Геннадий Гусаченко - Покаяние Страница 14

Остальные личности ничем особо себя не проявили. Изредка посещали медвытрезвитель, каким–то чудом избегая сообщения в деканат, попадали в уличные драки и, похваляясь выбитым зубом, синяком под глазом, грызли гранит наук. Спорили о политике, о высоких материях, стараясь заглушить голод. Беспрестанные мысли о жратве вынуждали опускаться до поиска знакомых, где можно было бы поесть.

Позывы пустого желудка вынуждали забыть о таких понятиях, как совесть, скромность, наглость и часто навещать квартиру Евгении Артемьевны Анквич — матери моего товарища по службе. Весельчака, проныру и гуляку Игоря выперли за какую–то провинность из ТОВВМУ и он морячил матросом ледокола на Севере.

Бабушка Игоря — седая, подвижная старушка, чуткая и внимательная, не чаяла души во внуке. В отсутствие Игоря всю заботу обратила на меня. Изредка я помогал ей прибраться в большой квартире, бегал в магазин за продуктами, в аптеку за лекарствами. Она угощала меня пирожками, блинчиками, вкусным борщом, пловом, оладышками и другими вкуснятинами.

Мы говорили об Игоре, что доставляло бабушке несказанную радость.

Как–то за обедом бабушка, заговорщически понизив голос, сообщила мне удивительную новость:

— Завтра обязательно будь к обеду. Тебя сватать будут…

— Что-о?! — я чуть не поперхнулся супом. — Меня-я?! Сватать?

— Погоди, не кипятись… К нам в гости придёт друг бывшего мужа Евгении Артемьевны с женой и дочкой. Между прочим, он адмирал, командует бригадой подводных лодок. От Евгении Артемьевны они давно наслышаны о перспективном студенте–японисте, считают тебя подходящей партией для дочери.

— А как же она сама?

— Кто?

— Дочь! Она, что, согласна?

— Разумеется. Ты молодой, красивый, учишься на престижном факультете…

— А как же любовь? Она ни разу не видела меня…

— Глупенький, — подливая мне в тарелку супу, — сказала бабушка. — В адмиральских да генеральских семьях завсегда так — по знакомству женятся.

— А что? Неплохо обручиться с адмиральской дочкой. Связи–то у её папаши — ого–го! Глядишь, протолкнёт в военные атташе.

— Ну, вот, правильно понимаешь… Так мы завтра ждём тебя… Игорь пишет: из Арктики скоро вернётся, в аккурат твоим свидетелем на свадьбе будет.

Заинтригованный выгодной женитьбой, я пришёл на другой день в «тройке», в белоснежной рубашке: на манжетах запонки с опалами, при «бабочке» и с причёской — «канадкой», освежённой одеколоном «Шипр». Лакированные туфли, демисезонное пальто, шляпа и чемоданчик — «дипломат» вполне соответствовали импозантному виду жениха, достойного руки адмиральской дочки.

Не хватало, наверно, джентльменской трости. Но, увы, не то время, не те понятия о моде.

Я разделся и с лёгким поклоном вошёл в гостиную. За столом, помимо Евгении Артемьевны, сидели контр–адмирал и две не в меру раздобревшие женщины. Не обратив на меня внимания, они пили шампанское вприкуску с шоколадными конфетами. Евгения Артемьевна кивнула на стул рядом с адмиралом. Судя по двум пустым бутылкам «Столичной» и по измятой кремовой сорочке, он уже был «хороший».

Без обиняков, адмирал сразу взял «быка за рога»:

— Слушай, студент… Дарю тебе квартиру… Пока, правда, однокомнатную… Мебель в ней вся германская… Стенку мне по спецзаказу из Берлина прислали… Ещё дарю «Волгу» и впридачу катер «Адмиралтеец». А хочешь дачу на Океанской отдам? Мне там отдыхать некогда, а вы молодые, поразвлекаетесь на природе… Из университета тебя жена будет встречать на машине. Понял, студент? В шахматы играешь? Если выиграешь — плачу стипендию. Сколько тебе платят?

— Тридцать рублей.

— Тридцать рублей?! — адмирал пьяно расхохотался. — Маловато для свадебного путешествия. А, студент? Ладно, оплачу ваше турне в Болгарию. Что?! Молчать! Пошли, сразимся в шахматишки. Даю шанс выиграть тридцать рублей.

Уронив стул, адмирал поднялся. На привычно–волевом лице непреклонная решимость: брови строго сдвинуты, губы упрямо сжаты. Никаких сомнений относительно меня стать его зятем. «Куда ему, нищему студенту пырхаться против такого выгодного брака?», наверно, думал комбриг, не принимавший никогда в расчёт мнения подчинённых.

Сказал — и точка! Выполнять!

Засунув руки в карманы, свалив ещё пару стульев, вероятный тесть двинулся к шахматному столику. Расстёгнутые брюки расшиперились ширинкой, из которой торчал уголок тельняшки.

Адмирал плюхнулся на диван и надсадно захрапел.

Пользуясь моментом, я проскочил на кухню к бабушке, готовившей к столу большую коробку с тортом, перевязанную голубой лентой.

— А где же адмиральская дочка? — шёпотом спросил я. Добрая старушка удивлённо посмотрела на меня.

— Как… где?! Рядом с мамой, где же ещё ей быть?

— Эта толстуха — адмиральская дочка?! Да она же старая!

— Всего годков на пять старше тебя… С образованием невеста, мединститут закончила. Будешь у них как сыр в масле кататься. Иди за стол, а то неудобно…

Мы пили чай, ни слова не говоря о сватовстве. Я уже подумал, что всё это не серьёзно, но толстуха справа обратилась ко мне так, словно всё давно решено:

— Что же это вы, молодые, сидите с нами? Сходили бы в кино… В «Искре» сегодня «Полосатый рейс» идёт. Замечательный фильм!

— Да, смешной… Я видел уже, — поспешно ответил я, надеясь отказаться от совместного похода с адмиральской дочкой, внешне мало отличающейся от мамы.

— А я не видела, — сминая очередную шоколадную обёртку и облизывая пальцы, жеманно повела плечом толстуха–невеста. — Маман, позвони администраторше, чтобы мы не стояли в очереди за билетами.

Я вёл дочку адмирала под руку по проспекту Сто лет Владивостоку. Снег валил хлопьями. Чтобы, не приведи Бог, не увидели знакомые, я прятал лицо в её пушистом воротнике из меха чернобурой лисицы, ещё более полнившем фигуру предполагаемой невесты. Не доходя до кинотеатра, она показала на панельную пятиэтажку, придержала меня за руку:

— Здесь я живу… Ну его, кино это. Пойдём лучше ко мне. Поможешь замок вставить в шифоньер?

— Нет проблем…

В квартире, полной дорогих вещей, на столе ваза с белыми хризантемами. На полу корзина с румяными яблоками. Шапки нежно–розовых кораллов на полках полированных немецких шкафов. Оттягивая момент неизбежного сближения с толстухой — (иначе, зачем она завела меня к себе домой?), — я деловито осведомился:

— Где инструменты? Где замок, который надо вставить?

— Ах, да, замок, — нехотя ответила она, — Вот он. Старый сломался, я купила взамен другой. Нужно закрепить его на этой дверце.