Александр Саморуков - Город SE

Город SE

Дмитрий-СГ Синицын

Александр Саморуков

© Дмитрий-СГ Синицын, 2016

© Александр Саморуков, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дмитрий-СГ Синицын

На заднем плане Александр Саморуков и Елена Вергунова

Концерт группы ВЫХОД ЕСТЬ, Тобольск, 2015

Друзья!

Рад предоставить вашему вниманию работу музыканта из моей группы! Он не профессионал и не имеет образования филолога, не посещал курсы авторского искусства и не имел возможности получать навыки писателя где-то еще!

Посему, прошу ознакомится с работой начинающего автора!

Саша играет в моей группе на барабанах и на сегодняшний день является самым «старым» участником группы, не считая меня (я создатель). Мечта, написать книгу, была давно. И вот теперь мечта сбылась!

Пролог

Он шел не спеша. Крупные капли утреннего дождя разбивались о загорелую кожу, обдавая прохладой – сменяющейся холодом сонное, как мир, в котором он находился в эти минуты, тело. Но он не чувствовал холода. Его взгляд к себе приковала гамма цветов на легком нежно – голубом небе, которая гипнотически, то появлялась, то исчезала, а впоследствии же превратилась в радугу, в гигантское коромысло, оставленное каким-то исполином – растяпой. А тем временем дождь лил все сильнее. Рваная майка ветошью прилипала к горячему телу, а в голове навязчиво медленным волчком вращалась фраза « Свобода! Мне не страшно простудиться в это прекрасное утро!»

Все было необычным, и даже солнце в это время суток светило по-особенному, его лучи проходили сквозь струи дождя, ниспадающие на землю как благодать из щедрых рук мецената. Они светились, и этот мир становился еще волшебней.

«И почему я не художник? Как же мне хотелось воспроизвести все это, описать все не словами, а языком штрихов и мазков. На бумаге или холсте углем, маслом и акварелью… Но этого мне не дано. Как глухой не может услышать симфонию, так и я не могу написать прекрасную картину, наполненную эмоциями, выраженных с помощью красок. Я буду просто по – обывательски наслаждаться этим моментом. Возможно, он упорхнет бабочкой-Мнемозиной в долгий и темный сундук моего сознания и останется там, если по пути бабочку не поймает в свой сачок какой-нибудь юный энтомолог, и не бросит ее в морилку?!» – Подумал Сэм, и от этих мыслей на его лице выступила улыбка, мимическими морщинами заключившая его прямой и строгий рот в скобки.

Дождь остановился. Исчезли мгновения волшебства, но радуга все еще напоминала те минуты счастья. Удивительный момент, когда ты понимаешь, что простые вещи, как летнее утро, вдали от военной части, заключенной в бетонные «рамки», опутанные терновником «егозы», выглядит фантасмагорией среди суровой реальности. И даже эта убогая деревушка с ее покосившимися домиками радовала взгляд своей живостью. Утром она спала. Все напоминало об её безмятежном сне: изогнутые клены сонно стояли, их листва не дрожала на легком ветерке, а висела, словно космы волос спящего великана, тополя стройными фигурами стояли в пойме реки. Как гигантские стражи, их листва мокрая от дождя поблескивала в лучах солнца, как чешуи доспехов война из фантастических романов.

Ему все еще не верилось, что он может воспринимать мир по-другому – с детской наивностью и простотой. Видя во всем его удивительные краски, и эгоистично думать о том, что он создан для него. Это небо принадлежит только ему, а радуга вообще мост из обычной жизни в мир его фантазий.

Это прекрасное чувство, что превращает на секунду взрослого в ребенка, подавляется в людях ими самими, делает людей эмоциональными кастратами, и впускает в них «Город SE», позволяя ему превратить их в безжизненные фигуры, которые бродят по его улицам, или становятся шестеренками в его сложных механизмах. Здесь вдали от шумного города Сэм переосмыслил многое. Он поклялся себе всегда оставаться таким, да же если тёмный город высосет все его силы, и все свои мысли с этого дня начал фиксировать в дневник, который назвал «Записки Сэма». Свой город он называл коротко: «SE». Так удобнее произносить, и друзья уже давно привыкли к его причудам. Каким-то образом слово просочилось в интернет пространство, и жители города активно начали использовать его в своем лексиконе. Это льстило герою, но предчувствие того, что скоро случится что-то страшное, не покидало его голову, ни на секунду.

Город Sе

Не пытайтесь найти этот город на карте, его нет. Ни один спутник его не обнаружит с помощью своей чувствительной аппаратуры. Он внутри нас.

Это чувство присуще каждому человеку, заразно как вирусное заболевание оно поражает человека полностью, но в отличии от того же ОРЗ или ГРИППА трудноизлечимо, или не излечимо вовсе. Современная медицина и фармакология бессильна против этого недуга. (записки Сэма.)

Привычное утро, такое же хмурое, как и все остальные проходящие здесь. Он брел по унылым улицам, серость резала ему глаза. Холодом тянуло от всего, что здесь есть, даже деревья напоминали о людской черствости. Они сливались с бетонными строениями, единственное, что напоминало об их живости, это неправильность и неказистость их форм: листва их опала, а ветки оголились и стали похожи на кривые костлявые руки. Эта унылость его поглощала. Но он находил в себе силы, чтобы бороться с ней. Переводил взгляд в другую «призму» виденья этого мира. Улавливая свою «индустриальную» красоту в груде этих строений прямоугольной формы, параллельно и перпендикулярно расположенных линий дорог, по которым, выстроившись в ряды, торопясь двигались похожие на жуков автомобили. Его забавляло это, город уже не казался таким унылым. Но заметив реку, заключенную в бетонные берега, нотки «вечного уныния» периодически возникали в его душе, как акценты в монотонном звучании мелодии.

Ему хотелось спать, творить, и дышать чистым, прозрачным воздухом, которого так не хватало здесь. От этих мыслей его все больше тянуло в царство Морфея, чтобы не заснуть на ходу он слушал музыку, шагая в такт тяжелым рифам в брейкдауне. Но это только укачивало его. Сон все равно не отступал. Наступила дрема, находясь в которой, он вспомнил момент из жизни, когда маленьким ребенком прыгал по речным валунам. Как однажды, сорвавшись с одного из этих камней, упал в воду. Начал медленно погружаться на дно, но в силу своего тогда малого возраста не чувствовал страха. Он не мог испугаться в тот момент, потому что не знал что такое страх, по – этому он видел зеленую воду, пузырьки воздуха и любопытных мальков рыб, которые сновали возле него с таким же глупым и как у него детским взглядом. Но тут, же возник резкий звук, похожий на визг тормозов, который буквально вырвал его из воспоминаний, как рука, вытащившая из воды в тот прекрасный день.

Он снова оказался в обстановке, среди мрачного бетона и замерзшего асфальта. Дом был уже близко.

Апокалипсис на локальном уровне

День был жаркий. Солнце ярко светило и оставляло на коже медный загар. Люди, изможденной антилопой брели куда-то, очевидно они искали какой-то водный источник в этой каменной вольере, называемой городом. В городе было сложно спастись от жары. Одни проводили время возле фонтанов, другие кайрами облепляли все борта и все возможные выступы карьера, находящегося в лесопарковой зоне, а некоторые из людей тюленями лежали на плоских плитах и камнях, принимая солнечные ванны. Около фонтана стоял молодой человек, от него исходила мощная здоровая энергия, присущая всем людям его возраста. Его кожа загорела, русые волосы слегка посветлели от яркого июльского солнца. Своим внешним видом он напоминал персонажа из книг Д. Р. Р. Толкина. Кудрявые локоны ниспадали на лицо с высокими скулами, закрывая высокий лоб и маленькие, смеющиеся голубые глаза. Он был строен, не смотря на своё коренастое телосложение, напоминающее фигуру борца. Его короткую мощную шею украшали два амулета из кости и дерева, широкую спину закрывал спортивный рюкзак, и этнический барабан, перекинутый через плечо на черном широком ремне. Его звали Сэм. Он не любил обременять себя лишней одеждой, охотно носил шорты, и майки даже если лето было прохладным. Со стороны он выглядел странно, но, не смотря на свой необычный вид, выглядел серьёзным человеком, которого можно было принять за этнического музыканта. Вот только развитые мышцы, которые тонким рельефным рисунком проявлялись на его майке, вводили людей в заблуждение. Он любил держать себя в форме, часто проводил время на свежем воздухе в кругу своих единомышленников. Деревянный медальон в виде оскалившегося скелета рыбы на тонком кожаном шнурке, приковывал взгляды взрослых и детей. Полупьяные мужчины и женщины, останавливаясь, задавали смешные вопросы, в ответ он улыбался, и вежливо отшучивался от их назойливого любопытства.