Александр Прозоров - Царская сабля Страница 8

Больше всего хотелось, разумеется, спросить сразу первый! Но если нащупанная им тайна и вправду столь велика, как хочется верить, такие древние документы должны находиться в каком-нибудь музейном спецхране. Их не то что не выдадут – аудитор еще и излишнее внимание к своему открытию привлечет. А докопаться до секрета хотелось самому.

Заявка на информацию ближайших предыдущих проверок будет выглядеть куда более обыденной и естественной. А уж там, исходя из содержания седьмого тома, он сразу поймет: есть смысл рыться дальше или в нумерации ревизионных актов случилась всего лишь невинная нестыковка? Например – в предыдущих папках хранится всего-навсего подробная опись имущества недавно основанного учреждения. Тогда он не окажется идиотом, подняв шум раньше времени.

Но вот если там тоже подшиты акты проверок, то тогда…

Что он будет делать тогда, Евгений Леонтьев пока не решил, но надеялся на шум в Интернете и славу первооткрывателя крупной исторической тайны.

Требование на дополнительные материалы к делу Леонтьев составил с ходу, намереваясь передать начальнице вместе с отчетом по транспортной развязке, – но любопытство настолько жгло душу, что Женя не утерпел, побежал в кабинет Дементьевой сразу, едва только бумажка выскользнула из принтера.

– Добрый день, Виктория Яковлевна! – постучав, заглянул он в кабинет.

– А-а, наш Цербер появился! – обрадовалась женщина. – Ну, заходи. Наслышана я уже о твоих подвигах. Молодец, не посрамил учреждения. Сам-то цел? Не ранили?

– Их было всего трое, – небрежно отмахнулся молодой аудитор. – Ерунда. Мне вот какая мысль пришла в голову, Виктория Яковлевна. А что, если деньги снимаются на командировочные расходы и гонорары? Я про детский дом «Белый медведь». Там эта статья затрат очень велика.

– Даже не понимаю, это у тебя такое непомерное бахвальство или столь великая скромность? – покачала головой начальница. – Какой пустяк: свалить в одиночку трех заставших тебя врасплох уголовников, связать и сдать в полицию!

– Все наоборот, это я их врасплох застал, – отмахнулся Женя. – Они шли бить спящего – и вдруг напоролись на засаду. Без шансов. Так как насчет детского дома? Если документы липовые, а обучение ведут местные преподаватели, организаторам аферы могут перепадать значительные суммы! Я бы очень хотел проверить этот вариант. Опросить самих профессоров, поинтересоваться графиком лекций. Уточнить, видел их кто-нибудь в указанное время в Москве или нет? Я все равно сейчас бездельничаю. Разрешите?

– Ладно, герой, – пожала плечами женщина. – Ты же не премию просишь, хотя честно заслужил, а работать рвешься. Грех отказывать в такой просьбе.

– Дело уже отправили в Центральный архив, Виктория Яковлевна. Без запроса, подписанного начальником департамента, обратно не выдают… – Евгений подсунул свое требование начальнице под руку.

– Ну, это не проблема. – Женщина выдернула из подставки ручку, написала на уголке листа «ходатайствую по существу» и расписалась. – Отдай секретарше, пусть отнесет шефу на визирование. Давай, сыщик, дерзай. Вдруг у тебя талант?

Виктория Яковлевна была дружелюбна, но памятлива, и фраза о том, что один из сотрудников мается бездельем, явно не прошла мимо внимания начальницы. Следующим утром Женя получил в руки толстенную папку бумаг и отправился в Федеральное бюро статистики сверять среднеотпускные цены оптовых баз Северного Кавказа и Краснодара на пищевые продукты с договорными на поставки для Пятьдесят восьмой армии.

К удивлению аудитора, закупки по результатам тендеров оказались в среднем на десять процентов ниже, чем на оптовых базах. Хотя проверить по накладным качество Евгений, конечно, не мог. Возможно, по дешевке сбагривали «тухлятину».

Но ведь претензий от военнослужащих и поваров по качеству не поступало?

Не поступало.

Значит, согласно законам делопроизводства, оно находится на самом высшем уровне. Ибо на просто хорошее и то хоть кто-нибудь, да пожалуется.

Работа заняла полтора дня, отчет – еще столько же. Зато в обмен на принятый с одобрением доклад молодой человек получил упакованную в пленку большую картонную коробку без сопроводительных документов и разрешение от начальницы потратить еще один день на расследование своих подозрений.

От предвкушения чуда у Жени даже засосало под ложечкой. Опасаясь разочарования, он не спешил открывать коробку сразу. Для начала запер ее в несгораемом железном шкафу у себя в кабинете, сходил в столовую. Выпив кофе и подкрепившись парой пирожных, вышел на улицу освежиться на морозном воздухе и, только когда озяб, вернулся на рабочее место, приготовил блокнот и лист писчей бумаги для заметок, выбрал среди ручек гелевую, проверил, как ручка пишет, и наконец после этого извлек из-за железной дверцы драгоценную посылку.

Канцелярским ножом Леонтьев срезал пленку, сбросил ее в корзину для мусора, осторожно открыл коробку, извлек из нее картонную папку для бумаг, разительно похожую на ту, что хранилась в архиве на Ленинском проспекте, положил перед собой, погладил ладонями обложку с завязочками, посмотрел в верхний левый угол. Там округлым ровным почерком было старательно выведено: «Томъ 7», «АС-7—3-3-кеВ»; «Басаргинъ секторъ».

Затаив дыхание, молодой аудитор распустил завязки, открыл папку, чуть наклонился вперед, читая заголовок на первой странице, в соответствии с обратной нумерацией оказавшейся триста седьмой:

«Отчет помощника фининспектора Батайского отдела Наркомфина Василия Попова о проверке достоверности сведений о расходах школы рабочей молодежи станции Лягушево Мурманской губернии…»

Женя Леонтьев удивленно вскинул брови, скользнул взглядом по листку. Глаз моментально выхватил три упоминания о сиротах, а также число воспитанников учреждения: в тысяча девятьсот двадцать шестом году их было аж двести шестьдесят один.

– Лягушево… – почесал аудитор в затылке. Женя не помнил поселка с похожим названием возле проверенного полмесяца назад интерната. Хотя, с другой стороны, детский дом выглядел относительно новым, построенным году в девяностом, не ранее. Возможно, его просто перенесли на новое место? Ладно, посмотрим самое интересное…

Аудитор перекинул сразу все содержимое, осторожно отлистнул последние страницы, непривычно толстые и желтые, нашел первый лист первого доклада:

«Повеленiемъ действительнаго статскаго советника Ивана Яковлевича Бухарина, генерал-губернатора губернiи Архангелогородской, Вологодской, Олонецкой и главнаго командира Архангельскаго порта мною, мичманомъ Петромъ Косливцевомъ во флотскомъ сиротскомъ прiюте имени святого Антонiя ревизiя учреждена…»