но бункер без тебя вряд ли бы взяли.

– Бункер – это так, дополнительная плюшка. Мне бы хотелось разобраться в основной задумке.

– Ладно. Но учти это настолько секретно, что выйди отсюда хоть полслова – до рассвета мы с тобой не доживем.

– Испугал. Вся дрожу и размазываюсь дешевым повидлом по стенке… Не томи.

Вторая сигарета отправилась вслед за первой. Пальцы снова схватили пачку и без ведома хозяина потащили оттуда третью сигарету.

– Берия с Судоплатовым разработали широкомасштабную дезинформацию. Суть ее была в том, что на Карельском перешейке готовится контрудар по Финляндии. Крупный прорыв силами двух фронтов – из Ленинграда и из Петрозаводска с поддержкой из Мурманска. Для придания правдивости был предпринят штурм Выборга. Финны резко запросили у немецкого командования поддержку… и не получили ее. То, что вы оказались в данной бригаде, на самом деле фактор, не учтенный нашими спецами. Они же не в курсе о всех вас. А я уже не успел вмешаться. Меня тоже поздно поставили в известность.

– «Деза» хоть удалась?

– Не знаю. Ждем. Пока что под эту дудочку смогли сделать перестановки внеплановые в штабах и кое-где еще.

– Ага, Жданова турнули.

– И это ты уже в курсе? И откуда только?

– Поверь мне, то что вы сейчас называете сбором и обработкой инфы, – детский сад вторая четверть… Ну ладно, не обижайся, школа. Младшая.

– Не пойму, шутишь ты или серьезно? Может быть, давай и вправду к нам? Аналитики нам нужны…

– Разогнался – меня в аналитики. Я тебе со своей женской логикой такое нааналичу, что еще сто лет не разберетесь!

– Ну, ладно, ладно! Я тоже пошутил. Иди сюда.

– Что еще?

– Иди-иди. Я еще тебе спасибо не сказал за тех эсэсовцев из бункера.

– И как ты это намереваешься сказать? С букетом роз на коленях?

– Примерно.

– Эй, больно! У меня еще не зажило!

– Хорошо. Я осторожно…

Саня

– Александр, по просьбе товарища Мехлиса вы прикомандировываетесь к нему, разгребать завалы в Ленинграде. Распоряжение Лаврентия Павловича. Проходите в мою машину – подвезу вас до Смольного. А то вашего персонального водителя, – Ярошенко усмехнулся, – ждать долго.

– Есть, товарищ старший майор.

– Да ладно тебе, нам вместе в городе работать в ближайшее время – можно Алексей Владимирович.

– Товарищ старший майор госбезопасности, – от сокращения Ярошенко слегка скривился, – а что было в тех портфелях и сейфах, которые Ника в бункере нарыла? Если, конечно, не секрет.

– Вообще-то секрет, товарищ Букварь, но, я думаю, вы с понятием трансплантации клеточной ткани знакомы…

– Так серьезно?

– Более чем. Лабораторию и операционную не нашли, как и место, где содержались объекты опытов. Здесь был скорее теоретический и информационный центр, ну и архив. Хотя, судя по всему, это где-то близко. Опыты по пересадке. Кое-какая методология, дневники операций и наблюдения. Информация о донорах и пациентах. Изучение вопроса отторжения тканей… Продолжать?

– Да!

– Нужно искать лагерь пленных рядом или что-то подобное… – Помолчав несколько секунд, он добавил: – С молодыми женщинами, способными рожать…

– Как-то связано с отторжением тканей?

– Сам додумался или там вопросы задавал?

– Только что в голову пришло…

– Да, вопрос решался очень спорным способом. Для снижения риска пересаживались клетки плодов после инициации преждевременных родов. В теории подготовка должна была вестись около полугода. С зачатием плода-донора от пациента. Это для сложных случаев отторжения. Ну и параллельно простые эксперименты по трансплантации… Донорский состав либо тот же, либо пленные. Описано много неудачных экспериментов. Как правило – пациенты все же выживали… хотя эффективность операций под вопросом.

– Да уж… – я сглотнул ком в горле.

– Напоминать о секретности надо?

– Нет.

– Вот и молчи, пока остальное не найдем…

– А почему в Финляндии?

– Партизаны не шастают. Вообще народ не любопытный, ну и материал для опытов под рукой. И относительно здоровый. А может, еще какие-то предпосылки были, – не знаю.

Степан

В нашей конторе, занимающейся совершенствованием противовоздушной обороны, нас встречали как героев. Ну еще бы – уезжали на испытания машин, а вернулись с фронта. Мало того, что живыми, так еще и с наградами. И если офицеры и конструкторы просто по-доброму завидовали, то молодежь и в КБ, и на заводах смотрела как на героев.

Увы, но сразу после прибытия пришлось начать портить отношения с конструкторами: как и предполагалось, несмотря на преимущества счетверенной машины, в серию решили запустить спарку, как более простую и дешевую. Естественно, конструкторам это не понравилось, а еще больше им не понравилось то, что их куратор (я то есть) их не поддержал, согласившись с решением комиссии безоговорочно. Ладно, большинство все понимает, но ряд личностей смотрят на меня теперь как на врага народа. Жаль, хорошие специалисты.

«Порадовал» и новый проект синхронного следящего привода. Вроде ничего сложного: сельсины на приборе управления огнем и орудии, электромоторы на орудии для придания нужного угла возвышения и поворота – и привет: ствол направляется строго туда, куда укажет ПУАЗО. Элементарно, тем более что такие системы (правда, чисто индикаторные) используются уже давно, а поди ж ты… В общем, хотя и до тупика было как до Китая ползком, ничего путного тоже пока не получалось.

Но это так, досадные мелочи, не более. А вообще – все хорошо, причем так, что даже страшновато становится. На юге – немцам полный кирдык, на севере – что-то непонятное, но явно ничего плохого не предвидится. А еще есть и вести с «малой Родины». Из Миасса, если быть точным. Там «Форд» (или «ДжиЭм», слухи разнятся) решил заняться модернизацией местного автозавода. С чего он это – понятия не имею, но, как утверждает радио «ОБС», специализироваться завод будет на выпуске полноприводных тяжелых грузовиков, так что слово «Урал» станет и здесь почти нарицательным. Очень, по крайней мере, похоже.

Саня

Через три дня после отбытия бригады в Кубинку Нике удалось застать меня в управлении Кировского завода. Я похвастался ей достижениями в разработке тяжелого танка, она мне в организации очередной школы снайперов и диверсантов. Постепенно разговор скатился на тему найденных ею в бункере документов.