Джон Нэнс - На орбите (в сокращении) Страница 14

И внезапно Кип понимает: единственная реальность, которая у него осталась, — это то, что происходит с ним здесь и сейчас. И в душе словно образуется черная дыра, засасывающая его целиком и выбрасывающая в другое измерение.

И это чувство вины! Давящее, сокрушающее… Ведь он сделал именно то, чего пыталась не допустить Шарон. Теперь она останется без мужа, дети — без отца. Кип добровольно шагнул в пропасть, как идиот.

Слезы текут по лицу Кипа, он обхватывает голову руками, закрывает глаза, тело его содрогается, он молится об избавлении, и безмолвный крик «Нет!» заполняет его сознание. Он раскачивается взад-вперед, пока, потрясенный и уставший, не погружается в благословенный, спасительный сон.

Центр управления АКП, пустыня Мохаве, 15 ч. 05 мин. по тихоокеанскому времени

Неожиданный звонок Василия успокаивает и воодушевляет Ричарда Ди Фазио.

— Шансы есть, Ричард.

— Когда вы сможете стартовать?

— Вы же понимаете, этот рейс предназначался для пополнения запасов космической станции. Мы сможем взять на борт двух человек, однако доставить их сумеем только на станцию. Оттуда они смогут вернуться на Землю в одной из эвакуационных капсул.

По результатам НАСА можно сделать вывод, что кораблем управляет вручную человек, не прошедший подготовки астронавта.

— Кто-то из членов экипажа, возможно, серьезно ранен, если не погиб, — говорит Ричард.

— Если так, мы сможем доставить его на Землю после стыковки со станцией.

— Каковы сроки?

— Пять дней.

— О боже, Василий, к тому времени мертвы будут оба.

— Но если в живых остался только один, времени у него вдвое больше.

Наступает молчание — Ричард обдумывает это замечание. Раньше это не приходило ему в голову.

— И… вот еще что, Ричард. Простите, но мы в нашей новой России по-прежнему считаем каждый рубль, а тут речь идет о серьезном изменении программы полета.

— Сколько, Василий?

— Двадцать пять миллионов.

— Василий, у нас таких денег нет.

— Думаю, они найдутся у ваших поручителей.

— Я располагаю двумя миллионами, которые могу перевести в виде первоначального платежа, — говорит Ричард.

— Хорошо. Мы предоставим вам кредит, друг мой. Однако деньги мы должны получить независимо от успеха или неудачи операции.

— Согласен. Значит, пять дней?

— Пять. В течение часа я пришлю вам информацию о банковском счете. И тогда мы начнем.

Офис АКП, пустыня Мохаве, 17 мая, 17 ч. 03 мин. по тихоокеанскому времени

«Это было неизбежно, — думает Дайана, — и даже странно, что прошло так много времени». В стену напротив ее рабочего стола вмонтировано шесть плоских телеэкранов, на которых одна за другой появляются разные версии одной и той же сенсационной новости:

«Стартовавший этим утром космический корабль частной компании потерял связь с Землей и, возможно, поврежден».

Звонит телефон прямой связи с Центром управления полетом.

— Дайана? Это Ричард. Вы звонили?

Она сообщает ему о назревающей в средствах массовой информации буре.

— Я работаю над нашим заявлением, Ричард. Вы должны выступить.

— Нет. Я хочу, чтобы от нашего имени говорили вы.

— Плохая идея. Они считают меня всего лишь рекламным агентом.

— Хорошо, Дайана, будь по-вашему, — соглашается Ричард.

— Мы ведь вернем их на Землю? — Дайана боится услышать ответ на свой вопрос.

— Не знаю. Мы сделаем для этого все возможное.

Центр пилотируемых космических полетов Джонсона, Хьюстон, штат Техас, 19 ч. 12 мин. по центральному стандартному времени

Звонок из офиса Президента вынуждает Джеффа Шира изменить свое решение. Срочная спасательная операция становится национальным приоритетом.

Джон Кент просматривает перечень указаний, только что присланный по электронной почте с Кейпа. Теперь то, чем он занимался, становится целью круглосуточной работы всего персонала Космического центра имени Кеннеди, а орбитальный летательный аппарат уже направляется из сборочного здания к пусковой площадке 39Б.

Джон погружается в расчеты. Сможет ли корабль-спасатель стартовать раньше, станет ясно лишь утром, и это решение будет принимать не он.

Несмотря на враждебность, которую Джон испытывает к высокомерному Джеффу Ширу, он разделяет тревогу шефа: если они, поторопившись, потеряют еще один шаттл, о последствиях лучше не думать.

Глава 5

На борту «Бесстрашного», 17 мая, 17 ч. 44 мин. по тихоокеанскому времени

На рассвете Кип просыпается. Собственно, на околоземной орбите происходит шестнадцать рассветов в сутки, и поначалу Кип не может понять, какой именно он наблюдает. Он бросает взгляд на часы и с испугом обнаруживает, что в Калифорнии время совсем уже позднее. Сейчас он должен был пить шампанское на приеме в честь завершения полета.

Он припоминает, что видел сны — путаные, отрывочные, сны о своих детях, о лугах и о какой-то машине с откидывающимся верхом. Однако то, что он видит сейчас, это не сон, а реальность. Ему грозит опасность.

«Так что же меня убьет? Закончится еда, вода, кислород? Или я умру от скуки? — Кип усмехается, затем начинает вдруг хохотать до слез. — Вот именно. Я умру от скуки задолго до того, как кончится кислород».

Он вспоминает, что на курсах подготовки им рассказывали о системе циклической очистки воздуха и о том, что главное не кислород, а избавление от двуокиси углерода — проблема, которая едва не стоила жизни команде «Аполлона-13».

«Как долго я протяну?» — гадает он, отыскивая в инструкциях сведения о поглотителях CO2.

«Пять дней. Один человек — пять дней».

Кип вспоминает о том, как он жаждал полететь в космос, как тревожилась Шарон. Он соскучился по детям. Близнецам Кэрли и Кэрри всего по пять лет. Они запомнят отца по фотографиям и семейному видео.

Кипу быстро найдут замену — как только Шарон встретит мужчину, достаточно покладистого, чтобы она могла им вертеть, как хочет.

А вот Джули — тринадцать, и потеря отца станет для нее трагедией. Сейчас девочка привязана к Шарон, но нельзя забывать, что когда-то внезапная смерть матери нанесла ей травму и она все еще не оправилась от потрясения.

«Слава богу, Джеррод твердо стоит на ногах». Его Кипу не хватает больше всего. Между ними осталось много недоговоренного, сын все еще сердится на него, и Кип ничего не может с этим поделать. Он вдруг вспоминает слова Билла Кэмпбелла, сказанные им незадолго до смерти: орбита настолько стабильна, что они смогут провести на ней еще лет пятьдесят или шестьдесят.