Ледяные отражения - Надежда Храмушина Страница 13

— Ты хочешь сказать, что такие двери ещё и в других местах могли возникнуть? — Спросил Сакатов.

— Любой предмет, выносимый из провала, является сигнальным маячком для открытия двери в параллельный мир. Но, видимо, должны быть ещё соблюдены какие-то дополнительные условия, иначе в каждом дворе вокруг провала появлялись бы такие двери, и постоянно бы люди в них пропадали. Какие это условия, не знаю, но если всё вместе не сойдётся, то дверь не появится, зато обязательно что-то негативное выплеснется. Ритуал закрытия пути в наш мир, который я вам отправила, как раз и закрывает проход в наш мир разных неприятных сущностей. И не позволяет им творить разные безобразия.

— Значит, мы эту сущность не уничтожим, а только дверь закроем? — Спросила я.

— Да, получается так. Я думаю, он к тебе всё равно выглянет, посмотреть, надо быть настороже.

— Звучит не очень. Я не хочу его видеть. — Расстроилась я — Вдруг он напоследок меня к себе затащит?

— У тебя есть сильный оберег для таких случаев. Он же у тебя с собой?

— Да, с собой. — Я на всякий случай проверила в кармашке мою красную тесёмочку, всё в порядке, она со мной.

— Вот и не отпускайся от него. Вам завтра вытешут деревянную руку? Хорошо, значит, на следующую ночь ты уже сможешь провести ритуал изгнания нежити из шумиловского провала, и тогда его спокойно засыплют землёй, и всё, никакого провала больше не будет.

— А как же останки Оксаны? Их там оставить? — Спросил Сакатов.

— Лучше, конечно, было бы подхоронить их к её сводной сестре. Заупокойную службу в церкви закажите.

— Аня, а если там не такая нечисть, какая водится в колодцах? — Забеспокоился Сакатов — И на неё не действует твой ритуал.

— У меня пока нет других вариантов. Необычный у вас там случай, ничего не могу найти похожего. Но ищу. Оля, ты мысленно попроси помощи у Антониды, она с этим провалом ближе всех была знакома, может, она тебе какую подсказку пошлёт.

Мы пошли к дому Марии Кондратьевны. Там всё так же толпился народ, батюшка уехал, Наталья Михайловна стояла с женщинами во дворе. Мы ей сказали о том, что ночью нам надо поддерживать костёр, чтобы дверь не появилась, поэтому мы пойдём сейчас к провалу, хоть веток пособираем для костра.

— В лесу такая сырость, какие там дрова! — Сказала она — Я сейчас договорюсь с Меньшиковым Васей, мы нагрузим на его Газельку березовых дров и отвезём к провалу. У бабушки в дровеннике дров полно. — Она вздохнула — Они ей больше не нужны.

Она ушла, а к нам подошла Валентина Тарасовна, она отвела нас в сторонку и зашептала, схватив меня за руку и притянув к себе:

— Свечи гаснут! Просто напасть какая-то, батюшка даже головой покачал, никогда такого не бывало! Только успеваем зажигать.

— И что это значит? — Недоумённо спросила я — Какая-то плохая примета?

— Ещё какая плохая! Ещё один покойник будет! — Валентина Тарасовна красноречиво посмотрела на меня — До сорока дней.

— Может, они гаснут оттого, что дверь в дом открыта, сквозняк в доме. — Попыталась я её успокоить.

— Какой сквозняк! — Она сердито дёрнула меня за руку — Говорю тебе, заберёт она ещё одного за собой! Надо ей тапки переодеть.

— Марии Кондратьевне? — От её слов у меня волосы зашевелились на затылке — Зачем?

— Чтобы не забрала с собой никого, это старики так делали раньше.

— И что, это помогает?

— Помогает! Да только Наташка не разрешает, говорит, что эти тапочки Маня сама выбрала, и велела именно в них её похоронить. Удобные, говорила. — Она снова потянула меня за руку — Поговори с ней!

— Хорошо, попробую. — Кивнула я — А кто переодеть-то должен? Наталья Михайловна?

— Нет, милая, тебе придётся.

— Мне? — Я вздрогнула — А почему мне?

— Порядок такой, тапки должен переодеть незнакомый покойнику человек. Ты ведь Маню при жизни не знала? — Она заглянула мне в глаза.

— Ну, я слышала про неё, мы буквально вчера о ней говорили. — Я растерялась — Так что я про неё много знаю.

— Вот и хорошо! — Удовлетворенно покачала головой Валентина Тарасовна — Я пойду, другие тапки ей подберу. А ты с Наташкой поговори.

Она заковыляла в дом, а я повернулась к Сакатову, который был свидетелем нашего разговора. Он тоже, как и я, выглядел растерянным:

— Оля, ну, может, и на самом деле есть такая примета! Там же в доме ты не одна будешь!

— Сакатов, ты ведь тоже не знал Марию Кондратьевну при жизни, может, ты поменяешь ей тапочки?

— Так я же мужчина, неудобно всё-таки!

— Сакатов, мы говорим про тапочки! — Рявкнула я на него.

— Ладно, ладно! — Он миролюбиво поднял ладони вверх — Если уж так надо, я могу, если никто не будет против.

— Никто! — Отрезала я и вышла на улицу.

Из-за поворота показалась машина, в кабине которой, рядом с водителем сидела Наталья Михайловна. Газель подъехала к воротам, с водительского места к нам лихо выпрыгнул молодой парень, он весело посмотрел на нас с Сакатовым и спросил:

— Это у вас сегодня костёр намечается?

— У нас. — Ответила я — А как Вы до провала доедете? К нему же дороги нет! Кругом лес.

— До самого провала не доехать, но максимально близко я смогу встать, метрах в пятидесяти, а там придётся нам дрова на руках таскать. Ничего, перетаскаем. Кстати, Василий! — Он протянул руку Сакатову и кивнул мне.

Он снова залез в кабину и сдал задом во двор, к самой поленнице. Мы начали скидывать дрова в кузов, а Наталья Михайловна ещё и целый мешок бересты набила. Сакатов поехал вместе с Василием к провалу, чтобы там разгрузить дрова, а я сказала Наталье Михайловне о том, что надо поменять тапочки у её бабушки.

— Господи, ну это же полный бред! Бабушка сама собрала себе похоронный узелок, и мне столько раз повторила, что именно в этом её должны похоронить! — На глазах у неё навернулись слёзы.

— Я тоже считаю,