Алексей Фомин - Ануш Страница 2

Андрей захлебывался слезами. Файзали обнял его и сказал:

– Ты должен быть сильным парень, если хочешь вернуться домой… Мы все этого хотим. Я люблю свою землю и с тяжелым сердцем покинул свой дом. Но пока мы тут, мы должны быть сильными. И ты – мужчина, ты должен быть сильным. Ты меня понимаешь? – пытаясь успокоить плачущего мальчика, произнес Файзали.

Андрей всхлипывал еще несколько секунд, а потом вдруг перестал. Он поднял полные слез глаза, вытер их рукавом и более окрепшим голосом произнес:

– Я буду сильным, дядя Файзали. И я все понимаю…

Файзали подошел к нему еще крепче прижал его к себе:

– Я знал, что ты настоящий мужчина. А теперь ты должен понять кое-что еще. Ту ба забони тоджики гап зада метавони?1

– Кам-кам метавонам2… – ответил Андрей.

– Хорошо, пока не выздоровеешь, я буду заниматься с тобой языком. Запомни, ни в коем случае не говори тут по-русски, иначе можешь найти огромные неприятности. Постарайся пока ни с кем не разговаривать, а если с тобой заговорят, лучше молчи. Среди местных афганцев многие воевали еще с советскими войсками и некоторые не очень-то жалуют русских, а еще тут полно боевиков с той стороны границы, из Таджикистана.

Андрей понимающе кивнул.

– И еще…, – тут Файзали помолчал, – Мало ли как обернется, но пока ты был без сознания, я немного подстраховался и как бы сказать, сделал из тебя мусульманина…

У Андрея расширились глаза. Файзали почесал затылок и тихо произнес.

– Я сделал тебе обрезание…

Мальчик побледнел еще больше, и он автоматически посмотрел на себя под одеялом. Он увидел чистую повязку у себя на бедрах.

– Не переживай, – усмехнулся Файзали, – все нормально. Я же врач, – улыбнулся Файзали, – просто если кто увидит твой… Ну ты понял, без обрезания, то поймет, что ты «кафир»3 и тебе не сносить головы. Ничего страшного, привыкнешь, да и для здоровья полезно… Когда переходили границу и всем местным я сказал, что ты мой племянник. Мой настоящий племянник пропал без вести. Он был приблизительно одного с тобой возраста, но у меня остались его документы и свидетельство о рождении. Так тебя удалось провезти. Так что если кто спросит, вдруг, мало ли что, то знай, что ответить.

– И что это значит? – спросил Андрей.

– У тебя теперь другое имя. Моего племянника звали Анушервон, или просто Ануш… Теперь ты – это он. А сейчас спи.

Андрей повернулся на бок и закрыл глаза. Он был растерян и подавлен. Слишком много свалилось на него сразу. Он пытался осмыслить все услышанное, но предательский комок вновь подступал ему к горлу. Андрей сдержался.

Постепенно он стал вспоминать, что было перед этим.

Часть первая Беженец

До начала…

Душанбе. Зима 1992—1993 года.

В классе почти никого не было. За холодными партами сидело всего лишь несколько учеников, одетых в куртки и шапки. В школе не было ни света, ни отопления. Сидевшие были из числа ребят, кто жил по близости. Тех, кто жил хотя бы в соседних от школы районах родители просто не пустили. А те, кто жил рядом пришли лишь для того что бы услышать объявление и по возможности передать другим. Некоторых родители ждали уже во дворе школы, за некоторыми должны были зайти соседи или родственники, чтобы проводить детей до дому. Складывающаяся ситуация в городе требовала особых мер.

Учительница грустно обвела взглядом сидящих перед ней нескольких учеников восьмого класса и заговорила:

– Ребята, в связи с тем, что обстановка в городе плохая, было принято решение о временном прекращении занятий в школе.

Дети стали радостно переглядываться и шушукаться. Несмотря на то, что вокруг был беспорядок, а по ночам практически постоянно гремели выстрелы, дети оставались детьми, и для них известие о неожиданных каникулах всегда было радостным.

– Но это не значит, что школа закрывается, – поспешила продолжить учительница, – просто это временная мера… Скажите это родителям и оповестите тех, кто не смог прийти, если они живут рядом или вы знаете их телефоны.

Телефоны в городе с перебоями, но работали, что было удивительно. Ведь тот хаос братоубийственного противостояния, в который погрузилась бывшая советская республика, поистине поражал воображение. Казалось, сбылось библейское пророчество об апокалипсисе, и брат поднял руку на брата. Власть переходила из рук в руки, и было сложно понять, кто действительно всем управляет. Перестрелки, грабежи и насилие просто захлестнули некогда цветущий город – жемчужину Средней Азии и столицу теперь уже независимого Таджикистана.

Тяжело было понять причины всего происходящего. Много позже историки, политологи, политики и просто мыслящие люди начнут давать оценку всему тому, что происходило в тот период в маленьком горном раю. Они начнут говорить о кризисе общественной жизни; неспособности тогдашней постсоветской правящей элиты гибко реагировать и принимать необходимые меры в соответствии с резко изменившейся обстановкой; об изжившей себя советской социально-политической системе; о начале передела власти между территориальными кланами севера и юга, гор и равнин; пробуждении самосознания у народа, желавшего вернуться к историческим корням, отнятым у него за время пребывания в составе СССР и исламском ренессансе и так далее. Потом причин будет названо масса, но потом…

А сейчас ситуация выглядела как растаскивание наследства только что умершего богатого родственника. И самым печальным в данном положении было то, что кто-то очень умело использовал глубоко и давно дремавшие в народе внутренние противоречия, разногласия и взаимные обиды, искусно нажимая на самые болевые точки для разжигания пожара ненависти. И у этого «кого-то» здорово получалось.

Все началось с митингов, нараставших как снежный ком, по своим размахам, количеству участников, противостоянию с властью и уровнем выдвигаемых требований. Но задача стояла одна: сменить правящие элиты, а вместе с ними сложившийся в стране в течение более 70 лет советский строй, при котором страна добилась небывалого промышленного, экономического и социального подъема, и заменить их новыми, у которых не было выработано даже единого мнения: куда вести страну в демократию или ислам?

В результате беспорядков и столкновений действующему прокоммунистическому правительству пришлось уступить власти объединенной демократо-исламской оппозиции. Северяне, южане, жители гор и равнин, горожане и селяне, каждый этнос: таджики, узбеки, русские, немцы и другие нации стали ингредиентами в супе начинавшей бурлить гражданской войны.

В то время как оппозиционным силам не удавалось договориться, за пределами столицы города Душанбе, в ряде районов страны, сложилось несколько сил, желавших вытеснить захвативших власть оппозиционеров. Объединившись под названием «Народный фронт» эти силы двинулись к городу. Начались боестолкновения.

В районах и городах молодой республики появилось огромное количество вооруженных групп и политических группировок, которые преследовали цели от захвата власти до простого грабежа и получения наживы. Эти группы враждовали между собой, что особо негативно отражалось на мирном населении.

Душанбе не стал исключением. Жители микрорайонов, для предотвращения актов мародерства, создавали добровольные дружины для самообороны, перекрывали подъезды к микрорайонам баррикадами, выставляли посты. И практически все мужчины жилмассивов и микрорайонов, вооруженные кто чем: палками, арматурами, иногда охотничьими ружьями, несли поочередное дежурство возле импровизированных контрольно-пропускных пунктов. В подобных «ополчениях» принимали участие даже подростки, выполняя функции связных между домами и жителями, оповещая их кто и когда дежурит, какие условные знаки для своих и т. д.

В некоторых районах компактного проживания российских военнослужащих дежурили военные патрули расположенной в городе российской мотострелковой дивизии. Из-за боязни обстрелов, люди старались по ночам занавешивать все окна, и город погружался во мрак. Иногда по улицам с ревом проносилась бронетехника или машины полные вооруженных людей. А на постоянные перестрелки уже никто не обращал внимания. Привыкли.

Осенью 1992 года стали поговаривать, о том, что к городу движутся силы Народного Фронта, чтобы выбить засевшую тут «оппозицию» и передать власть новому руководству страны под руководством новых народных лидеров. Это означало только то, что следует ожидать обострения обстановки и новых боестолкновений. И к ноябрю месяцу бои уже начались на окраинах города. Некоторые, наиболее ненадежные, боевые формирования оппозиции и многие криминальные группы стали покидать столицу Таджикистана, не забыв прихватить что-либо ценное.