Максим Удовиченко - Старатели Сахары Страница 13

К животным относится непредвзято! Несомненно, здесь чувствуется почерк империалистов! – с негодованием парировал вероятность такого сценария лысоватый мужчина.

– Абсолютно с вами согласен! Империализм коварен и многолик! – весьма бодро согласился с руководителем Леопольд Гульнарович.

– Вот теперь я вижу, что вы, Леопольд Гульнарович, начинаете понимать вашу высокую миссию и осознавать всю ответственность поручений, которыми я вас собираюсь наделить! – с облегчением и даже, как показалось Леопольду Гульнаровичу, с чуть заметной улыбкой произнёс лысоватый мужчина средних лет.

– Уважаемый руководитель! А место, в которое я еду, недалеко от Мавритании? – неожиданно задал вопрос Леопольд Гульнарович.

– Леопольд Гульнарович, да как вам это название в голову взбрело?! Вы меня страшно пугаете! До вас два месяца назад, отправляясь в миссию, такой же вопрос задавал мне весьма странный тип, Аристархом звать, такого начудил! Честно сказать, он мне сразу не по душе пришёлся… – загадочно добавил руководитель. – Представляете, провожу я с ним инструктаж, а он всё молчит, вроде как соглашается со всем, а потом как вдруг скажет… слово-то такое странное, – поглаживая лысину, озадаченно вспоминал руководитель, – Ах, вот точно – «Тирлим-бум-бум», да так громко, так звучно, и ногой притопнул! – встревоженно сообщал руководитель детали происшествия Леопольду Гульнаровичу.

– Да ну?! Прямо-таки «Тирлим-бум-бум»?! Да ещё и ногой притопнул?! Какой ужас! – открыв от удивления рот, выдавил из себя Леопольд Гульнарович.

– Так вот, как только он этот свой «Тирлим-бум-бум» сказал, – неожиданно для Леопольда Гульнаровича шёпотом продолжал руководитель, – так я сразу икать начал, да так громко, что окна дрожали, и в соседних кабинетах слышно было, и только к концу рабочего дня отпустило, – повествовал он, встревоженный воспоминаниями о странных событиях прошлого. – И знаете, скажу я вам, неспроста всё это!!! Есть тут какая-то связь потаённая между его этим самым, как его… «Тирлим-бум-бумом», будь оно неладно, и моим внезапным недугом! – загадочно произнёс руководитель, подняв палец вверх. – Я, между прочим, когда сообщение пришло про Канарские острова, сразу подумал, что это он, тот самый Аристарх там что-то натворил, с него станется, да и до Канарских островов махнуть для него – раз плюнуть!

А вы случайно не знакомы? – настороженно, всматриваясь в, казалось бы, ничего не выражающий взгляд Леопольда Гульнаровича, неожиданно произнёс лысоватый мужчина средних лет.

«Парень явно знаком с тайными методами монахов Северного Шаолиня! Лысого дара речи лишил, „друга“ Льва, передовика производства, досрочно на Родину с редким лишаём отправил! Наш человек этот Аристарх! Точно сработаемся!» – подумал про себя Леопольд Гульнарович. Но вслух уверенно ответил:

– Что вы!!! Впервые слышу! Неслыханный негодник, судя по описанию!

– Да это уму непостижимо! Проехать расстояние от Касабланки до Аль-Баюна в девятьсот километров на такси, и при этом обойти все рестораны, ночные клубы и бордели Марокко! А после трёхдневного опоздания на инструктаж заявить, что он, дескать, на такси любит прокатиться! А история с тем, как он чуть было не подорвал на минном поле беззащитных и нуждающихся в сострадании мавританских беженцев! На его удачу и по непонятным нам причинам, всё закончилось благополучно. Да что там говорить! Впрочем, вы его сами скоро увидите, служить вместе придётся. Вижу, вы человек серьёзный и вдумчивый, будьте с ним построже! Да как что за ним увидите, «Тирлим-бум-бум» какой, или что похуже, не забывайте сразу докладывать! Руководство, знаете ли, должно быть в курсе! – обрушился он с изобличающей информацией в адрес того, кто два месяца назад имел неосторожность оказать подозрительно-потустороннее воздействие на руководство, а затем, в знак высочайшего доверия наделяя инструктируемого Леопольда некими необременительным полномочиями, с которыми в прошлом довольно успешно справлялся некто действительный внештатный корреспондент Лев.

«Парень не промах, раз за ним такой надзор!

Да и дела творит великие!» – размышлял про себя Леопольд Гульнарович. Но вслух, благодаря длительному опыту руководства различными по численности предприятиями, в мгновение ока быстро превратившись в эдакого строгого дядьку с ярко выраженной ответственностью во взгляде и непреклонной решимостью в голосе, обнадёжил начальника:

– Будьте уверены! От меня ему не ускользнуть!

– Ну, хоть на вас-то можно понадеяться, видимо, справитесь! – немного успокоившись, заключил руководитель. – А вы, собственно, почему вдруг упомянули Мавританию? – как бы невзначай спросил он.

– Да так, совершенно случайно на язык попало, картинки разные видел, знаете ли – ралли Париж-Дакар, города всякие древние, места красивые… – видя, что допустил промашку, попытался сменить тему беседы Леопольд Гульнарович.

– Ладно, Леопольд Гульнарович, вам расскажу, – вдруг почти шёпотом произнёс лысоватый мужчина средних лет. – Рядом она там, Мавритания ваша, но вам там делать нечего! – постепенно повышая тон, и в окончании достигнув драматической кульминации, высказал свои соображения лысоватый мужчина средних лет.

– Премного вам благодарен! Ваш рассказ внёс долгожданную ясность в мои смутные представления о месте, в котором мне предстоит проходить службу! Примите от меня скромный подарок в виде великолепного китайского термоса! – глуповато улыбаясь, произнёс Леопольд Гульнарович, протягивая свёрток.

– Вот за это спасибо! Ну а теперь к делу! – деловито распорядился лысоватый мужчина средних лет, убирая свёрток в шкаф. – Вот тебе, Леопольд Гульнарович, билеты рейсом Москва-Касабланка, вылетаешь завтра, на месте тебя встретят и всё объяснят, случай из ряда вон выходящий… – закончил ввод в курс событий лысоватый мужчина, протягивая Леопольду Гульнаровичу билеты на самолёт.

Преемник

«Тёмно всюду, смутно всюду! Быть тут чуду! Быть тут чуду!»

Годом ранее, как раз где-то поздней осенью 1990–хх

Аристарх в неброской армейской одёжке, с бутылкой бальзама «Бурятия», настоянного по древним буддийским рецептам на целебных травах в одной руке, и корзиной с грибами и кедровыми орехами в другой, шагнул навстречу неведомому в тамбур поезда под названием «Наушки-Москва[41]».

Неведомое, но за время службы неоднократно познанное и по достоинству оцененное, подстерегало его в лице суетливых китайцев-челноков, премудрых монголов-старателей, странствующих бурятов-просветителей и прочего люда, в избытке присутствующего на просторах Забайкалья. Весьма многоликое неведомое, двигавшееся в попутном направлении и зачастую принимающее обличие русских и не очень, гражданских и к ним примкнувших, военных и не совсем, безвинно пострадавших и просто сочувствующих, одним словом, премногое разнообразие персонажей, с нетерпением ожидало встречи с Аристархом.