Жонглёр - Андрей Борисович Батуханов Страница 9

«Я рад, что Алике во всем думает, как мы; разумеется, она в ужасе от потерь англичан офицерами, но что же делать – у них в их войнах всегда так бывало!

Не могу не выразить моей радости по поводу только что подтвердившегося известия, полученного уже вчера, о том, что во время вылазки генерала White целых два английских батальона и горная батарея взяты бурами в плен!

Вот что называется влопались и полезли в воду, не зная броду! Этим способом буры сразу уменьшили гарнизон Ледисмита в 10 тысяч человек на одну пятую, забрав около 2000 в плен.

Недаром старик Крюгер, кажется, в своём ультиматуме к Англии, сказал, что, прежде чем погибнет Трансвааль, буры удивят весь мир своей удалью и стойкостью. Его слова положительно уже начинают сказываться. Я уверен, что мы ещё не то увидим, даже после высадки всех английских войск. А если поднимется восстание остальных буров, живущих в английских южно-африканских колониях? Что тогда будут делать англичане со своими 50 тысячами; этого количества будет далеко не достаточно, война может затянуться, а откуда Англия возьмёт свои подкрепления – не из Индии же?

Ты знаешь, милая моя, что я не горд, но мне приятно сознание, что только в моих руках находится средство вконец изменить ход войны в Африке. Средство это очень простое – отдать приказ по телеграфу всем туркестанским войскам мобилизоваться и подойти к границе. Вот и все! Никакие самые сильные флоты в мире не могут помешать нам расправиться с Англией именно там, в наиболее уязвимом для неё месте»[7].

Николай II отложил ручку с вечным пером, встал и сделал несколько беззвучных кругов вокруг массивного письменного стола, стоящего посредине большого цветастого ковра. Погрел руки у огромного углового камина. Треск дров и пламя настраивали на романтический лад. Захотелось на яхту и в море, на просторы. Он подошёл к окну. За ним хилое солнце в последнем порыве ласкало землю. Касалось нежно листвы, припадало к траве и, опрокинувшись на спину и раскинув лапы, катается по траве, как его любимый медно-рыжий ирландский терьер. Пользуется любым случаем получить от жизни радость и удовольствие. Между прочим, правильно поступает. Когда, если не сейчас?

Но Трансвааль занозой сидел в мозгу. С каким бы удовольствием он отдал бы приказ Туркестанским войскам. Но время для этого ещё не приспело. Государство было недостаточно готово к серьёзным действиям, главным образом потому, что Туркестан не соединён пока сплошной железной дорогой с внутренней Россией. Поэтому он усилием воли подавил в себе этот мальчишеский порыв. Он монарх, хозяин Земли Русской, а не рядовой житель империи. Будь всё по-другому, он бы всё время проводил на охоте и с семьёй. Но Всевышний распорядился иначе и на нём ответственность за жизни, судьбы и чаяния великого множества людей.

Да и потом, Георг V как-никак родственник, и, как говорят все вокруг, они зеркальное отображение друг друга. Не превратится ли битва империй в сражение с самим собой? Как знать. По крайней мере ему это неизвестно. Да известно ли кому-нибудь? И проиграть собственному отражению ой как не хочется.

Николай II движением головы отбросил ненужные в данный момент мысли и сел дописывать письмо. Как всегда, он был аккуратен и последователен в мелочах и старался не позволять чувствам брать верх над разумом. Хватит тех напастей, которые ознаменовали его восшествие на престол. Но эта трагедия уже в прошлом. Слёзы высохли, ужас испарился, пора начинать жить сегодняшним днём и новыми надеждами на завтра, которое будет, просто обязано быть прекрасным. У него нет в этом сомнений, осталось только убедить в этом супругу.

– Старый век издыхает в мучительной агонии и, как смертельно раненое животное, хватает всех без разбора и тащит за собой в небытие. Заря нового дня вот-вот встанет над миром, который радостно сбросит оковы прошлого! Нельзя жить прежними правилами и помыслами. Весь мир видит, как под надуманными домыслами, сфабрикованными обвинениями, грозная Британская империя навалилась своей мощью и пытается задушить маленький, но гордый бурский народ. Испокон веков мы, православные русские, протягивали руку помощи обиженным и обездоленным. Надо формировать отряды и двигаться на юг Африки, дабы помочь добыть свободу народу буров! – Молодой человек, обняв рукой чугунную мачту уличного фонаря, вещал с вершины тумбы тридцати-сорока прохожим.

Толпа апатично слушала, не осуждая и не поддерживая борца за права буров. Для многих это была своеобразная форма развлечения. Где ещё увидишь бесплатно такое зрелище? И не важно, что он там молотит – собака лает, ветер носит. Щеки оратора горели, глаза блестели, и голос срывался, слова выскакивали друг за другом, но искры из слушателей они не высекали. «Вот он, образец для подражания», – подумал Леонид. Пока оратор вещал, он скользил взглядом по толпе, почему-то уверенный, что может встретит здесь Елизавету. Но её он не заметил.

Но чем больше слушал речь молодого человека, тем сильнее она вызывала волну необъяснимого раздражения у студента третьего курса юрфака. Слишком обще, гладко. Ни о чём. А надо – собираемся там-то, тогда-то, с собой иметь то-то и то-то. Фирсанов пошёл прочь от любопытствующей толпы на площади возле посольства королевства Нидерландов. Но потом вернулся и, сцепив зубы, стал дожидаться окончания «пламенной» речи агитатора.

– А теперь я предлагаю вам записаться в добровольческий отряд, который отправится с оружием в руках воевать за свободу буров! – воскликнул оратор, спрыгнул с тумбы и даже достал сложенные листки бумаги. Но люди, слушавшие его с открытыми ртами, удивительно быстро и незаметно исчезли с площади. Последним тронулся извозчик, увозя мужчину в незаметном сером костюме и котелке. В его внешности выделялись только два внимательных глаза.

Оратор покрутил головой, плюнул, спрятал за пазуху аккуратно разлинованные листки. И, не оглядываясь, пошёл прочь. Ссутулившись, он шёл по переулку, пряча обожжённые ветром руки в карманах своей тужурки. Леонид догнал его и едва тронул за плечо. Молодой человек резко развернулся с поднятыми к лицу кулаками, явно для того, чтобы дать физический отпор преследователю.

– Где? – спросил Леонид.

– Что «где»? – удивился парень, по-прежнему сжимая кулаки.

– Где формировать отряды будут? Куда приходить? Что с собой брать? Какой маршрут движения? – за один присест выпалил Фирсанов.

Видимо, вопросов было слишком много, они ошарашили парня. Он