Эльфийский бык - Екатерина Лесина Страница 11

И вправду.

Извещение.

От имперской канцелярии… в рамках новой программы… согласно высочайшему указу… Маруся о таком не слышала. Новый какой-то… вроде полезный, но тем оно и подозрительно.

— Надо у мамы спросить, — Таська заглянула через плечо. — Что-то я о таком впервые слышу.

…выпускники…

…сроком…

…на свободные должности…

— Вот! А я уж думал, что все, — Петрович отер лысину платком. — Когда Охрюнин заявил, что уходит…

— Погоди, — Маруся прервала чтение. — Как уходит? Когда?

— Да вот… — глаза Петровича забегали. — Утром и заявил, что уходит. Ему Свириденко оклад втрое предложил против нашего. Да и премиальные опять же…

— Сволочь! — Маруся добавила пару слов покрепче. — Вот же… когда его за растрату едва не посадили, кто помог? Когда просил… кредиты его кто гасил? Когда… С-скотина!

— Да ладно тебе, Марусь, — Таська погладила по руке. — Чего уж тут…

— У него контракт, между прочим!

— Заканчивается. Через две недели.

— Вот… через две недели пусть и валит на все четыре стороны! А пока… у нас вон, работы…

— Маги же… — Петрович, кажется, был уверен, что эти самые маги одним фактом появления своего решат проблемы.

Как бы не так…

— Маги, — Маруся вздохнула. — Да какие это маги… выпускники…

— Университета! — Петрович поднял палец. — Это тебе не Охрюнин с его еле-еле шестым уровнем, там меньше четвертого не будет! А то и вовсе третий… это же совсем другое дело! Сила… тут и землю подымут, и с лугами разберутся, и…

— Подымут, разберутся… — Маруся вернула бумагу. — Петрович… оно им надо?

— В смысле?

— В прямом. Кто в Университете учится? Знаешь?

— Маги.

— А кто у нас маги? А маги у нас большею частью — боярские дети. Дворянство и цвет нации.

— Не любишь ты их, — покачал головой Петрович.

— Было бы за что любить… так вот, государь-император повелел и они-то исполнят, куда деваться. Только ж ты знаешь, что по всякому исполнить можно. Что… им до наших бед дела никакого. Они приедут. Время проведут, сколько надобно, и отбудут восвояси… а так-то… — Маруся махнула рукой. — А Охрюнин точно уходит?

— Точнее некуда, — Петрович опечалился.

Зарплату прибавить? Да с чего бы, когда не с чего прибавлять. И что-то подсказывало, что сколько ни прибавляй, Свириденко больше даст.

Или еще какую пакость придумает.

— Надо… поехать в Лядино, в училище… поискать кого толкового…

Только толковых загодя разбирают, предлагая условия куда как получше. Контракты вон еще до выпуска часто заключаются. А потому шансов найти хоть кого-то свободного и с приличным даром мало.

— Марусь, — Таська погладила руку. — Может… еще обойдется?

Может.

Но вряд ли… мама опять же расстроится.

— О! Вот вы где! — Аленка перемахнула через заборчик и Петрович погрозил ей пальцем, потому как в его представлении девицам надлежало ходить чинно и неспешно, и исключительно по дорожкам. — Чего смурные такие?

— Свириденко Охрюнина перекупил, — пожаловалась Таська. — А еще к нам магов шлют… из Петербургу!

— Покажи, — Аленка забросила косу за спину и вытерла руки о комбез. — Кстати, трактор все…

— В смысле?

— В прямом. Батя, конечно, попробует покрутить, но… там без вариантов.

— Он же ж…

Новый.

Почти.

Взятый с очередного кредита на технику. И кредит только-только платить начали.

— А гарантия? — почти без надежды спросила Маруся.

— А негарантийный случай, — Аленка читала быстро. — Кто-то вот, сунул под днище…

Она вытащила кругляш, исписанный символами. И Маруся не сдержалась, высказалась, чем заработала укоризненный Петровичев взгляд. А как тут смолчать-то?

Никак.

— И теперь все. Основные узлы только под замену. Или на реставрацию, но она будет не дешевле замены.

— Заявление писать надобно, — Петрович нахмурился и огорчился, и руку на ребра положил, верный признак, что сердце опять заныло.

Хороший он человек.

Только слишком уж близко все к сердцу принимает.

— А толку-то? Участковый, небось, давно уж на Свириденко чуть не молится… не понимает, чего это мы упорствуем.

Петрович вздохнул, ибо сказанное было правдой.

Чистой воды.

И Маруся вздохнула… может, действительно? Не упорствовать? Мужик-то, если так, неплохой… не красавец, конечно, но и не урод. Старше на двадцать лет… так это ж ерунда… зато богатый.

И она, Маруся, богатой станет, предложение приняв.

Руки, сердца и полного поглощения земель. Тех, что в собственности еще остались.

— Ладно, — Маруся представила… попыталась представить… в общем, нет, она еще не настолько отчаялась. И кукуруза в этом году обещала урожай дать. И дальние поля радовали. А банк… есть с кем поговорить об очередной реструктуризации долга.

Правда, теперь точно откажут.

Или залога потребуют.

Или погашения части кредитов…

А значит, надо думать, чем погашать или что залогом давать. И мысли были. Правда… не нравились они Марусе. Категорически. Но если иных вариантов не останется…

Ничего.

Как-нибудь.

— Погоди, — Аленка дочитала лист и сложила его пополам. — Магов где селить будешь? У себя?

— Еще чего!

— А где?

— Так… пусть сами…

— Нет, — Аленка покачала головой и лист сложенный подняла. — Тут, дорогая, сказано, что ты обязуешься предоставить молодым специалистам жилье. В заявке указывала?

Вот же…

Маруся уже не помнила, что в этой заявке указывала, потому что писала её так, для Петровича, не особо рассчитывая, что пройдет.

— И условия для работы.

— Трактор, что ли?

— Трактор. И клуб.

— Чего⁈ — вот тут Маруся уже удивилась.

— Вы, — Аленка поглядела с укором, — кажется так обрадовались, что толком и не читали-то?

— Ну… — Петрович промакнул лысину платком. Платки у него были белыми, кружевными и с монограммами. Супруга Петровича, Анна Дмитриевна, на досуге баловалась вышивкой. — Так… чего там… предоставим… трактор… клуб-то зачем?

— Затем, что к нам едет агроном в количестве одной штуки.

— А вторая штука?

— Работник культуры.

— На хрена нам работник культуры? — вполне искренне удивилась Маруся.

— Если верить предписанию, то для возрождения исконных ремесел и сохранения особо ценного наследия…

Петрович выругался. И тут же смутился этакой вольности. А Таська, сунув в рот