Алистер Маклин - Искатель. 1994. № 5 Страница 10

Все еще продолжая погружаться, «Дельфин» как бы нехотя достиг четырехсотфутовой отметки, когда на центральный пост пришел Роулингс с набором инструментов и лампочек.

— Это же противоестественно, — проговорил он, словно обращаясь к разбитой лампе над штурманским столом и тут же принялся ее ремонтировать. — Против законов природы — я всегда это говорил. Человеку никогда не проникнуть в глубины океана. Помяните мои слова: ваша затея добром не кончится.

— Если не замолчишь, та же участь ждет и тебя, — колко заметил капитан Свенсон, однако ни малейшего укора в его глазах не ощущалось. Он, как и все мы, благодарно воспринял Роулингса, как бы привнесшего струю живительного воздуха, которая разрядила напряженную атмосферу на центральном посту. — Застопорились? — спросил он у офицера, управлявшего погружением.

Офицер поднял палец вверх и усмехнулся. Свенсон кивнул — и рядом с его лицом закачался витой металлический провод.

— Говорит капитан, — невозмутимо сказал он. — Прошу прощения за то, что нас малость потрясло. Доложить о повреждениях.

На панели перед ним вспыхнула зеленая лампочка. Свенсон щелкнул переключателем, и в громкоговорителе раздался треск.

— Говорит пост управления. — Он находился на самой корме, чуть выше дизельного отсека. — Удар пришелся прямо над нами. Нужно заменить коробку свечей, кроме того, вышли из строя несколько градуированных дисков и манометров. Но крыша над головой пока цела.

— Спасибо, лейтенант, сами справитесь?

— Конечно!

Свенсон щелкнул другим переключателем:

— Кормовой?

— Как, нас разве не оторвало? — спросил чей-то настороженный голос.

— Пока нет, — успокоил Свенсон. — Докладывайте!

— А что докладывать-то? В Шотландию мы вернемся с ворохом грязного белья: стиральная машина вроде как свихнулась.

Свенсон улыбнулся и выключил громкоговоритель. Капитан сохранял полное спокойствие — за все время у него на лице не выступило ни одной капельки пота, в отличие от меня, которому полотенце было бы сейчас в самый раз.

Капитан обратился к Хансену:

— Нам крупно повезло: сложная конфигурация течения в том месте, где течений не может быть и в помине, необычно резкие перепады температуры и давления там, где мы меньше всего ждали. Не говоря уже о сильной замутненности воды. Мы еще не раз покружим, прежде чем изучим эту полынью как свои пять пальцев. Ничего не поделаешь, всплывать придется потихоньку — когда поднимемся до девяноста футов, подкачаем балласта для подстраховки.

— Так точно, сэр. Это то, что нужно. Да, но что конкретно мы будем делать?

— То, что я сказал. Будем всплывать и еще раз попробуем пробить лед.

— Сто двадцать футов, — доложил управлявший всплытием офицер. — Сто десять.

— Просвет! — воскликнул Хансен. — Глядите!

Вода и впрямь сделалась светлее — едва-едва, но это было уже кое-что. Теперь на экране телевизора можно было разглядеть контуры ограждения мостика. А вслед за тем мы вдруг увидели нечто совершенно необычное: сплошной, уродливо-хребетообразный лед, не выше чем в двенадцати футах от рубки.

В цистерны хлынула вода. Офицер, управлявший всплытием, не нуждался в дополнительных командах — один раз мы уже испытали незабываемое ощущение, точно при подъеме в скоростном лифте, и угодили в холодный слой, после чего чуть камнем не пошли на дно.

— Девяносто, — сообщил он, — продолжаем всплывать. — Потоки воды снова с шумом устремились в цистерну, затем все разом стихло. — Застопорились. Точно на девяноста футах.

— Так держать! — скомандовал Свенсон и поглядел на экран. — Надеюсь, теперь-то уж вынырнем тютелька в тютельку, прямо в полынье.

— Я тоже, — сказал Хансен. — Между рубкой и этой мерзостью, должно быть, не больше двух футов.

— Тесновато, — согласился Свенсон. — Сандерс?

— Секундочку, сэр. Линия выглядит как-то чудно… Хотя нет, все чисто. — И, не в силах сдержать волнение, Сандерс воскликнул: — Тонкий лед!

Я взглянул на экран. Акустик был прав. Я разглядел отвесный край ледяной стены, медленно проплывавшей по экрану, потом показалась чистая вода.

— Теперь тихонько, совсем чуть-чуть, — сказал Свенсон. — Направьте камеру на эту ледяную стену сбоку… Так, теперь вверх… Разверните!

Загудели насосы. Ледяная стена, находившаяся от нас менее чем в десяти ярдах, медленно поползла назад и вниз.

— Семьдесят пять футов. — Насосы замерли, и в цистерны снова хлынула вода. — Семьдесят…

«Дельфин» почти остановился, зависнув на глубине, как пушинка в воздухе. Камера повернулась вверх, и мы увидели крайний угол ограждения мостика: он был четко различим на фоне бугристого ледяного потолка, который становился все ближе. В цистернах снова забурлила вода, рубка устремилась навстречу льду, легкий удар — и «Дельфин» замер.

— Отлично сработано, — поблагодарил Свенсон офицера, управлявшего всплытием. — Попробуем слегка надавить. Что, поворачиваемся?

— Нет, зависли без движения.

— Пока что хватит, — сказал он, обращаясь к офицеру на посту погружения и всплытия. — Если пойдем напролом прямо сейчас, тут же взлетим на воздух — сила давления будет слишком велика. Лед здесь даже толще, чем мы думали. Двумя-тремя толчками, как мы уже пробовали, тут ничего не сделаешь. Нужен один мощный удар. Идем на погружение — футов на восемьдесят, но только медленно; потом резко продуваем балластные цистерны — и на полных оборотах вверх.

Мы уставились на экран. По мере того как вода заполняла цистерны, было видно, что расстояние между рубкой и льдом постепенно увеличивается. Заработали насосы. Как было видно на экране, по мере погружения конусообразный луч света, отбрасываемый прожектором на нижнюю поверхность льда, становился все слабее, а его диаметр все шире; затем световой луч как бы застыл на месте — его диаметр не возрастал и не уменьшался. Погружение прекратилось.

— Теперь, пока нас не отнесло течением… — начал было Свенсон.

Вдруг раздался оглушительный рев: под огромным давлением струи сжатого воздуха со свистом ворвались в балластные цистерны. «Дельфин» начал медленно всплывать, а мы, как завороженные, следили за конусообразным лучом света: фут за футом он становился уже и ярче.

— Поддайте воздуха! — скомандовал Свенсон.

Мы пошли быстрее — по-моему, даже слишком быстро. Пятнадцать футов… двенадцать… десять.

— Поддайте еще! — приказал Свенсон.

Собравшись с духом, я схватился одной рукой за стол, другой — за поручень на переборке. На экране было видно, как лед стремительно несется нам навстречу. Внезапно изображение заколебалось. «Дельфин» гулко содрогнулся всем корпусом, большинство огней погасло, потом на экране снова появилось изображение: рубка все еще была подо льдом. «Дельфин» еще раз содрогнулся и дал резкий крен — наши ноги вдавило в палубу, словно мы поднимались на скоростном лифте. Рубка на экране исчезла — на ее месте возникло нечто прозрачное, белое. Командир поста погружения и всплытия, чей голос от неослабного напряжения звучал пронзительно, воскликнул: