Танцующий бог - Иар Эльтеррус Страница 13

— Ой, спасибочки вам, ваше чародейшество! — еще раз низко поклонилась женщина. — А чего мы вам должны?..

— Ничего, — усмехнулся молодой чародей. — Разве что вон каравай дадите, и в расчете.

В повозке явно путешествовала семья пекаря, поскольку она была под завязку нагружена свежим, душистым хлебом, по которому за время пути Кейсав успел соскучиться. За его спиной сокрушенно вздохнула Сейла, огорченная бесхозяйственностью спутника. Она бы взяла за исцеление больше продуктов, но это было не в ее власти, ей до такого уровня чародейства расти и расти. Девушка подошла, приняла протянутый пекаршей большой каравай и спрятала в котомку, предварительно бережно замотав его в тряпицу, чтобы не зачерствел.

— Это он, господин барон! — заставил всех вскинуться чей-то пронзительный, визгливый даже голос. — Наш учитель бывший!

На Кейсава показывал пальцем какой хилый мужичонка, косо сидевший на лошади — видно было, что ехать верхом ему очень непривычно и бедняга давно натер себе все, что только мог натереть. Слева и справа от него ехали по два воина в кирасах, а за ними пожилой владетель в черненой кольчуге и, невзирая на жару, роскошной меховой шапке. В нем молодой чародей легко узнал барона Хайседского, не раз его видел в Теймаре.

— Ага, догнали! — довольно пробасил владетель, швырнув мужичонке серебряную монету. — Эй ты, едешь со мной!

— С какой это стати? — хмуро поинтересовался Кейсав.

— Я так решил! — отрезал барон.

— Да плевать я хотел на ваши решения! — брезгливо бросил молодой чародей. — У меня своих дел хватает. А вы меня интересуете не больше бродячей собаки.

— Что-о-о-о?!! — разъяренно взревел владетель, весь побагровев. — Да как ты смеешь, утырок?! А ну-ка, Мирко, Стех, проучите наглеца хорошенько!

Два воина достали плети, спрыгнули с лошадей и лениво направились к Кейсаву, явно будучи уверены, что сопротивления не последует. Однако не дошли, осели на камни дороги, устроились поудобнее и дружно захрапели.

— Да как ты смеешь?.. — растерянно прогудел барон, вытаращив глаза.

— Ничего, поспят пару дней, потом проснутся, — уведомил молодой чародей. — Не лезьте к нам, не то будет хуже.

— Что?! — затрясло владетеля, он выхватил саблю и попытался обрушить ее на голову Кейсава.

Но ничего не вышло, сабля рассыпалась в его руке пылью, а сам владетель полетел с лошади, перекувыркнулся и встал на четвереньки, поводя вокруг разъяренными, покрасневшими глазами. Затем на его заднице вдруг вырос роскошный петушиный хвост, полыхающий всеми цветами радуги, а на лице большой загнутый клюв.

— Ко-ко-ко-ко-ко-ко!!! — возопил господин барон, услышал себя и ошалело умолк, потом оглянулся, неверяще потряс головой, цапнул себя за хвост и снова надрывно заорал: — Ко-ко-ко-ко-ко-ко!!!

Собравшиеся вокруг люди, включая воинов владетеля, грохнули смехом. Они хохотали так, что чуть не корчились, уж больно забавно выглядел этот недопетух. Барон вскочил на ноги и забегал, продолжая квохтать и пытаясь выдрать перья из своего хвоста, но они не выдирались. На самом деле их и не было — иллюзия, но сообщать наглому подонку об этом Кейсав не собирался. Пусть помучается, паскуда такая. Заслужил. Если бы не опасность навлечь на себя гнев остальных владетелей Дэлоуэ, Кейсав реально превратил бы барона в навозного червя или кого похуже. Или вообще прибил. Но нельзя.

— С этого момента вы будете человеком, только пока ведете себя, как человек, говорите негромко, вежливо и не пытаетесь добиться своего нахрапом и наглостью, — насмешливо сообщил молодой чародей. — Как только вы захотите нагрубить кому-либо, оскорбить, обругать или причинить зло, вы станете вот этим и будете квохтать, как петух. Ведите себя правильно, никого не обижайте, и этого не будет.

— Ко-ко-ко-ко-ко-ко!!! — буквально взревел барон, размахивая кулаками и оглядываясь в поисках своих людей, поспешивших скрыться за спинами крестьян, им явно не хотелось попадать под горячую руку разъяренному господину. — Ко-о-о-о-о!!!

В ответ со всех сторон грянул громовой хохот. На владетеля показывали пальцами, такого представления люди не видели еще никогда. Барон побагровел так, что, казалось, его сейчас удар хватит, он тяжело, с хрипами дышал, бросая по сторонам отчаянные взгляды, но молчал, понимая, что очередным «Ко-ко-ко» вызовет еще более истерический смех. Владетель с тяжелой, чуть ли не физически ощутимой ненавистью посмотрел на Кейсава, отчетливо скрипнул зубами, резко отвернулся, подошел к своей лошади, вскочил на нее, огрел ни в чем не повинную животину поданной кем-то из воинов плетью и ускакал, изредка оглядываясь и грозя кулаком свидетелям своего позора. Воины подобрали уснувших товарищей, погрузили их в седла и поспешили за своим господином, они, наоборот, не оглядывались, спеша побыстрее скрыться с глаз чародея. Страшные слухи о них оказались правдой!

— Святые боги! — в ужасе выдохнула Сейла. — Ну зачем вы его опозорили?! Он же не простит! Позора ни один владетель никогда не простит!

— Да пусть не прощает, — беспечно отмахнулся Кейсав. — Ничего он мне не сделает, даже найти не сможет. Идем!

И они двинулись дальше по дороге по направлению к озеру Лианор, не обращая внимания на осторожные взгляды других путников, слегка напуганных силой неведомого чародея. Хотя то, как он наказал обнаглевшего владетеля, людям понравилось. А перед тем ребенка вылечил. Бесплатно! Каравай платой никто не посчитал, так, мелкая благодарность. Хороший, видно, парень.

Глава 4

Стены великого города постепенно приближались, они выглядели настолько циклопическими, что Кейсав восторженно ахнул. Это ради чего же такие возвели? Какова же была опасность, раз они потребовались? Он читал, конечно, о нашествиях тварей, но, похоже, не представлял, насколько страшны были эти нашествия. А ведь однажды твари преодолели стены Лэра и вырезали половину населения! Кейсав не представлял, как можно преодолеть эти усеянные зазубренными крючьями и осколками битого стекла стены. Да в них саженей сто, как минимум!

— Вы еще не бывали в Лэре? — поинтересовалась Сейла, заметив его удивление.

— Не бывал, — подтвердил молодой чародей. — А вы?

— В предместьях наш балаган выступал, а в сам город мы не совались, там шутов и циркачей не сильно любят, — поежилась, вспомнив что-то неприятное, девушка. — Могли и палками