Леонид Млечин - Поединок (сборник). Выпуск 14 Страница 10

Акидзуки прочитал копию письменного запроса депутата Нирадзаки правительству. Запрос был сделан несколько лет назад, еще при прежнем кабинете, и инспектор поразился переменам, происшедшим за эти годы. Отвечая тогда Нирадзаки, премьер-министр вынужден был признать, что участие «сил самообороны» в боевых действиях за пределами японской территории, даже для защиты торговых путей, ведущих на нефтеносный Ближний Восток, было бы нарушением конституции. Пришлось премьеру подтвердить, что запрещение экспорта оружия остается коренным принципом правительственной политики, что приобретение оружия, носящего наступательный характер, например ракет, тоже противоречит конституции.

Инспектор Акидзуки только диву давался, читая эти клятвенные заверения правительства. Не прошло и нескольких лет, как кабинет министров потребовал от «сил самообороны» взять под контроль океанские просторы в радиусе тысячи миль вокруг Японских островов, санкционировал передачу военной технологии Пентагону, разрешил управлению национальной обороны закупать самое современное наступательное оружие.

Вторым документом, который парламентский секретарь показал Акидзуки, был текст запроса правительству относительно готовившегося в вооруженных силах государственного переворота. Эта скандальная история была памятна инспектору: несколько дней газеты шумели, генеральный секретарь кабинета министров и начальник управления национальной обороны назвали это выдумкой. Через неделю арестовали человека, который передал Нирадзаки сведения о готовившемся перевороте; на пресс-конференции тот заявил, что ввел в заблуждение депутата парламента, надеясь выманить у Нирадзаки деньги. На этом дело и кончилось.

Инспектора интересовали друзья покойного.

— С годами друзей становится все меньше, — философски заметил секретарь. — Нирадзаки был уже на излете, утратил прежнее могущество. Это, знаете ли, сразу чувствуется. Уменьшилось количество телефонных звонков, поздравительных телеграмм к праздникам. Его считали отставшим от жизни, устаревшим, что ли. По правде говоря, — секретарь придал голосу доверительные интонации, — его даже подозревали в недостатке патриотизма. Япония находится на подъеме, но у нее много врагов, а он своими разоблачениями давал пищу для антияпонской пропаганды.

Когда Акидзуки уже собрался уходить, секретарь назвал фамилию:

— Годзаэмон Эдогава. Только я не уверен, что вы захотите с ним иметь дело. Не знаю, состоит ли он в партии, но взгляды у него определенно коммунистические.

Акидзуки понял, что имеет в виду секретарь покойного Нирадзаки. По специальному распоряжению министерства юстиции коммунистическая партия (вместе с ультраправыми и ультралевыми группировками) была внесена в длинный список «подрывных» организаций, находящихся под неусыпным контролем бюро расследований общественной безопасности. Уголовной полиции в эти дела вмешиваться не полагалось.

Известие о гибели моряков с подводной лодки «Эндрю Макферсон» застигло отставного адмирала Уильяма Лонга в тот момент, когда он вернулся после очередного сеанса в акупунктурном центре. Это так подействовало на Лонга, что ему пришлось немедленно лечь в постель, суставы болели безбожно. Он сразу представил себе, что означает для флота потеря целого экипажа подводного ракетоносца, прежде всего офицеров.

Он был уверен, что гибель самолета — дело рук японцев, которые по своей самурайской хитрости не могли не отомстить за потопление какого-то там рыбачьего суденышка. Лонг считал, что Япония, которая пользуется всеми благами западной цивилизации, переданными ей Америкой, испытывает к Соединенным Штатам чувство неискоренимой ненависти и зависти. Взять те же подводные лодки; Лонг вспомнил, как в его бытность командующим ВМС США в зоне Тихого океана японцы подкатывались к нему с просьбой помочь в создании атомных подводных лодок. Разговоры эти, разумеется, носили сугубо неофициальный характер, японцы вели себя очень осторожно, но Лонг все понял правильно и, разумеется, отказал им. Более того, Лонг счел необходимым информировать главный штаб об интересе военно-морских «сил самообороны» к разработке и производству подводных лодок с атомным двигателем. Дальнейшим размышлениям Лонга помешал врач, которого, несмотря на возражения адмирала, вызвали домашние.

Гостиница «Фёст инн Синдзюку», в которой остановился помощник Эдвина Гейтса Микки Рицци, находилась у западного выхода железнодорожной станции. Застать Микки в гостинице Гейтсу не удалось. Видимо, выполнив свою миссию, он «отдыхал».

В квартале Синдзюку много магазинов и увеселительных заведений, четыре крупных универмага, театр Кабуки и бездна ресторанов, баров, кинотеатров и кабаре. Насколько Гейтс знал Микки, тот наверняка сумел, даже не зная языка, отыскать заведение с голыми девочками.

Сослуживцы сочувственно приветствовали Кадзуо Яманэ. Все, кто его знал, пришли выразить соболезнования по случаю трагической гибели отца. Кадзуо кланялся и благодарил. Выглядел он не лучшим образом: глаза красные, тоскливые.

Расследование шло установленным порядком. Управление безопасности на море свою миссию выполнило, доложив, что «метеорологические условия в момент возникновения инцидента были не настолько плохими, чтобы американская подводная лодка не могла принять меры для спасения команды потопленного судна». Все сходились во мнении, что о подлинных причинах катастрофы японцы никогда не узнают. «Эндрю Макферсон» с баллистическими ракетами «Поларис» на борту находилась в тот момент в боевом патрулировании и держала под прицелом военные объекты на советской территории; а то, что относится к американской ядерной стратегии, принадлежит к разряду высших государственных секретов.

Коллеги Яманэ оживленно обсуждали во время обеденного перерыва версию о том, что на борту «Эндрю Макферсон», скорее всего, произошла какая-то авария, поэтому ей пришлось всплыть настолько быстро, что она задела киль «Никко-мару». Ни у кого не вызвало сомнений, что гидролокатор сигнализировал о «Никко-мару», но экипажу лодки некогда было раздумывать. В кулуарах управления поговаривали о том, что в заливе Сагами проходили совместные секретные маневры американского флота и «сил самообороны». Иначе откуда взялись там и американский самолет, кружившийся над судном, и ракетный эсминец «Амацукадзэ», который в конце концов спас рыбаков?

Кадзуо Яманэ заметил, что интерес к этой истории уменьшается на глазах. Сотрудников управления безопасности на море интересовали уже чисто технические вопросы: действительно ли на подводной лодке произошла авария и что за маневры проводились в заливе Сагами? О том, что американские моряки не стали спасать экипаж гибнущего судна, не вспоминали. После потопления «Никко-мару» кабинет министров решил наконец удовлетворить давнюю просьбу управления безопасности на море и оснастить патрульные суда аппаратурой для обнаружения подводных лодок. Это предложение на заседании кабинета поддержали генеральный секретарь кабинета и начальник управления национальной обороны: ведь в случае начала войны корабли управления все равно будут подчинены военно-морскому командованию; управление безопасности на море и создавалось как резерв «сил самообороны».