Курмангазы Караманулы - Одинокий всадник Страница 15

Плыли и плыли по небу большие пушистые облака, и казалось, вместе с ними плывет неумолимое время.

Баймагамбет смотрел на эти облака и почему-то думал о сосняках, которые недавно увидели с высоты бархана. Впрочем, в мыслях его была своя логика. В прошлый раз, когда Кулбатыру удалось сбить преследователей со следа, запутать их, говорят, он и скрывался в этих небольших лесках. Но тогда он был один. Все, кто уходил с ним, погибли в коротких стычках. Одному-то легче скрыться. А женщина в дороге, да еще в такой дороге, — большая обуза. На что же он надеется? Ведь надеется он на что-то! Какую же уловку он теперь придумал? Сосняки, кажется, единственное его прибежище. Но может, он заранее приготовил такое укромное местечко, о котором самому дьяволу не догадаться? Сосняки, конечно, леса. Но каждый отдельный колок[17] не больше километра в длину, а в ширину и того меньше — тщательно прочесать их не составляет никакого труда. Разве надежно укроешься там? Но может, он вовсе и не пошел в пустыню, а двинулся степью от аула к аулу, где сохранились родственники или знакомые, которые могут надежно укрыть? И тогда отряд напрасно обшаривает пески в поисках его следов. Напрасно бойцы жарятся на солнце и глотают соленый пот. Если он здесь, неужели не обнаружил бы себя? Быть того не может! Значит, надо искать где-то в другом месте.

Жара совершенно добивала Киикбая, и думал он сейчас только о воде. Говорят, где-то неподалеку отсюда протекает Кзылшан. Да и Загадочное озеро, наверно, совсем рядом. Эх, искупаться бы сейчас! Нырять, плавать, плескаться вволю, а когда силы иссякнут, лечь на спину, раскинуть руки и лежать так долго-долго, ощущая лишь покачивание прохладных волн. Не выходить на берег до тех пор, пока холод не проберет до костей, пока зуб перестанет попадать на зуб. Вот это жизнь!.. Ничего, изловят Кулбатыра, вернутся в Косагач, он каждый день будет бегать на Калдыгайты купаться. А что, в самом деле? Всего шесть километров. Разве это — расстояние для молодого джигита? И наверняка он теперь каждый раз будет бросаться в воду, доныривая до самого дна, и оставаться там до тех пор, пока не иссякнет дыхание...

Потом его мысли вернулись к Кулбатыру. А вдруг бандит сам придет сдаваться? Такое может случиться! И Киикбай стал даже придумывать слова, которые произнесет бывший алашордынец. «Ошибался, — скажет, — заблуждался, поддался байской агитации и боролся, сам не понимая, за что. Быть мне бабой, если еще раз возьму в руки оружие. Вот бросаю его к вашим ногам, что хотите, то со мной и делайте!»

Киикбая даже растрогала эта сцена, и стало жаль Кулбатыра, когда он представил, как бандит опустится на колени и склонит голову. А что — ведь он тоже человек. Сейчас ему, наверно, не легко приходится. Он же знает: его ищут, а убегать, прятаться — что может быть страшнее и противнее этого?

И в тот момент, когда он мысленно уже прощал Кулбатыра, окончательно разжалобившись его скорбной судьбой, перед его глазами внезапно возникли поверженные тела Ураза и Алдабергена, и Киикбай спросил себя: «А они? Они простили бы Кулбатыра? А те, кто рыдал над ними и над многими другими, кого вот так же лишил жизни этот негодяй, — где им набраться такого милосердия, чтобы забыть все? Нет, Кулбатыру не место на этой земле, потому что он уже перестал быть человеком».

— Давай-ка трогаться, братишка, — донесся до него голос Баймагамбета.

Они отъехали совсем недалеко, когда увидели скачущего им наперерез по балке Куспана. Конь его был в мыле. Левой рукой он придерживал саблю, видимо нещадно колотившую его по ногам.

— Сю-да! — вопил он охрипшим голосом. — Сю-юда! Нашли место, где они ночевали.

Все трое развернули коней и помчались туда, откуда только что прискакал Куспан. По пути он рассказал, как удалось найти стоянку Кулбатыра.

В полдень они с Шанау устроили привал. Совсем короткий. И тут же двинулись дальше. По пути они чуть разминулись. Вот тут-то Куспан и обнаружил след. Он подозвал Шанау, и тот убежденно заявил: это они! Двинулись по следу дальше и в одной из лощин обнаружили место ночевки.

— Откуда шли следы и куда? — уточняя, спросил Баймагамбет.

— Оттуда вон туда, — концом камчи описал в воздухе дугу Куспан.

Стало понятно, что Кулбатыр направлялся совсем не в сторону сосняков. Но как знать, что у него в голове? Он и в прошлый раз петлял, как заяц, пока окончательно не запутал погоню.

Когда они приблизились к лощине, где было место ночлега бандитов, отряд уже собрался. Салыка с его милиционерами привел Шанау. Все с интересом разглядывали многочисленные следы. Не было никакого сомнения, что тут побывало несколько человек — весь песок был истоптан.

Лощину со всех сторон окружали довольно высокие барханы, она поросла густым караганником. Там, где кусты, чуть отступив, образовали небольшую полянку, легко угадывались остатки костра, тут же валялись обглоданные бараньи кости. Все было засыпано песком, но довольно небрежно. То ли бандит торопился, то ли посчитал, что и этого хватит: в густых зарослях и так ничего не обнаружат. На дальнем конце лощины преследователи нашли и колодец. Он тоже был наскоро завален песком.

На выходе из лощины следов оказалось меньше. Теперь уже нетрудно было определить: в банде четверо.

— Что ж, час испытания настал, — задумчиво сказал Салык. — Несомненно, это бандиты.

— Я тоже уверен! — поддержал его Шанау. — Третий понятно кто — Раис! А вот кто четвертый, хотелось бы знать?

Когда на окраине Аккумов отряд обнаружил следы лишь двух всадников, стало ясно, что Кулбатыр уходит вместе с женой. Появление же сейчас новых следов озадачивало.

— Наверно, Шанау прав, — поддержал председателя аулсовета Баймагамбет. — Двое нам известны. Третий наверняка Раис, который взялся сопровождать зятя и сестру, четвертый — пока ничего невозможно предположить. Но понятно: встретились они где-то в условленном месте.

Положение усложнялось. Сражаться против одного, хотя бы и умелого Кулбатыра, было все-таки не так опасно, но подставлять отряд под дула сразу трех винтовок, да еще если они направлены из засады, — дело очень рискованное. Могут положить всех. А потому Салык распорядился, чтобы в авангарде шли Киикбай и Баймагамбет. В случае нападения отряд тут же подоспеет к ним на помощь.

Держа оружие на изготовку, Киикбай и Баймагамбет двинулись мелкой рысью вперед. Хотелось двигаться быстрее, но пошли опять заросли и трава, и след можно было легко потерять. Выручали песчаные проплешины, где следы проступали явственно. Иногда один из следов отрывался и, подобно волосяному аркану, тянулся на вершину какого-нибудь бархана. Наверняка это Кулбатыр уточнял направление, а может, просто оглядывал округу, чтоб ненароком не нарваться на преследователей.