Юрий Гулин - Пять из шести Страница 14

В предоставленной мне комнате есть сейф. Складываю туда содержимое кейса, запираю сейф и иду на балкон. Гляжу в ночное небо, усыпанное небесными светлячками, и впервые реально ощущаю себя на обратной стороне Земли. Звезды не складываются ни в одно знакомое созвездие. Что я помню о небе Южного полушария? Южный Крест вот, пожалуй, и все. Пробую его отыскать. Вожу по небу глазами туда-сюда, аж притомился, а толку чуть. Вон три довольно яркие звезды и две потусклее образуют, вроде как, крест. Вроде оно, а вроде и нет. И спросить некого, один я на балконе. Ладно, будет мне еще гид, а лучше гидша, по местному ночному небу. А и не будет – не помру. С этими мыслями я вернулся в комнату, чтобы найти до утра упокоение меж легким одеялом и свежей накрахмаленной простыней.

Проснулся я рано и до завтрака успел ознакомиться с остальными бумагами. Первым было содержимое конверта с надписью "Сереже". Пароли, явки, счета… Солидный куш, если учитывать, что пребывание Сережи в пансионате оплачивается исключительно из набегающих процентов. Всем этим заправляет солидная европейская адвокатская контора. Ее гонорар оплачивается из тех же процентов. Складываю бумаги в конверт, отодвигаю в сторону пока незапечатанным. Следующий конверт – молодец все по полочкам разложила! – хранит бумаги, подтверждающие мои права на ведение дел Сергея до его совершеннолетия. Там же реквизиты счета, открытого на мое имя, на сто пятьдесят тысяч евро. Это, надо думать, вторая часть марлезонского балета. Первая была в Москве после нашей с Катей брачной ночи. Все оставшиеся бумаги касаются имущества в пределах Рагвая. Дарственная на мое имя на половину дома… Дарственная на автомобиль… А вот и акции совместного предприятия. Ого! Не хило. Даже если выручить за них половину истиной стоимости, то Сергей становится вдвое богаче, а я, стало быть, поднимаюсь до его теперешнего уровня. Запечатываю первый и второй конверты. Сегодня же отправлю их международной почтой в Москву Ирине. Пусть хранит бандероль до моего возвращения. Отлично, к завтраку поспел.

Света уже в столовой. Приветствуем друг друга улыбками и приступаем к трапезе. Вкусно. Сытно. Полезно. Желудок приступает к усвоению полученного материала, а нам можно расслабиться и поболтать. Увы! – поболтать не получается. Разговор сугубо о делах.

…– Сейчас едем осматривать дом, Люську я уже предупредила. – Светлана вопросительно смотрит на меня. – Или у тебя появились возражения?

– Возражений нет, есть поправка. Сначала заедем на почту, надо отправить бандероль в Москву. У вас это как?

– Без проблем. Старх… – ее интонация заставляет насторожиться, – что ты намерен делать дальше?

От нее мне скрывать нечего, поэтому говорю без обиняков:

– Через три дня вскрываю ларец. Дальше по обстоятельствам. Скорее всего, буду действовать по заранее намеченному плану.

Вытаскиваю из внутреннего кармана пиджака письмо Кати и протягиваю ей. Глазки блестят, губки кривятся, но читает внимательно. Возвращает письмо, глубоко вздыхает, промокает платочком глаза.

– Ах, Катюха, Катюха… – Смотрит на меня в упор. – Ты сказал, что намерен действовать по предложенному Катей плану. В письме говорится и обо мне. Означает ли это, что ты намерен предложить мне уехать с тобой?

Витиевато сказано. А я витийствовать не намерен. Скажу просто:

– Считай, что уже предложил. Ты согласна?

– Да, да, да, тысячу раз да!

Однако, крепко ее подперло. Сколько эмоций.

– Хватит и одного "да". Но в этом случае тебе надо готовиться.

– А я уже давно готовлюсь. Все что могла перевести за границу уже в европейских банках. С остальным поступлю так же, как и ты с Катиным имуществом. Кстати, ты в Москву документы отправляешь?

Чего уж там: сказал "а" говори "б".

– Да.

– Старх, а нельзя ли вмести с твоими отправить и мои бумаги?

– Отчего нет, если доверяешь.

– Я тебя умоляю…

Нашу беседу прерывает горничная с телефоном в руках. Света ждет, но горничная подходит ко мне.

– Это вас.

Опа-на,… похоже, день начинается с сюрпризов.

– Слушаю.

– Аристарх Вяземский? – Голос в трубке принадлежит немолодому мужчине.

– Да, это я.

– Вас беспокоит Михаил Сергеевич Вяземский. Нам необходимо увидеться.

Кому это нам? У меня пока что такой потребности не возникло. Держу паузу. Есть, конечно, кое-какие сомнения, но предложение разумнее принять.

– Хорошо. Где и когда?

– Сегодня в два часа дня. В том же ресторанчике где вы обедали с господином Кардосо.

Не зря мне казалось, что за мной следят.

– В два могу не успеть, у меня дела.

– Тогда в пять. К пяти успеете?

– Хорошо, в пять я буду.

Пошли гудки. Никакого тебе "до свидания". Впрочем, "здравствуйте", кажется, тоже не было? Пересказываю Светлане разговор. Морщит лобик, потом говорит:

– Предупрежу Хосе, пусть он тебя подстрахует.

Катин дом очень похож на дом Светланы и по размерам, и по замыслу архитектора. Осматриваю Катины комнаты. По совету Светланы отбираю некоторые вещи. Набралось три огромных чемодана. Спускаемся вниз. В холле нас ждет Люсия, рядом с ней Серж – или все-таки Сергей? Впервые имею возможность рассмотреть падчерицу Кати как следует. Молода, стройна, красива. Излишне бледна, но это, наверное, от волнения.

– Здравствуйте, Аристарх Игоревич, здравствуйте, тетя Света… – Голос слегка дрожит. Серж здоровается с нами наклоном головы.

– Здравствуйте, Люсия, здравствуйте, Серж. – Света здоровается тем же способом что и жених Люсии.

– Аристарх Игоревич, мне надо с вами поговорить…

Люсия выжидательно смотрит на Светлану. Та подхватывает чемодан и со словами: "Я жду тебя в машине" направляется к выходу. Серж подхватывает оставшиеся вещи и спешит за ней. Люсия жестом указывает мне на кресло. Жду, пока сядет она, потом сажусь сам.

– Аристарх Игоревич…

Неожиданно из глаз Люсии брызжут слезы. Она закрывает лицо руками. Рыданий почти не слышно, лишь плечи девушки слегка подрагивают. Не знаю что предпринять: начать успокаивать, предложить воды – а где она тут у них вода? Пока мечусь в принятии решения, все успокаивается. Гроза обернулась легким дождичком. Люсия уже вновь смотрит на меня, смущенно улыбаясь. Знает ли она, что такой улыбкой может растрогать любого мужчину?

– Извините дядя, Старх – можно я буду называть вас так?

Ну, как такой откажешь? Бормочу что-то невразумительное, что она видимо, принимает за согласие, впрочем, таковым это бормотание и является.

– Дядя Старх, я очень рада, что вы появились. Нет, правда. После смерти мамы-Кати – я ее в детстве так называла – со мной твориться что-то неладное. Чувствую себя кругом виноватой. Вы наверняка уже знаете, что мы в последние годы не очень ладили. Нет, это я с ней не ладила. Дядюшки и тетушки постарались. Я ведь ее и вправду стала ненавидеть. А как увидела лежащую у лестницы, – это ведь я ее первая обнаружила – словно пелена с души упала. Кинулась к ней, тормошу, а она не откликается. И тень за окном. Я ее ясно видела. Может это был убийца? Поделилась своим горем с Сержем. – Значит все-таки Серж. – Он парень хороший, даром что зануда. Стали мы думать, как от вскрытия ларца отвертеться, чтобы не подыгрывать убийцам, а тут вы. Теперь я спокойна. Все пройдет так, как хотела мама-Катя. Может теперь ее душа меня простит, как вы думаете?