Владимир Козлов - Горькое молоко – 3. Сайга для деда. В погоне за кардиналом Страница 18

…После случая с Гошей и похищения из дома Плясуна компьютера Мареку по пути на работу, на развилке Кировской трассы остановило ГИБДД. Они попросили выйти его из машины, не представившись и не спрашивая документов, предложили заглянуть в автомобиль Мерседес, который стоял на другой стороне дороги. В автомобиле за рулём сидел Салдус, а на заднем сидении вальяжно расположились Владыка и Чомбе с лиловым носом.

– Ты Саня Марек? – спросил Владыка.

– Если меня менты остановили на трассе, то вы всё знаете обо мне, кто я такой и какую кухню люблю! Зачем спрашивать? – отчеканил Марек.

– Мы не только о тебе знаем, но и о твоих друзьях, а остановили тебя не менты, а мои ребята. Я с ментами дел не имею, воспитание не позволяет.

Марек взглянул и понял, что ментов этих из ГИБДД, он никогда раньше не видел. Практически он всех городских инспекторов знал в лицо.

– Пускай не менты, но их луковая шелуха, заставляет называть ваших друзей именно так! Говорите, что у вас есть ко мне, и я поеду. Мне на работу срочно надо.

– Молодец, не липковатый парень, – похвалил Владыка Марека.

– А кого мне бояться, – смело заявил Марек. – Как не скажет мой друг Колчак – «Лучше пускай нас бояться, чем мы кого – то».

– Вот о твоём друге Колчаке я и хочу поговорить. У него я слышал, остались некоторые сведения, в которых хранится коммерческая тайна моих фирм. Он высосал все секреты из компьютера покойного Плясуна. Скажи ему, пускай вернёт. Они ему ни к чему.

– Нет, у него ничего, – это я вам точно говорю, – заверил Марек. – Не верите, спросите у него сами, но не советую. Колчак с виду спокойный, на херувима похож. А кровь у него быстро вскипает. Ваши ребята убедились в этом, – кивнул Марек на цыгана.

– Нам по плечу укротить не только твоего горячего Колчака, а и весь город, – без ноты угрозы произнёс Владыка.

Было видно по Владыке, что он чеканил свои слова и любовался своей речью, стараясь произвести на Саню впечатление криминальной величины, считая, что разговор он ведёт не с другом Колчака, а с обыкновенным магнитофоном, который всё сказанное им воспроизведёт Колчаку.

– Передай ему, что бы вёл себя скромнее. То, что он племянник горемычного вора в законе Захара, – пока это ничего не доказывает. И иметь такой гонор, нужно вначале у хозяина отбыть не менее червонца.

– Слушай дядя, я не знаю, как тебя зовут, – повернулся Марек к Владыке, – но видно, что вы не из нашего города. Местная братва, так себя с нами не разговаривает, и поведение Колчака не обсуждается по той причине, что он правильный человек и греет Севу. И естественно я ему помогаю в этом.

– Зовут меня не дядя, а Владислав, – повысил голос Владыка. – То, что Колчак греет Севу, делает ему честь! Но афишировать это не следует, – сказал Владыка, закуривая сигарету.

– И не обязательно делать из вашего Колчака героя, – сказал до этого молчаливо сидевший, цыган. – Если он хочет совершить подвиг Александра Матросова, может впоследствии пожалеть об этом.

– Ни каких подвигов творить он не собирается, – повернул в сторону цыгана голову Марек, – а тебе я расскажу короткую притчу. В нашем доме живёт Фая, она четырнадцать абортов сделала за свою жизнь, а слово аборт до сих пор пишет через букву – О – Оборт. – Понял?

– Причём здесь Фая? – спросил Чомбе.

– Посмотри в зеркало на свой сизый нос, тогда поймёшь причём!

После этой фразы Марек пересел в свою машину и поехал на работу. У волжского моста, на другой стороне Волги на КПП он увидал знакомую машину, которая десять минут назад его останавливала.

– Оп – па, вот они и инспектора, – сказал он, ударив ладонями об руль.

Вечером о разговоре с Владыкой Марек рассказал слово в слово своему близкому другу Колчаку.

– Это Саня они в разведку пошли. Знаем ли мы что об их делах и какие догадки у нас имеются о смерти Плясуна? Не понимаешь, что они занервничали? А если ты с ними разговаривал в достойном тоне, то ты совсем молодец! Теперь у них будет примерное представление о нашей компании. А про Плясуна нам надо забыть. Я не сомневаюсь, что грохнули они его сами. Он предполагал, что ему придётся ответить за то, что копил важную информацию у себя и мало того упустил её. Недаром он хотел воспользоваться твоим компьютером. Наверное, своей сестре через Интернет думал исповедь отправить. И нас предупредил об опасности. Так, что Саша будь осторожен на трассе. Но с одной стороны, зная, что у нас есть полная информация об их тёмных делишках, делает сугубо неприкосновенными. Даже я бы сказал, мы для них сейчас как охранный объект от всяческих неудач и невзгод!

Причину смерти Плясуна списали на несчастный случай, определив, что в доме у него произошла утечка газа. Деньги, полученные от Плясуна, Марек прокрутил, через свою фирму в течении двух дней. Вовка свою долю припрятал, а Гоша купил себе старенькую копейку и ездил на ней на работу в хозяйственный магазин «Беркут» к Арбузу, куда его Колчак пристроил грузчиком.

Чуть освободившись от дел, Вовка поехал к ювелиру Арону показывать брегет.

– Привёз что? – спросил ювелир.

– Кое – что имеется, хочу пока прицениться, – сказал Колчак, протягивая золотой брегет.

– Ого, солидная штука, – разглядывая с интересом брегет, сказал ювелир. – Я тебе ничего не смогу сейчас сказать. Оставь его на пару деньков у меня, и дай мне твой мобильный телефон. Я проконсультируюсь с одним знающим человеком, который владеет большой коллекцией часов. Думаю, он сможет назвать их реальную цену. Кстати этот коллекционер с вашей стороны. У него даже работы Кулибина имеются.

– Хорошо я через два дня заеду, – сказал Колчак ювелиру.

– А марок интересных ты не приобрёл? – спросил он у Вовки. – Этот товар я считаю самым выгодным, лёгкий и дорогой. Его спрятать легко и ни один металлоискатель не обнаружит, когда везёшь за бугор. Да и ценится он равноценно со многими объёмными раритетами.

– Пока нет, я же коллекционер временный и случайный, – ответил Колчак.

– В первую очередь я ювелир, а коллекционер я не ахти какой. Миллионеры коллекционируют, – им деньги не куда девать, а мы коллекционируем, что бы их заработать, – сказал на прощание Арон.

В этот же день ювелир сел в машину и поехал к коллекционеру часов. Ему было восемьдесят два года, и по своему богатому дому он передвигался на инвалидной коляске. Этот престарелый ветеринар по кличке Шах имел в своей жизни два увлечения любовь к лошадям и часам старинной работы. Когда – то у него был звёздный скакун аргамак, который приносил ему приличные доходы на скачках в шестидесятых годах. Потом он его лишился по своей глупости. Отодвинул после такой утраты серьёзное увлечение лошадьми на второй план, и он всецело отдался коллекционированием часов. Сын и внуки у него тоже были ветеринарами, и у них была своя ветеринарная лечебница, в которой работала вся семья Шаха.

Дверь ювелиру открыл внук.

– Проходите? – дед ваш ждёт у себя, – сказал он, – кошечку не бойтесь. Она у нас послушная!

– Я собак не боюсь, а кошек, чего я буду бояться, – усмехнулся Арон.

Но, открыв дверь Шаха, он с испугом отпрянул назад и закрыл быстро за собой дверь, приперев её своим телом. Крупный пот покрыл его лоб. То, что он увидел, не поддавалось его сознанию. В ногах у Шаха лежала большая пятнистая дикая кошка.

– Это, что за зверь? – спросил он у внука.

– Гепард, да вы не бойтесь? Шах, вас не тронет, – сказал внук.

– Что Шах не тронет, я знаю, а пятнистую кошку я больше предпочитаю видеть на стене или бездыханную в ногах у камина. Скажи деду, при ней я разговаривать не буду.

– Шах, это мальчик, а не девочка, – объяснил внук, – если вы опасаетесь, я сейчас его уберу.

Когда из комнаты был удалён гепард, ювелир зашёл к Шаху. Тот сидел в своей коляске, задрав очки на лоб, и плутовато улыбался.

– Что Ароша боишься моего котика? – важно спросил Шах. – Этот охранник лучше любого кавказца будет! – горделиво произнёс Шах, – из Туркестана мне его привезли, хотя происхождение у него Афганское.

– Я смотрю, у вас в доме одни Шахи живут, – сказал Арон.

– Так и дом мой не похож на обычный барак. Посмотри у меня всё здесь на восточный манер устроено. Люблю экзотику и восток. Жалко, что пришло всё это ко мне поздно, но ничего дети и внуки пользоваться будут. А Шахов было у меня два, вернее та Шахиня звалась, продали совсем недавно.

– Её одну тяжело прокормить, а двоих тем более, – заметил ювелир.

– Наш Шах не редко пропитание, не только себе добывает, но и нам вдоволь хватает. Зайцев и коз на лету хватает. Ну, показывай свой раритет. Посмотрим, что это за диковинная вещь, как ты мне её расписал.

Арон открыл кейс и достал заложенные в файл часы.

Шах взял пакет в руки, спустил очки на нос и внезапно отстранил их от себя.