Виктор Вучетич - Искатель. 1976. Выпуск №6 Страница 14

Николай КОРОТЕЕВ

ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ

Дверь дежурки распахнулась, и Сергунька Зимогоров, задыхаясь от бега, лягушонком шлепнулся на пол. — Сем… Семен… Вас… — хватал он ртом воздух. Инспектор выскочил из-за стола, посадив кляксу в какую-то графу отчета, чертыхнулся и бросился к мальчонке. Тот извелся совсем — был очень бледен и потен, губенки посинели. Не застегнутая, а завязанная модным узлом на животе пестроклетчатая ковбойка открывала по-мальчишечьи тощую грудь, и видно было, как меж ребер истово колотится Сергунькино сердце.

— Ты дыши, дыши, — приговаривал Шухов. — Не взахлеб, глубоко-глубоко вздохни — полегчает.

— Она там, — Сергунька мотнул выгоревшей на солнце головенкой. — Она там… На Змеиный порог… пошла.

— Кто она? — стараясь не торопить паренька, спросил инспектор, потянулся к графину дать Сергуньке попить, но невольно задержал руку, услышав дикую весть.

— Лариса… на Змеиный порог… пошла.

— Понесло? Течением поволокло? — хотел уточнить инспектор, заметив про себя, что недобрые предчувствия все-таки, бывает, оправдываются и история с геологом Пичугиной не окончилась год тому назад, как думалось многим, а только началась.

Она была представителем одного из институтов Ленинграда, который несколько лет подряд вел в этом районе работу, неожиданно ставшую параллельной с изысканиями местных геологов. «Методика Пичугиной» нежданно оказалась настолько плодотворной, что позволила Ларисе в одиночку добраться до таинственной руды, которую в течение десяти лет тщетно пытались обнаружить работники местной экспедиции. Однако, сделав столь удачное открытие, Пичугина не вернулась к своим товарищам в Ленинград, а перешла в местную экспедицию. Конечно, по приглашению, по настойчивому приглашению. С этого и начались се злоключения. Она осталась чужой среди местных и предательницей для своих, тех, кто доверил ей собственные мысли и соображения, кто провожал ее в путь, надеясь на ее счастье геолога.

— Сама через порог пошла! — выкатил глаза Сергунька.

— Зачем? — спросил старший лейтенант, понимая всю бестолковость вопроса. — Сама?

Мальчишка закивал, и чувствовалось, что он собирает последние силенки, стараясь не расплакаться. Ведь Сергунька видел, как человек, которого он искренне считал настоящим героем, сам пошел на верную гибель. А Лариса для него — герой из героев. И жила она не где-то, а в одном поселке с ним, и видел он ее не на фотографии в журнале, хоть были у него и снимки — красивые, цветные, из столичных журналов, — а вот так же, как Семена Васильевича. И с этим героем из героев можно было пройтись по улице, чувствовать ее руку на своем плече и знать — все наслышаны об их дружбе, или отправиться с героиней-геологом на реку ловить хариусов. Герой, она же Лариса Анатольевна, или попросту Лариса — не желала она слышать «тетю», — умела за минуту сделать из медвежьей щетинки прекрасную искусственную «муху» для приманки и спиннинг забрасывала так, как и отец Сергуньки, егерь Федор, не смог бы, пожалуй. Лариса знала названия всех камней и минералов на свете и могла рассказывать о них настоящие сказки и всякие чудесные истории. И самое-самое главное — этот герой отличил именно Сергуньку среди всех поселковых мальчишек, считал его смелым, отважным, потому что Сергунька спас ее от щитомордника. А она сама потом призналась, что до жути боится «всяких пресмыкающихся»…

— Сама! Сама пошла! — снова крикнул Сергунька, прижавшись к кителю Семена Васильевича. Он уже не сдерживал слез, и плечи его мелко дрожали.

— Подожди, подожди… — Не доводилось еще инспектору слышать, чтоб кто-то в округе решился играть в такую орлянку — «жизнь — смерть», потому никак не мог он взять в толк Сергунькины слова.

— Сказала: «Пройду и уеду».

— Когда это было?

— Сейчас, я с реки.

— Знает же она — никто никогда не проходил Змеиного!

— Знает! И пошла!

Подняв с пола Сергуньку, инспектор сел на стул, посадив мальца на колени.

— Черт знает что… На чем она пошла? — спросил Семен, будто именно это и было самым важным, хотя понимал — не в том суть. Пока он просто не понимал, как ему нужно действовать.

— На нашей оморочке пошла. Ну, на пироге!

— Доигрались… — пробормотал Шухов.

— Она меня к вам послала сказать, — маясь душой, воскликнул Сергунька. — «Сил моих нет больше, — сказала. — Пройду и уеду». Вот.

— Рехнулась? — спросил сам себя инспектор. Он не оттягивал времени для решения. Сам он уже ничего не успевал сделать. — Почему ты не домой, не к отцу побежал? Он на моторке, поди, давно бы догнал ее.

— Не пойдет отец… — Сергунька потупился.

— Ерунда какая! — придерживая Сергуньку одной рукой, инспектор взял телефонную трубку. — Чего ты выдумал?

— Не пойдет отец. Он вчера сказал ей: «Тонуть будешь — руки не протяну!»

— Чепуха! Чепуха! — кричал Семен в трубку. — Не вам! С кордоном! С кордоном соедините!

— Никакая не чепуха! Он сказал: «Тонуть будешь — руки не протяну!»

Но инспектор уже не слушал Сергуньку:

— Федор? Федор! Пичугина на порог пошла! Нет! Сама! Догони! Останови ее! Потом! Потом! Догони, она на оморочке! Потом объясню! С полчаса как ушла! Хорошо… — И бросил трубку.

Перестав плакать, Сергунька во все глаза смотрел на инспектора.

— Пошел?

— Конечно, пойдет. Мало ли что отец сгоряча скажет…

— Догонит?

— Пожалуй. — задумчиво сказал Шухов, а про себя договорил: «Пожалуй, поздно…»

— Батька догонит, — успокоенно, прерывисто вздохнув, проговорил Сергунька. — Коль пошел — спасет. Он такой.

«Поздно…» — повторил про себя Шухов. Его подмывало кинуться к реке, вскочить в какую-нибудь лодку, дать мотору полные обороты и помчаться к порогу, догнать и удержать Пичугину от сумасбродного и бессмысленного поступка.

— Где она тебя высадила? — поднявшись со стула, Шухов поднес легковатого для своих восьми лет парнишку к карте, висевшей на стене. Поселок Горный мелким кружком обозначался на узкой перемычке у большой петли, которую делала река, обходя солидный скальный массив. Синяя ленточка на карте уходила от поселка круто вверх и в сторону, чтобы только через пятьдесят километров вновь вернуться к его окраине. — Так где она тебя высадила?

— Вот, — мальчишка ткнул пальцем в карту, показав на окраину поселка. — Она перевезла меня с той стороны и высадила…

«Выходит, Лариса не хотела, чтоб Сергунька домой побежал, — отметил про себя Шухов. — Хотя догадался бы Сергунька взять от причала любую лодку. Бывало. И назад пригонял.