Царь царей - Уилбур Смит Страница 8

и Мистере Кортни, так что вы не можете бросить это на меня. Райдер Кортни-лучший человек, чем ты. Он рассказал обо всем Шафран. Он считал, что шафран должна знать все до того, как они поженятся. Он просил Ребекку выйти за него замуж, но она надеялась, что ты вернешься, поэтому отказала ему. Райдер рассказал шафран все, потому что он хороший человек, а не такой, как ты и твои глупые друзья в этом дурацком клубе, которые думают, что вы все настолько выше. Офицеры и джентльмены? В гареме нравы были лучше.”

- Голос пенрода был ледяным. “Я действительно вернулся. Я вернулся за вами обоими.”

“Но к тому времени ты уже решил, что никогда не женишься на ней, не так ли, Пенрод? Что она станет для тебя позором? Бьюсь об заклад, ты почувствовал облегчение, когда узнал, что она осталась там, решив остаться в руках этого монстра Османа Аталана, чтобы защитить своего ребенка. Она сделала все, чтобы спасти меня. Чтобы спасти меня, Пенрод. А потом ты идешь в постель этой гадюки леди Агаты и смеешь называть мою сестру Ребекку шлюхой.- Она даже не пыталась скрыть своего отвращения.

- Он попытался смягчить свой голос. - Ребекка отдалась мне целиком. Очень охотно. Неужели я должен был радоваться тому, что оказался связанным с наложницей? Я знаю, что ты всего лишь ребенок и не можешь понять таких вещей, Эмбер, Но да, я рад, что она осталась. Если бы меня заставили жениться на ней, моя карьера была бы разрушена. А теперь будь благоразумна, моя глупая девочка, и надень свое кольцо обратно.”

Говоря это, он слегка отвернулся, желая скрыть от нее свое собственное растущее волнение. Когда он обернулся, то увидел перед собой дуло револьвера "Уэбли". Рука Эмбер уже не дрожала, и ее палец лежал на спусковом крючке.

“Вы, майор Баллантайн, никогда не были способны тронуть и волоска на голове моей сестры. Ты недостоин слизывать пыль с ее ног. И ты тоже не достоин меня. Разве я была глупой девчонкой, когда смывала с тебя грязь, пока ты умирал, мучимый Османом Аталаном? Разве я была глупой девчонкой, когда убила дервиша, который собирался разрубить тебя пополам у реки в Хартуме? Неужели ты теперь считаешь меня глупой?- Она большим пальцем взвела курок револьвера. Дэвид Бенбрук учил всех своих дочерей искусству обращаться с огнестрельным оружием.

“Убирайтесь из этой комнаты, майор Баллантайн, или, клянусь Богом, ради Ребекки я застрелю вас на месте.- Она смотрела на него с выражением крайнего презрения. Она была храброй, красивой и неумолимой.

Пенрод сделал глубокий вдох и поклонился ей. “Я вижу, вы уже приняли решение, и ничто из того, что я могу сказать, не изменит его. Тогда я покину вас с самыми теплыми пожеланиями вашего счастья.- Он вышел из комнаты, спокойно закрыв за собой дверь.

Эмбер опустила пистолет, осторожно сняла с него замок и вынула патроны, как учил ее отец, прежде чем положить его в коробку на каминной полке. Но тут силы окончательно покинули ее, и она упала на колени и тихо заплакала.

Пенрод спустился по широкой лестнице из красного дерева в вестибюль отеля в каком-то оцепенении. Она не хотела этого, сказал он себе. Она была очень расстроена. Агата шокировала ее, но как только Эмбер получит время подумать, она вернется к нему. Никто ничего не должен знать об этом. Записка будет ждать его в клубе или дома еще до наступления темноты.

Когда его начищенный ботинок коснулся кафельной плитки вестибюля, он услышал, как его окликнули по имени. Это был Райдер Кортни, прислонившийся к стойке бара вместе со своими дружками-шахтерами. Райдер был высоким широкоплечим мужчиной с густыми черными взъерошенными волосами и сильно загорелой кожей. В то время как все остальные англичане в городе были либо в форме, либо с высоким накрахмаленным воротничком и галстуком, Райдер был одет со своим обычным небрежным пренебрежением к обычаям и моде. Он носил шарф вместо свободного галстука и длинное кожаное дорожное пальто. Он выглядел так, словно на его сапогах все еще лежала пыль абиссинского нагорья.

- Баллантайн, подойдите и поднимите бокал вместе с нами! У нас с Саффи здесь есть дом. Наши жены смогут хлопотать о свадьбах и детях, а когда они начнут ссориться, мы с Саффи отправимся в Аксум. Мы будем добывать серебро, и эти прекрасные джентльмены найдут для меня необходимые знания и материалы. Приходите выпить за последнее предприятие Кортни.”

Пенрод пересек пространство между ними тремя короткими шагами. Он схватил Кортни за воротник и приблизил свое лицо к своему.

“А ты не мог бы держать язык за зубами насчет сестры?”

Райдер перестал улыбаться, осторожно поставил стакан на стойку и спокойно посмотрел на Пенрода. “Я рассказал жене правду о том, что произошло между мной и Ребеккой, если ты это имеешь в виду. Саффи заслужила это услышать. Если ты солгал Эмбер и тебя разоблачили, то это твоя проблема, солдатик.”

Мужчины по обе стороны от них услышали низкий угрожающий рык в голосе Райдера. Они взяли свои напитки и тихо отошли на почтительное расстояние.

Пенрод почувствовал, как его гнев расцветает в нем темным цветком. “Ты просто позорище, Кортни. Ты заставляешь меня стыдиться того, что я англичанин. Вываливаешь свои кишки на женщину. Ну вот, теперь ты это сделал. Эмбер решила, что больше не хочет выходить за меня замуж, так что я полагаю, что ты уже взвалил на себя ее бремя.”

Райдер двигался быстро, поднимая руки вверх и проникая сквозь хватку, которую Пенрод держал за воротник, разрывая его взрывной силой своих широких мускулистых предплечий. Пенрод отшатнулся, а Райдер сгорбил плечи и слегка согнул колени, готовый двинуться дальше. Один из официантов остановился, начищая бокалы, и уставился на них с открытым ртом. Его коллега, явно лучше умевший распознавать признаки неприятностей, быстро убирал лучшие бутылки шампанского с граненых стеклянных полок за стойкой бара и ждал, пока они закончатся.

он положил их под столешницу из красного дерева.

- Эмбер хорошая девочка, лучше, чем ты заслуживаешь, и она всегда будет жить со мной и Саффи, если захочет. Она будет дышать более чистым воздухом в горах, а не в этом болоте клуба с тобой.”

Пенрод бросился на него. Райдер ждал, когда он пошевелится, и был более крупным мужчиной, но он заметил