Уильям Кингстон - Гризли (сборник) Страница 19

Уже начинало темнеть, когда Ваби и Мукоки вернулись, нагруженные оленьим мясом. Они занялись приготовлением к обеду в спешном порядке, так как на следующий день и вообще в ближайшие дни предполагалось выступать в поход до зари и делать привал лишь с наступлением ночи. Поэтому было очень важно хорошо выспаться.

Все трое товарищей одинаково горели нетерпением поскорее начать свои охотничьи подвиги. Даже Волк, потягиваясь худощавым туловищем, вбирал в себя воздух широко открытой пастью, как будто бы он заранее устал от тех драматических событий, в которых ему суждено было сыграть свою роль.

– Если у вас хватит силы, – сказал Ваби Роду, поглядывая на него из-за своего куска оленины, – так мы с завтрашнего дня будем проходить по двадцати пяти, тридцати миль, в случае необходимости конечно. Ведь возможно, что уже завтра днем мы натолкнемся на хорошее место для охоты, но не менее возможно и то, что мы проищем его двое-трое суток. Так или иначе, больше мы не станем терять времени понапрасну. Ура! Близится час крупной игры.

Роду казалось, чти он только что заснул, когда он почувствовал, что кто-то трясет его за плечо. Открыв глаза, он увидел перед собой улыбающееся лицо Ваби, освещенное отблесками яркого пламени.

– Ну, Род! Пора! – сказал ему товарищ. – Утренний завтрак согрет, весь багаж уже уложен на сани. А вы все еще предаетесь своим грезам. О чем или о ком?

– О Миннетаки, – ответил Род с откровенностью, в которой не было ничего искусственного.

Он встал, привел в порядок свое платье и пригладил растрепанные волосы. Ночь была еще совсем черная, и, взглянув на часы, он убедился, что было всего четыре часа утра. Мукоки уже сервировал завтрак на плоском камне вблизи огня.

Завтрак был быстро окончен, и маленький караван тотчас же двинулся в путь. Род был в отчаянии от потери своего ружья. Охотничий рай разверзал перед ним свои врата, а он был безоружен. Так как он жаловался на свою несчастную участь, то Ваби предложил ему попеременно пользоваться его собственным ружьем. Большой револьвер также будет переходить из рук в руки, и каждый из них, в случае надобности, использует его наилучшим образом. Родерик был счастлив таким разрешением вопроса, и Ваби настоял, чтобы именно он в первую очередь получил в свое распоряжение столь желанное оружие.

Когда они перебрались через камни, усеивавшие вершину горы, и вышли на ровный склон, мальчики впряглись вместе в сани, тогда как Мукоки шел впереди и прокладывал тропу.

Родерик впервые видел процесс проложения тропы и любовался при бледном свете зарождающейся зари искусством старого индейца. Мукоки, который слыл самым искусным «прокладывателем троп», делал на своих лыжах огромные шаги, и при каждом шаге из-под его ног взлетал в воздух настоящий снежный фейерверк. На земле, освобожденной таким образом от мягкого снега, образовывалась широкая тропинка с твердой поверхностью, по которой Роду и Ваби было очень легко за ним следовать.

Когда они были у подножия горы и прошли около полумили по ложбине, Мукоки остановился. Указывая пальцем на любопытный отпечаток на снегу, индеец сказал:

– Лось!

Род наклонился, чтобы посмотреть.

– След не старый, – сказал Ваби. – Он еще не замерз, и снег едва успел прийти в равновесие. Маленькие комочки еще скользят друг по другу, посмотрите, Род! Это большой самец, здоровый малый, и не больше часа, как он прошел здесь.

По мере того как охотники подвигались вперед, следы животных становились все чаще и чаще, разоблачая их беготню взад и вперед и дикое ночное возбуждение. Прежде всего они наткнулись на след лисы, который пересекли несколько раз. Они установили, что эта маленькая ночная злодейка в конце концов загрызла крупного зайца. Снег был покрыт кровью и шерстью, и часть маленького тела еще не была съедена.

Ваби остановился в раздумье и стал пристально разглядывать лисий след.

– Самое главное было бы знать, какая это лисица, – произнес он. – Но это нам неизвестно. Это лисица, и все тут! Все следы этих животных сходны между собой, независимо от их породы. А между тем с денежной точки зрения вопрос имеет принципиальное значение. Лиса, которая прошла здесь, быть может, представляет собой целое состояние…

Мукоки закудахтал, как будто эта счастливая перспектива уже заранее наполнила его радостью.

– Объясните, в чем дело, Ваби? – спросил Род.

– Вот! – пояснил Ваби. – Возможно, конечно, что это обыкновенная красная лисица, и тогда цена ей не больше десяти – пятнадцати долларов. Если это черно-бурая лиса, она стоит от пятидесяти до шестидесяти и от семидесяти пяти до ста, если это то, что мы называем «крестовкой», то есть помесь черной с серебристой. А если это…

– …огромная серо-серебристая… – прокудахтал Мукоки.

– …тогда, – продолжал Ваби, – ее шкура стоит двести долларов, если она обыкновенная, и от пятисот до тысячи, если это редкий экземпляр. Теперь вы понимаете, Род, почему нам желательно было бы удостоверить ее личность? Серебристая, черно-бурая или «крестовка» стоила бы того, чтобы за ней гнаться. Но весьма возможно, что это всего лишь красная, и тогда мы только даром потратили бы время.

Образование Рода продолжало пополняться. Он видел следы волков, которые можно было принять за следы больших собак. Потом легкие следы от оленьих копыт и очень широкие, с растопыренными когтями, следы бродячей рыси. Но ничто не произвело на него большего впечатления, чем огромные, величиною с его голову, дыры, оставленные в снегу лосем. Какое это, верно, было огромное животное! Он научился также отличать следы оленя от следов маленького лося, хотя с первого взгляда они были очень схожи.

Пять-шесть раз в течение утра спутники останавливались, чтобы передохнуть. В полдень Ваби подсчитал, что они сделали около двадцати миль. Хотя Род начинал чувствовать усталость, он объявил, что способен пройти сегодня еще с десяток миль. Они пообедали.

Дальше вид местности изменился, поверхность почвы стала неровной. Маленькая речка, по течению которой они подвигались, превратилась в поток, шумно несущийся между замерзшими берегами. Снова появились наносные валуны и скалистые пласты, обрамленные лесистыми холмами. Новая цепь скалистых крутых гор показалась на востоке. Стали более многочисленны также и маленькие озера в своих замерзших бухточках.

Но что в особенности радовало сердца наших охотников, так это изобилие следов, свидетельствовавшее о наличии дичи и пушных зверей. Здесь было достаточно мест, точно нарочно созданных для зимней стоянки. Но трудно было решить, на каком из них остановить свой выбор. Спутники замедлили шаги.