Отступники - Виктория Александрова Страница 8

Про долг он тоже не забыл. Честно говоря, ему было чуть боязно сделать что-то не так и тем самым как-то разозлить ведьму. Пусть Элет строила из себя жалкую слабачку — Джон видел, на что она была способна на самом деле. Что ей стоит кивком головы свернуть ему шею, если он не отдаст ей пару серебряных?

Очередная безымянная деревня понравилась Джону больше предыдущей. По крайней мере, трупы на улицах не валяются, духи по подворотням не летают, да и жители выглядят и ведут себя вполне дружелюбно.

А вот Элет оглядывалась встревоженно. Впрочем, она, судя по всему, встревоженной была всегда. Это неудивительно — когда на тебя ведётся охота, вряд ли легко оставаться беспечной и спокойной.

Более-менее приличный трактир они нашли не сразу. Внутри было шумно, многолюдно и душновато. В одном углу два смазливых рыцаря обжимались с челядинками, в другом тихо выпивала небольшая разномастная компания. А в центре зала уже разгоралась игра в кости.

Глаза у Джона так и засветились.

Элет присела на скамейку около входа, забрала свою сумку и кивнула, слабо улыбнувшись. Джона тронула эта её странная преданность. Пожалуй, она готова ждать его тут ровно столько, сколько ему понадобится, чтобы выиграть достаточно денег. Хотя можно сначала набрать на комнату, пристроить туда ведьму — и уж тогда-то разыграться как следует.

Опыт игры в кости у Джона был нешуточный. Один раз бросил кости ради интереса ещё на войне, играя с боевыми товарищами, — и больше не мог остановиться. Охотничий азарт завлекал, заволакивая сердце и разум, и возникало лишь одно желание: две шестёрки.

В игру его приняли сразу, хотя и с недоверием. За большим, грубо сколоченным столом, сидели трое мужчин, все старше Джона лет на десять-пятнадцать, и вид у них был весьма внушительный. Один — лысый, со шрамом через всю левую щёку, с маленькими злобными глазами — сел прямо напротив Джона, потряхивая в огромных ручищах стакан с костями. Его друзья, не такие здоровенные, и всё же вполне себе крепкие, уселись по бокам, ухмыляясь и о чём-то перешёптываясь.

Джон для вида нервно сглотнул и улыбнулся. На самом деле не боялся — и не таких видал…

— Что поставишь? — пробасил здоровяк, кивая на свою ставку — кучку серебряных монет. И даже не представился — вот невежливая оглобля!

Джон вытащил из кармана камзола дядину монету. Всё равно она уже ничем не может помочь — а тут хоть какая-то ставка будет. Лица игроков мгновенно поменялись, однако не так, как он ожидал. Не было ни алчного блеска в глазах, ни восторженных вопросов о том, где он такое достал. Сидящий напротив напрягся, выпрямился, его товарищи встревоженно переглянулись.

Первым бросал здоровяк. Выглядел он уверенно, расслабленно, то и дело подмигивал своим дружкам, однако Джон заметил, что руки у него слегка тряслись. Либо выпил лишнего, либо правда волнуется…

Джону не везло. Две тройки против пятёрки и тройки, двойка и четвёрка против шестёрки и тройки, единица и тройка против четвёрки и пятёрки… Однако сдаваться он и не думал: благо, дядина монета ещё не проиграна, а без денег он отсюда не выйдет.

И волнения нельзя показывать: противники и так, кажется, не воспринимают его всерьёз. Поглядывают насмешливо, негромко хохочут, и лишь их главарь сохраняет сосредоточенное молчание — видимо, что-то его всё-таки напрягает. Но что? Джону казалось, что это важно знать.

Здоровяк заказал себе эля, и Джон почувствовал, что у него пересохло в горле. Последний раз он пил ледяную воду, набранную в лесном роднике, который Элет с помощью магии нашла недалеко от дороги. А сейчас ему смертельно требовалась выпивка покрепче. Иначе просто не выжить.

Его соперник по игре метнул снова. Джон оглянулся, бросив короткий взгляд на ведьму. Та стояла неподалёку, скрестив руки на груди, и, словно заворожённая, смотрела на стол немигающим взглядом. Когда Джон повернулся, то увидел, что у здоровяка выпали две двойки. Тут же метнул сам — и глазам не поверил. Две шестёрки?

Эта же комбинация выпадала столько же раз, сколько они кидали кости. В конце концов всем стало понятно, что дальнейшая игра попросту не имеет смысла. Здоровяк напрягся, изо всех сил стараясь сдержать ярость, его товарищи встревоженно поглядывали на него и кидали злобные взгляды на Джона. Тому было абсолютно всё равно: ещё одна партия, — так, чисто из вежливости — и он заберёт свои деньги и уйдёт отсюда. Про ведьму бы не забыть на радостях…

* * *

Они великолепно поужинали и сняли лучшую комнату. Джон не ожидал, что в забытой Богом деревне найдётся трактир, где будет светлая просторная комната с мягкими белоснежными постелями, ванной и свежим тростником на полу. Но и стоила она соответствующе, хотя у них ещё оставалась довольно много монет, да и дядина монета была цела. Надо бы купить коня…

Элет ополоснулась в подготовленной слугами ванне и тут же нырнула в похожую на кучевое облако постель. Ночь прошла вполне спокойно, лишь пару раз с первого этажа или улицы доносились звуки потасовок. Исходящей извне опасности Джон не чувствовал. Исходящей опасности от Элет — тоже. Поэтому ему даже удалось выспаться.

Утром комнату наполнил прозрачный белый свет. Проснувшись, Джон понял, что уже настал полдень. Элет ещё спала. Видимо, уйти сегодня утром, как они собирались, не получится, потому что утро уже прошло. Ничего, денег им хватит как минимум на две недели проживания в таких хоромах…

Всё-таки самое блаженное чувство (после удовлетворения с женщиной, конечно) — знать, что у тебя денег полный кошелёк.

Элет чуть пошевелилась во сне, но не проснулась. Видимо, ей тоже долгое время не удавалось нормально поспать. На лице девушки читалось абсолютное блаженство, бледные впалые щёки чуть подрумянились, обветренные губы растянулись в слабой улыбке. Джон, засмотревшись, далеко не с первого раза попал ногой в сапог.

А сапоги, кстати, не мешало бы подчистить. Элет успела и ванну принять, и платье постирать, а он… Хотя, конечно, это всё без толку: находясь в бесконечных скитаниях, невозможно оставаться опрятным долгое время. Уже буквально через день сапоги запачкаются, брюки порвутся, кожа на камзоле сотрётся…

Как только Элет проснулась, — а случилось это не меньше, чем через час, — Джон тут же не преминул спросить:

— Признавайся: твоих рук дело?

Элет потянулась, зевнула и выбралась из постели, откинув большое белое одеяло. Видимо, совсем не стесняясь того, что на ней была лишь одна исподняя сорочка, подошла к столу и вытащила из лежащей на нём сумки флакон с