Lonely - Фанфик Альбус Поттер и легенда Запретного леса Страница 15

— Почему это все происходит со мной? — прошептал Альбус, зябко обхватывая плечи руками.

— Не с тобой, — мягко сказал Скорпиус. — Не с тобой, а со всеми нами. Мы должны выяснить, что творится в Хогвартсе, потому что ты прав — это связано с тобой. И со мной, получается, тоже. Там, в больничном крыле, можешь оказаться ты. Или я. Или любой из нас.

— Я должен пойти посмотреть, как там Роза, — угрюмо проговорил Альбус.

— Рыжая?.. Как… Переживает, наверное, — передернул плечами Скорпиус.

— Наверное, — передразнил его Альбус и взглянул на друга с нескрываемой обидой. Как Скорпиус вообще мог так говорить? Что значит: «переживает, наверное»? Роза не просто переживает, а наверняка места себе не находит. Ведь она всегда чувствовала себя старшей и обязанной заботиться о младшем брате.

Альбус резко развернулся и вышел из лаборатории профессора Малфоя.

Скорпиус проводил его задумчивым взглядом, но следом не пошел. Встречаться с семейством Уизли, которое уже, скорее всего, оккупировало больничное крыло, не хотелось.

* * *

Роза смотрела на прямую мамину спину и не знала, как подойти. Гермиона, почувствовав присутствие дочери, обернулась, и ее взгляд был настолько беспомощным и обескураженным, что Роза просто подбежала и обняла ее за шею.

Хьюго лежал на больничной кровати, укрытый белым простым одеялом, очень бледный, как и это одеяло, и только огненно-рыжие волосы были ярким пятном в стерильной белизне.

— Что это, мама? — прошептала Роза, дотрагиваясь до щеки брата. Щека была жесткой и холодной. Будто мрамор.

— Я не знаю, Рози, — прошептала Гермиона, — я не знаю...

— Проклятье?.. — Роза отдернула руку, чтобы не чувствовать этот нечеловеческий холод.

— Возможно, — Гермиона немного собралась, почувствовала себя уверенней.

Роза промолчала. Мама выглядела очень изможденной, а Роза подумала,что ответ надо искать в библиотеке. И она очень постарается его найти.

* * *

Перо тихо скрипит, соприкасаясь с пергаментом, и Альбуса это почему-то сильно раздражает. Он заметил, что отвлекается на мелочи и вообще стал излишне раздражительным. Очень некстати сильно болела щека, расцарапанная Забини, а царапины не спешили заживать так, как им положено, — через пару дней.

Зачет по зельям — не самое приятное, что могло с ним сегодня произойти. Тем более, Альбус к нему совсем не готов. Скорпиус сидит в другом конце класса и кажется, даже не понимает, что друг нуждается в помощи. Все еще обижен на резкий выпад Альбуса в отцовской лаборатории. Но Альбус просто сильно нервничал,переживая за Хьюго и Рози, и почему-то посчитал, что Скорпиус должен был это понять.

Альбус посмотрел на практически чистый лист пергамента. Сверху нацарапано задание, а дальше дело пока не шло. Сварить зелье невидимости несложно, но Альбус именно этот раздел пропустил. Зачем обладателю волшебной мантии-невидимки учиться варить зелье невидимости? Альбус не ожидал, что из всего материала, изученного в первом семестре, ему попадется именно то, что он не знает.

Щека ныла все сильнее и сильнее: к монотонной, раздражающей боли прибавилось противное ощущение жжения. Иногда это и вовсе казалось невыносимым. Альбус морщился, но держался и показывать свою слабость перед однокурсниками не хотел. В таких условиях не то что зелье невидимости — собственное имя не вспомнишь!

До конца урока оставалось не так уж много времени, и помощи ждать было абсолютно неоткуда, когда перед самым носом измученного слизеринца приземлилась записка в виде изящной фигурки дракона. Дракон смешно махал непропорционально маленькими крыльями и топорщил длиннющую шею.

Альбус улыбнулся. Такие интересные записки здесь мог наколдовать только один человек.

"Пиши быстрей, дубина!" — лаконичное содержание записки рассеяло последние сомнения в личности отправителя.

Дальше значилось краткое описание зелья, и набросанная быстрым штрихом схема приготовления. Альбус прикусил губу и подумал, что самое время побиться головой о стол — ведь ничего проще и быть не могло. Как можно было забыть? Ведь это практически то же самое, что и зелье невнимания, только чуть усиленное, и схема, конечно, немного другая...

Альбус повернулся назад и весело посмотрел в сторону насупившегося Скорпиуса. Тот делал вид, что спасительная записка прилетела вовсе не с его стороны.

— Профессор Малфой, — противным голосом завел Нотт, — а Поттеру записочка прилетела...

— Позволите? — Малфой-старший внезапно оказался сзади Альбуса, хотя вроде бы только что был совсем в другом конце класса.

Альбус поспешил припрятать записку рукой — но ничего не вышло: бдительный профессор все же вырвал листок, который тут же снова сложился в дракончика.

Профессор Малфой спокойно изучил содержимое под тихое перешептывание курса, и в какой-то момент на его лице промелькнула довольная улыбка. Альбус мог поклясться, что Малфою-старшему очень понравилось обращение Скорпиуса к нему.

— Кто? — ровным голосом спросил профессор, и класс, как по команде, умолк.

Альбус вжал голову в плечи и подумал, что теперь-то уж точно катастрофа. Не узнать почерк сына мистер Малфой не мог, а значит, просто хочет, чтобы Скорпиус признал свою вину и получил заслуженное наказание.

Однако Малфой-младший не спешил признаваться. На щеках и шее выступили красные пятна, руки вцепились в край стола: Скорпиус сидел низко наклонив голову, и Альбус не мог различить выражение его лица. И он не был уверен, что хотел бы это видеть.

Драко медленно подошел к парте сына и положил дракончика перед ним.

— Я, кажется, уже говорил, мистер Малфой, что крылья надо делать немного длиннее. Вы и мистер Поттер, по-видимому, решили выступать в роли домовиков в моей лаборатории до конца учебного года? — язвительно спросил он.

— Нет, профессор, — пробормотал Скорпиус.

— А по-моему, да. Жду вас сегодня к шести в лаборатории. Вместе с Поттером, — раздраженно прибавил он, выходя из класса. Стопка работ студентов, небрежно собранная одним пассом палочки, неторопливо плыла следом.

Скорпиус торопливо собрал свою сумку и выбежал следом за отцом, даже не оглянувшись на Альбуса.

— Скорпи! — Поттер кинулся вдогонку, игнорируя смешки одноклассников.

— Отстань, — раздосадовано бросил Скопиус.

— Прости.

— Что, выучить сложно было?! — накинулся на друга Скорпиус, — вечно я попадаю во всякие передряги из-за тебя...

— Ну прости. Я не учил, да. И еще щека болит, — пожаловался Альбус, дотрагиваясь пальцем до злополучных царапин.

Скорпиус посмотрел на него внимательно, взохнул и сказал:

— Придется потерпеть до вечера с этим. У отца спросишь. А еще к Помфри сходи, если невмоготу. Мне кажется, непростые коготки у нашей Забини.