Кэмпбелл Блэк - Искатели потерянного ковчега. Индиана Джонс и последний крестовый поход Страница 19

Тохт заорал:

— Стреляй, стреляй в обоих!

Мужчина с повязкой на глазу, услышав приказ Тохта, выхватил пистолет и навел на дерущихся. Марион похолодела от ужаса. Однако в этот момент Инди и шерп прекратили единоборство, рванулись к валявшемуся на полу оружию, схватили его и, нацелив на одноглазого немца, вдвоем спустили курок. Пуля угодила мужчине в горло, удар был таким сильным, что его отбросило в другой конец комнаты. Он сделал пару неверных шагов назад и шлепнулся, приткнувшись спиной к стойке. На лице его застыло совершенно потерянное выражение.

А Инди и шерп тем временем возобновили схватку: неожиданное перемирие закончилось, оружие выскользнуло из их рук, и они, пытаясь дотянуться до него, катались по полу, вцепившись друг в друга. Инди представлял собой отличную мишень для Тохта. Надо было как-то помешать немцу выстрелить. Марион подняла с пола автомат, свалившийся у монгола сплеча, и постаралась понять, как тот действует. Впрочем, чего тут думать, надо просто нажать на спусковой крючок — и она открыла огонь. Однако оружие так неистово прыгало у нее в руках, что все пули летели мимо Тохта. Затем ее внимание отвлекли языки пламени: загорелись занавески, в которые угодила раскаленная кочерга. Огонь быстро распространялся по помещению. Кажется, в этой битве победителей не будет, решила Марион.

Краем глаза она увидела, как Тохт скрючился у стойки, пытаясь уклониться от бушующего огня. Он видит его, поняла вдруг девушка, он заметил медальон. Его рука скользнула к диску, на лице заиграла удовлетворенная улыбка, но тут же раздался душераздирающий вопль — раскаленный медальон опалил его ладонь, оставив на ней свои очертания и замысловатый узор из древних слов, выбитых в бронзе. Боль от ожога была невыносимой. Тохт выпустил медальон и бросился к двери, прижимая к груди обоженную руку.

Инди все еще продолжал сражаться с шерпом, а непалец бегал вокруг, пытаясь выстрелить в Инди, но так, чтобы не попасть в его противника. В автомате у Марион уже закончились патроны, и она вновь вспомнила о пистолете, спрятанном за чучело ворона. Сквозь языки пламени и невыносимый жар она бросилась туда Вокруг, словно противотанковые гранаты, взрывались бутылки с алкоголем. Она схватила оружие. Хоть бы попасть, молила девушка.

Дым слепил глаза, она задыхалась.

В этот момент Инди ударил ногой шерпа и откатился от него на несколько футов. Теперь он был отличной мишенью для непальца.

Торопись! Медлить нельзя!

Она спустила курок. Непалец дернулся — Марион не промахнулась. Сквозь дым и волны жара она увидела благодарную улыбку на лице Инди.

Он схватил хлыст, нахлобучил шляпу и заорал:

— Сматываемся!

— А про медальон забыл?

— А он здесь?

Марион отпихнула ногой пылающий стул. Уже начали рушиться перекрытия. Подняв в воздух сноп искр, вниз рухнула потолочная балка.

— Да Бог с ним! — крикнул Инди. — Надо выбираться отсюда.

Но Марион, не слушая его, бросилась к тому месту, где Тохт выронил медальон. Кашляя и утирая слезящиеся от дыма глаза, он наклонилась и шарфом, который по-прежнему был намотан вокруг шеи, взяла раскаленный диск. Затем заглянула в деревянный ящичек, где хранились деньги.

Невероятно! Одна зола! Все 5 тысяч вылетели в трубу.

Инди схватил ее за руку и потянул к двери.

— Пошли! Пошли! — вопил он.

Они выскочили на улицу и побежали прочь от полыхающего дома. Пламя с дикой яростью пожирало остов строения. Вверх столбом подымался дым, а огненные языки, оставляя за собой мерцающие угли и жирную копоть, пробив крышу, уже лизали ночное небо.

С другой стороны улицы Марион и Инди смотрели, как догорает пивная. Он все еще держал девушку за руку, и его прикосновение вновь напоминало ей прошлое, которое она так стремилась забыть. Она высвободила руку и отодвинулась от него.

Здание уже догорало, но бревна еще потрескивали. Девушка молча смотрела на пожар, потом сказала:

— Мне кажется, ты у меня в долгу.

— Неплохо для начала.

— Для начала у меня есть вот это. — Она протянула ему медальон. — Теперь мы с тобой партнеры, мистер. Эта штучка — моя собственность.

— Партнеры? — он обалдел.

— Да, черт побери.

Они снова уставились на пожар, ни один из них не заметил, как в темный проулок, отходящий от главной улицы, проскользнул Арнольд Тохт.

Уже сидя в машине Марион спросила:

— И что же теперь?

Инди помолчал, потом ответил:

— Египет.

— Египет? — Марион подняла на него глаза. — Ты возишь меня по самым экзотическим странам.

Облака несколько рассеялись, и на ночном небе всплыла бледная луна, оттенив мрачные силуэты гор. Сердце Инди сжалось от недобрых предчувствий.

Марион неожиданно рассмеялась.

— Что случилось?

— Вспомнила. Тебя и твой хлыст.

— Между прочим, он спас тебе жизнь.

— Я глазам не поверила, когда увидела тебя в дверях, а о твоем хлысте я давно забыла. — Она снова засмеялась. — Сейчас вспомнила, как раньше ты упражнялся с ним, поставив к стене целую батарею из бутылок.

Он увлекся кнутом после того, как однажды в цирке, — ему тогда было 7 лет, не больше, — увидел, как мастерски владеет им один из артистов. Он вытворял с хлыстом такие чудеса, что все были поражены. Инди тоже начал тренироваться, час за часом, день за днем, и эти упражнения увлекли его не на шутку.

— Ты хоть когда-нибудь с ним расстаешься? — спросила девушка.

— Когда читаю лекции.

— Но спишь точно с ним.

— Бывает.

Она замолчала, бросив взгляд в окно, затем спросила:

— Бывает — что?

— Сама догадайся.

— Уже догадалась.

Он взглянул на нее, но тут же опять уставился на дорогу.

Глава шестая

Раскаленное солнце не щадило пустыню — от одного горизонта до другого расстилался только выжженный песок. Славное местечко, решил Беллок, такое впечатление, что находишься на погибшей планете — ни деревца, ни кустика, ни зданий, ни людей. Ни людей. Вот это, пожалуйста. Без людей он вполне мог обойтись. Он уже давно понял, что предательство среди людей — самое обычное дело, и платил им той же монетой. А если не предательство, то грубая сила. Он прикрыл глаза рукой и двинулся вперед, наблюдая как проводятся раскопки. Не плохо они здесь все оборудовали, но немцы это любят — побольше шума, побольше помпы. Он засунул руки в карманы и начал разглядывать грузовики и бульдозеры, арабских землекопов и немецких специалистов. И этого дурака Дитриха, который мнил себя здесь царем и господином, носился вокруг так, будто за ним гонится смерч, и тявкал на всех не переставая.