ElectroVenik - Фанфик Идеальный путь, часть первая Страница 16

— Ух ты! А где ты жил все это время? — спросил Симус.

— Сначала, пока меня искали, скрывался в магловском мире, потом перебрался в поместье Поттеров в Уэльсе. В письме было сказано, что меня будут искать, и в первую очередь — в домах Поттеров, так что я переждал пару недель в гостинице, потом уехал из страны. Не хотел, чтобы меня заставили вернуться к Дурслям.

— Домах? — переспросил Дин.

— Иметь несколько домов, помимо основного особняка, в обычае у всех Древнейших и Благороднейших родов волшебников, — пришел на помощь Гарри Невилл. — До войны с Гриндевальдом семьи были больше, зачастую, кроме главной ветви, была еще пара второстепенных. Они и жили в этих домах.

— А, понятно, — покивал Симус. — Итак, Гарри…ты играешь в квиддич?

— Ни разу не сидел на метле…

* * *

Первые дни для первокурсников были настоящим испытанием. Просто добраться из Гриффиндорской башни до Большого Зала, ни разу не сбившись с дороги и не попросив помощи у портретов, привидений или кого-то из старшекурсников для новоиспеченных гриффиндорцев было настоящим подвигом. Что уж говорить про классы…на те из уроков, которые начинались сразу после завтрака или обеда, попасть было довольно легко — нужно было лишь следовать за нужным преподавателем, при условии, что ты успел попасть в Большой Зал до того, как он или она оттуда ушли. А вот дорогу к кабинету Чар, урок которого следовал сразу за первым уроком трансфигурации, гриффиндорцы искали чуть ли не полчаса, опоздав на сам урок на добрых десять минут. К счастью, профессор Флитвик не стал снимать баллы, сказав, что поначалу все первокурсники опаздывают. Впрочем, он предупредил, что по прошествии первой недели больше не будет столь мягок.

Восемь новых гриффиндорцев быстро разделились на три группы: две пары и квартет. Лаванда Браун и Парвати Патил обе были заядлыми сплетницами, и, похоже, кокетками — во всяком случае, кроме сплетен, они постоянно обсуждали наряды, прически, мальчиков — подслушав пару таких разговоров, Гарри зарекся делать это в будущем. Дин Томас и Симус Финниган тоже нашли немало интересных тем для беседы — чернокожий маглорожденный быстро заразил ирландца своей любовью к футболу и с искренним удовольствием слушал рассказы того о квиддиче. В последнюю же группу вошел сам Гарри, Невилл, Гермиона и Рон.

С первого же дня Рон старался всюду следовать за Гарри и его новыми друзьями. Посоветовавшись, трое решили включить его в свою компанию. После первого же вечера, который Уизли провел в их компании, Гарри отвел его в сторону и довольно жестко объяснил, что никто не будет выполнять его домашние задания за него, и, если Рон собирается и дальше мешать им учиться, ему лучше найти себе другую компанию.

— Это не значит, что мы отказываемся помогать, Рон, — чуть смягчив тон, прибавил Гарри. — Но ты и сам должен что-то делать. Ты ведь хочешь выйти из-под тени братьев, верно?

— Откуда ты знаешь?

— Я довольно неплохо разбираюсь в людях. Речь не о том. Если ты хочешь добиться успеха, если ты действительно хочешь, чтобы, когда через двадцать лет кто-то назовет фамилию «Уизли», все в первую очередь подумали о Рональде Уизли, то ты должен быть готов работать.

— ОК, Гарри, я понимаю. Я не буду больше отлынивать от домашних заданий.

— Хорошо, — Гарри улыбнулся. — И я знаю, что Гермиона может иногда раздражать, но у нее на самом деле блестящий ум и великолепная память. До Хогвартса у нее тоже никогда не было друзей, так что она все время проводила, зарывшись в книгу. Со временем это пройдет.

— Да? Ну, ты меня успокоил! — рассмеялся Уизли.

Пятница стала для первокурсников-гриффиндорцев великим днем: им наконец-то удалось спуститься в Большой Зал на завтрак, ни разу не сбившись с пути. Правда, в то же время они почти со священным ужасом ждали первого их урока зелий. Слухи о профессоре Снейпе в Гриффиндоре ходили самые мрачные: говорили, что он всегда и во всем потакает слизеринцам, и пользуется любым предлогом, чтобы снимать баллы с остальных факультетов.

Давать ему повод никто не хотел, поэтому гриффиндорцы собрались перед дверью кабинета зелий за добрых пятнадцать минут до начала урока — Перси Уизли сам проводил их сюда из Большого Зала, когда Гермиона изложила ему их проблему. Чуть погодя подтянулись слизеринцы — пусть Снейп и никогда не снимал баллов со своего факультета, вызывать его гнев никто не хотел.

Едва прозвенел колокол, отмечая начало урока, профессор распахнул дверь кабинета изнутри и молча впустил детей в класс. В сочетании с его мрачным видом и учитывая, что он все еще сидел за столом, когда они уходили с завтрака, и не проходил мимо них, даже такое простое действие нагнало на первокурсников жути. В классе немедленно установилась абсолютная тишина.

Снейп начал урок с переклички. Прочитав каждое имя, он на несколько секунд останавливал взгляд на очередном первокурснике. Наконец, после «Паркинсон, Панси» и «Патил, Парвати»…

— Поттер, Гарри. Наша новая знаменитость, — Гарри несколько удивился столь ярко выраженному яду в голосе профессора, но внешне сохранил невозмутимость.

Дочитав до «Забини, Блейз», Снейп закрыл журнал и поднялся из-за стола.

— Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления зелий, очень точную и тонкую науку, — негромкий голос профессора был прекрасно слышен каждому, ибо все, даже слизеринцы, старательно соблюдали тишину. — Глупое махание палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки. Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая разум, порабощая чувства. Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, даже как заткнуть пробкой смерть — при условии, что вы отличаетесь от стада болванов, обычно приходящих на мои уроки.

Гарри почувствовал, как его губы против воли складываются в улыбку. Снейп был влюблен в свой предмет, это было очевидно. Речь, призванная устрашить неофитов, обещала Гарри множество удивительных возможностей. Ему нравилось заниматься зельеварением, но до сих пор он и представить себе не мог, что можно относиться к этому предмету как к искусству. Для него наука зельеварения всегда заключалась в нескольких простых правилах: будь внимателен и аккуратен, точно соблюдай рецептуру и выполняй указания, и получишь нужный результат. Для Снейпа же в приготовлении зелий крылось нечто большее, не только наука, но призвание и искусство. Гарри надеялся, что сможет научиться этому — получать радость и удовольствие от самого процесса, а не только слабое удовлетворение от хорошо выполненной работы. От размышлений на эту тему его отвлек резкий голос Снейпа.