Юрий Корольков - В катакомбах Одессы Страница 19

Федорович говорил нарочито громко, чтобы разбудить, предупредить спящих. Во всяком случае, так понял Бадаев. Он осторожно поднялся с пола.

Мысль работала отчетливо и напряженно. Разведчик еще не мог собрать воедино разрозненные впечатления, сделать вывод, разобрать, что произошло. В голове стремительно возникали вопросы, на которые Бадаев не мог сразу ответить. Что это может быть? Кто ворвался в квартиру? Зачем? Что делать? Как вести себя через мгновенье, через секунду?..

Первое, что пришло в голову, — воспользоваться запасным выходом на чердак и уйти. Но выход отрезан — в прихожей толпятся ночные пришельцы, а в кухню ход только через прихожую.

Все эти мысли промелькнули стремительно, в какие-то доли секунды. Единственно, что успел сделать Бадаев, — натянуть валенки и переложить из кармана в голенище запасной браунинг, с которым он никогда не расставался. В это время открылась дверь, вспыхнул свет.

— Кто здесь Гордиенко Яков? — спросил чернявый маленький человек в форме румынского офицера. Это был Харитон.

Яков поднялся с койки, сонный, щуря глаза и не понимая, что происходит. Был он в тельняшке, в трусах, зябко поежился и вдруг сразу очнулся, заметив погоны на плечах вошедших людей. Он шагнул к распахнутой двери, еще надеясь прорваться к вешалке, к своему бушлату, но в прихожей было полно людей — военных и штатских. Кто-то из румын остановил его, приказал вернуться обратно.

— Оденься, — приказал Харитон. Что-то по-румынски сказал Друмешу. Тот обшарил кровать, поднял матрац, подушку. Харитон обернулся к Бадаеву.

— Вы кто будете?

Бадаев не успел ответить.

— Это мой гость, господин офицер, — торопливо сказал Бойко. Он стоял в одном нижнем белье у двери. — О нем я уже говорил вам. А в той комнате еще одна женщина, сестра жены.

— А это? — Харитон указал на Гордиенко-старшего и Сашу Чикова.

Они тоже проснулись и сидели на койках.

— Это из моей мастерской, господин офицер. Мои рабочие.

— Хорошо… В соседней комнате кто?

— Там женщины.

— Пусть оденутся… Ваши документы, — Харитон снова повернулся к Бадаеву.

Владимир Александрович неторопливо — сейчас он все делал не торопясь, чтобы выиграть время, — вынул из бокового кармана паспорт и протянул его румынскому офицеру. Паспорт был выписан на имя Сергея Ивановича Носова, уроженца Воронежской области. Под этой фамилией Молодцов намеревался легализоваться в городе, как рекомендовали из Центра. Паспорт был в порядке, и офицер, бегло взглянув на него, вернул обратно.

В комнату вошел Жоржеску, тоже в румынской военной форме. В руках он держал бушлат Якова Гордиенко.

— Чей пиджак? — спросил Жоржеску, глядя на полураздетых ребят.

— Мой, — Яков рванулся к бушлату, но Жоржеску отстранил его и показал Харитону маленький браунинг, такой же, какой был в валенке Молодцова.

— Найден в кармане этого пиджака, — сказал Жоржеску.

— Я должен тебя арестовать, — сказал Харитон. — А вы, господа, тоже оденьтесь и пройдите в полицию, чтобы подписать протокол. Это не надолго, прошу извинить.

Харитон будто бы просто так, для порядка, ощупал карманы задержанных — оружия не было.

«Не слишком ли много людей для ареста одного мальчишки?» — подумал Молодцов, разглядывая толпившихся агентов полиции. Он насчитал двенадцать человек. Неторопливо оделся в прихожей, мучительно думая, что же предпринять. Действовать активно нельзя — может быть, все это случайные совпадения. К тому же что здесь делать с одним пистолетом? Другое дело — граната. Если бы он был один! Если бы рядом не было женщин, подростков… Если бы знать наверняка, что это ловушка… А может быть, действительно случайный налет? Надо держаться, держаться, не выдать себя опрометчивым поступком. Слишком многое поставлено на карту.

Якову надели наручники и повели вперед. Бойко-Федорович шел последним, захлопнул дверь, проверил, заперта ли она. Спросил:

— Надеюсь, не надолго, господин офицер?

— Нет, нет, вернетесь через полчаса, — Харитон вместе с Жоржеску замыкал шествие.

Но вот что странно: Бадаев отметил про себя — лучи электрических фонариков скрещивались на его фигуре чаще, чем на Яше Гордиенко. Кого арестовали: его или Гордиенко, кого не хотят выпускать из поля зрения?

И еще одно. Когда спустились по лестнице и вышли на тесный дворик, какие-то люди свертывали широкий брезент, расстеленный около стены под окнами квартиры Бойко. «Эге, — чуть не присвистнул от удивления Бадаев. — Ждали, что кто-то выпрыгнет из окна! Да, здесь дело не в Гордиенко…»

И вдруг Бадаева осенила мысль — нелепая, чудовищная: а если это предательство? Если вся эта ловушка подготовлена для него, Молодцова? Догадка показалась ему такой невероятной и нелепой, что разведчик от неожиданности остановился. Теперь эта мысль уже не покидала его.

Вышли на улицу. У соседнего дома стояла машина. Здесь арестованных встретил капитан Аргир. Харитон доложил ему по-румынски, они о чем-то заспорили, затем Харитон сказал, обращаясь ко всем задержанным:

— Господа, капитан приказал освободить вас. Всех, кроме Якова Гордиенко, которого я должен доставить в полицию. Можете быть свободными. Извините за недоразумение.

Бадаев успел шепнуть Тамаре Межгурской:

— Обратно не заходи… Сразу поворачивай за угол.

Но до угла дойти не удалось. Едва они сделали несколько шагов, как снова раздался голос Харитона:

— Господа, прошу вернуться обратно. Придется все же пройти в полицию. Это не надолго, господа.

Каким-то подсознательным чувством Молодцов совершенно отчетливо понял, что жандармы затеяли с ним сложную и запутанную игру. Уж слишком слащаво-вежливый тон у этого маленького чернявого человечка! Кажется, он разгадал их ход — хотят создать видимость, что арест его и Межгурской — простая случайность. Противнику нужно вывести кого-то из игры, но кого? Предателя, который организовал западню?

Логика пришла позже, сейчас было только осознанное решение: действовать. До угла оставалось несколько шагов, Бадаев продолжал идти, будто и не слышал голоса Харитона. Еще шаг — и он за углом. Вот здесь не выдержали нервы румынского контрразведчика:

— Держите его, держите Бадаева! — неистово закричал Аргир, бросаясь следом за ним.

Кто-то выскочил из-за угла и преградил дорогу. Бадаев выхватил из-за голенища браунинг и выстрелил в упор. Человек осел на снег… Бадаев рванулся вперед, но в это время кто-то бросился ему под ноги. Разведчик споткнулся, успев еще раз выстрелить. Тяжелый удар вышиб из рук браунинг, несколько человек навалились со всех сторон, подмяли его под себя, скрутили руки, защелкнули наручники.