Ольга Мигель - Зов скорби Страница 14

Половина дня осталась позади, когда мы с Фандорой шли по улице после удачной пробежки по местным бутикам. Я держала два фирменных картонных пакета: в одном лежало фиолетовое вечернее платье, каждый сантиметр которого был расшит бисерными узорами, во втором — черные туфли с темно-сиреневыми бантиками. А еще плоская коробочка, где лежали серьги и колье в форме травинок с цветами лаванды.

— Пришли! — весело сообщила Фандора, остановившись у магазина под названием «Мандры». — Я вообще только здесь дорожную одежду и покупаю.

— Хороший ассортимент?

— И не только. Получилось так, что этот магазин построен на могиле одной выдающейся дриады-поэтессы. Поэтому нам, чтобы мы не устраивали акции протеста, тут дают скидку 10 % на все товары.

— Что же это за поэтесса, если вы так дешево уступили?

— Наши историки между собой говорят, что в действительности она была наглая мелочная сварливая баба, которая даже стихи не писала, просто присвоила поэзии своей умершей от проказы падчерицы. Поэтому тот упырь, который ее разорвал, почти что герой! Но людям и гномам об этом знать необязательно! Особенно тем, кто лично знаком с владельцами магазина, — подмигнула девушка. — Тем более, дриад в Эданоре не так уж много, и большинство из них — придворные фрейлины и благородные мещанки, а не маги и воины-путешественники. Вот когда лет десять назад, как раз в годы моего студенчества, здесь была кофейня, тамошние хозяева за головы хватались! Несколько раз они пытались деликатно объяснить, что мы немного злоупотребляем их гостеприимством. Но дриад высшая сила актерским талантом не обделила! Достаточно было взгляда, полного скорби, жестокости и презрения: сначала на памятник, установленный на могиле, а потом на хозяина, — и все вопросы исчезали сами по себе.

Зайдя в магазин, я увидела несколько рядов вешалок с одеждой и полочек с обувью. В центре помещения стоял бронзовый памятник в виде небольшого дерева, на котором сидел голубь. Сразу перед ним находилась могильная плита с барельефом, изображавшим лицо привлекательной женщины. Надпись на плите гласила:

«Агалара Вандраг. 1529–1581 гг. Эпохи Розы». Сотрут года следы о нас,Тоска в печальном сердцеЗастынет ночью в сизый часСлезой за лунной дверцей.

Пускай весну я в новый разЗемлей холодной встречу…Но жар в крови мой не угас,Не гасят слезы свечи.

Пускай сгорят дотла века,Махнув рукой беспечно.Я буду там, где снов река,Ведь мысли живы вечно!

«Вечная память и слава невероятно одаренной дочери земли».

Прямо под плитой струился фонтан в форме цветка лотоса.

— А что за Эпоха Розы? — поинтересовалась я, чувствуя странный укол памяти.

— Так называют промежуток времени, который начался более девяти тысячелетий назад и уже три тысячи девятьсот девяносто два года как закончился, уступив место Рассыпанной Эпохе. Именно с тех пор весь мир ведет свое современное летоисчисление. Очень загадочная эпоха, ученые до сих пор спорят относительно того, какими знаниями могли обладать некоторые народы тех времен. Тогда мир был совсем другим, в определенной степени стабильным. Существовало семь больших империй и десятки подчиненных им народов. Во главе стоял Совет Императоров, где председательствовала так называемая Роза — женщина из рода Эмалий. Всю жизнь Роза жила в храме и выходила замуж только с целью родить дочку, Младшую Розу, которая продолжит ее дело, а мужа после того отправляла на все четыре стороны. Мудрая и образованная, священная Роза всегда принимала окончательные решения, благодаря чему войн обычно удавалось избежать. Закончилась эта эпоха трагической смертью беременной Младшей Розы, мать которой была уже слишком стара, чтобы родить другую преемницу. Когда последняя Роза умерла, ее тело похоронили в том самом храме. До него отсюда, кстати, очень далеко — буквально полмира, но студентов истфака университета магии к ее гробнице возят в обязательном порядке.

Надо же, как ненароком можно найти интересный осколок витража! Вот только менее загадочной картину он не делает.

Не знаю почему, но от выбора дорожной одежды я получила гораздо больше удовольствия, чем примеряя роскошные платья в дорогих магазинах. Может, во мне говорит будущая профессия?

Уже смеркалось, поэтому по дороге назад в гостиницу Фандора провела со мной краткий инструктаж касательно придворного этикета, а заодно рассказала о важнейших персонах и кратко ввела в курс политической ситуации. Для закрепления материала дриада купила мне толстую газету, с которой я просидела до прихода Карила.

— Похоже, сегодня вечером в королевском дворце народу будет больше, чем я думал, — улыбнулся эльф, когда зашел в мой номер. — Получилось так, что когда его величество услышал о моем возвращении, да еще и с гостями из другого мира, то распорядился дать «небольшой» прием. Кстати, Фандора, меня попросили и тебе передать приглашение. Короче говоря, готовься, Алиса! Сегодня целая толпа будет смотреть на вас с Вадимом, как фанат-археолог на скелет вымершего реликтового ящера.

Я устало застонала, откинула голову и закрыла глаза. Интроверт по жизни, я еще будучи подростком не любила дискотеки, концерты и митинги. А тут целый королевский прием, на котором я, вдобавок, буду главным экспонатом! И меня нисколько не удивит, если окажется, что все эти лорды и леди, вместо культурного цивилизованного человека, надеялись увидеть неандертальца — в тигриной шкуре и с палкой в??руках. Который с дикими глазами и криками бешеного медведя будет бросаться на первое попавшееся мясо (в том числе и гостей), хватать его голыми руками и грызть заостренными зубами.

— Буду через минуту! — предупредила Фандора, прежде чем исчезнуть.

— Куда это она?

— Наверное, в свою квартиру, взять кое-какие вещи.

— У нее здесь что, квартира?

— Да, здесь и в Фетесарине.

— Так зачем было снимать номер в гостинице?

— Потому что пощипать и так слишком большой бюджет Гильдии стихий, в который мы платим немалые налоги, — это святое!

— Все с вами ясно. А Вадиму ты купил дорожную одежду?

— Заказал из того же каталога, что и парадную. Все, что ему необходимо, уже давно лежит в его номере. Кстати, новых лошадей я нам тоже купил.

Не успела я оглянуться, как посреди комнаты появилась Фандора. В руках она держала четыре коробки разных размеров.

— Что ж, Карил! — весело скомандовала девушка, доставая длинное атласное платье цвета свежих листьев. — Проследи, чтоб Вадим не перепутал штаны с камзолом, а мы с Алисой займемся временным превращением в придворных дам.

На приготовление у нас было меньше трех часов, поэтому работа пошла полным ходом. Мы быстро упаковали себя в платья и начали делать прически. Дриада ловко накрутила длинные коричневые локоны на термобигуди, после чего достала воск для укладки и заколки. Повозившись с моей головой примерно полчаса, она уложила волосы так, чтоб подвернутые вверх пряди напоминали цветок лотоса. А после — умело справилась со своей прической и взялась за косметику. Спустя несколько минут волшебница сделала мне такой макияж, что я сама себя не узнала! Еще минута — и вот уже сама Фандора последним штрихом мазнула по губам золотисто-коричневой помадой. А я тем временем надела колье с серьгами и вскочила в туфли.

— Ну вот, мы готовы! — вздохнула Фандора, надевая украшения в виде цветов магнолии. — Пойдем вниз, Карил уже, наверное, ждет нас у входа в гостиницу.

Девушка надела туфли и выбежала из номера. Как она и предполагала, у входа стоял эльф, который галантно открыл перед нами дверцу кареты. Мы отправились, как только Вадим зашел следом.

Хоть я и провела в Эданоре почти сутки, мне все равно было трудно не ловить ртом мух, поддавшись обаянию ночной столицы! Тем более сейчас, когда я ехала по главной улице к самому королевскому дворцу. И как Вадим может сохранять спокойное, равнодушное выражение лица? Можно подумать, что сейчас его беспокоят проблемы вроде последнего компонента в формуле эликсира вечной жизни, завладеть которым никто, кроме него, не имеет даже теоретического права.

Наконец я увидела дворец! Здесь, вблизи, он поражал так сильно, что в моих глазах буквально засверкали звездочки!

…Все, хватит! Сейчас я выйду из кареты и пойду туда, поэтому необходимо полностью убрать с лица выражение девочки из маленького бедного села, которая впервые увидела Версаль. Только приветливая улыбка, и не более. Главное сейчас — вести себя так, будто меня ничего не удивило и не восхитило. Ну, дворец так дворец! И не такие чудеса в жизни видала. Взять хотя бы то же разбитое об асфальт колено Юлии Ивановны, которое она тыкала под нос всему району. А особенно матери двенадцатилетнего Петьки, который, собственно, и сбил ее случайно велосипедом… хотя случайно ли — никто так и не узнал.