А. Соколов - Эпоха покаяния Страница 12

Опять поднялся ветер. На этот раз он бросал в лица белую колючую массу, залеплял глаза, сбивал с ног, словно пытаясь остановить, заставить повернуть назад и от чего-то спасти.

Люди устали бороться со стихией. Они остановились, скинули с плеч тяжёлые ноши. Юноша сильно замёрз и дрожал, как осиновый лист. Дмитрий безжалостно срубил молодое дерево, поспешно разжёг костёр. Аюн опять уловил импульсы, распространившиеся по лесу. Спасительный огонь обогрел одиноких путников, дал им надежду на лучшее. Они передохнули и поели. Нужно было продолжать путь, поскольку до вечера было ещё далеко.

По дороге они едва не провалились в знакомую уже по болоту глубокую дыру с вертикальными стенками, которую из-за обильного снегопада было очень сложно увидеть. Спасла маленькая коробочка на плече Ляховского, которая предупредила людей своим треском.

Глубина снега нарастала пугающе быстро. Люди уже по щиколотку погружались в него ногами. Если снегопад продолжится в таком же духе, то к утру путники будут увязать в нём по колено. К счастью, вечером небо очистилось, и ненавистный ветер стих.

Замёрзшие путники разбили лагерь, заготовили дров на всю ночь, которая, должна была быть холодной. Они, как и много раз ранее, провели вечер в разговорах и мелких делах.

Дмитрию пришла в голову идея. Используя удивительные свойства дров гореть длительное время, пришелец соорудил длинный костёр типа «нодья». Путешественники заснули по обе стороны пламени, обогреваемые от затылков до кончиков пальцев на ногах.

***

Наступившее утро оказалось дьявольски холодным. Земля за ночь остыла, и, если бы не горевший всю ночь огонь, люди могли бы и не проснуться. Путешественники почувствовали лёгкое недомогание. У них покраснели и заслезились глаза, из носов стала обильно выделяться слизь. Решив, что это всего лишь простуда, они, как ни в чём не бывало, позавтракали и отправились дальше. К полудню симптомы усилились. Веки набухли, глаза покраснели, появилось сильное жжение в горле. Аюн постоянно чесался, как блохастый пёс, чихал, тёр глаза. Ляховскому всё это очень не нравилось. Он начал что-то подозревать.

Проходя мимо группы деревьев Аюн вдруг страшно побледнел, качнулся и упал на колени. Дмитрий почувствовал, что ему самому сдавливает горло. Он с трудом сделал вдох, со страхом увидел, что его спутник валится набок с посиневшими губами и жуткой гримасой на лице. Пришелец скинул рюкзак, из которого извлёк пенал со шприцем и ампулами. Он торопливо вколол два препарата юноше и себе самому, запрокинул ему голову, зажал нос, с силой выдохнул воздух юноше в лёгкие несколько раз.

Аюн ожил. Он открыл свои серые глаза, обрамлённые густыми чёрными ресницами, посмотрел на безмолвные деревья и на Ляховского, который сам ещё с трудом дышал.

– Я понял, – прошептал он. – Этот лес хочет нас убить.

– Да, мой друг, – грустно улыбнулся Дмитрий. – Он защищается от таких, как мы. Увы, человеку здесь нет места. Впрочем, если бы мы не рубили деревья… но тогда мы бы попросту замёрзли.

Чужестранец покопался в пенале, пересчитал ампулы, наморщил лоб, открыл карту.

– Лекарств мало. Нужно что-то делать. Чёртовы шишки! Ты как, оклемался?

– Вроде да.

– Тогда вперёд!

И они пошли. Сперва пошатываясь, но потом всё уверенней. Через пятнадцать минут Дмитрий вколол вторую дозу препаратов, эффект от которых должен был сохраниться до вечера.

Лес, по-прежнему, источал губительные вещества. Иногда, сквозь просветы, люди видели мельчайшую желтоватую пыль, сыпавшуюся из мужских шишек, когда они проходили мимо них. Деревья начинали свою химическую атаку только тогда, когда путешественники находились под ними и прекращали, когда люди уходили далеко вперёд.

Дмитрий думал, как защититься от пыльцы. У него не было с собой средств индивидуальной защиты. Изобретать же повязки из подручных материалов смысла не было. Всё равно они не смогли бы удержать зёрна, размером с несколько десятков микрон. Единственным способом спасения оставалось бегство. Нужно было выйти на продуваемую ветром поляну или прогалину. Но тайга здесь росла плотно, ровно, без проплешин.

Только вечером путешественники остановились на ночлег. Выбора не было: пришлось снова рубить деревья для костра. Аюн ощущал злую пульсацию, бьющую отовсюду. Ляховский, уже в который раз за день, открыл карту в надежде найти хоть что-нибудь. Его глаза бегали по странице и вдруг остановились на неприметном символе, который затерялся среди прочих. Они могли достичь этого места примерно за двое суток. Именно на этот срок и должно было хватить спасительных лекарств.

Дмитрий подкрутил колесико на часах. Ночью, перед проявлением симптомов, они завибрировали. Ляховский проснулся и сделал очередные инъекции. Точно такие же операции он провёл утром. Наскоро позавтракав остатками мяса, путешественники скорым шагом двинулись дальше.

Конец ознакомительного фрагмента.