Александр Антонов - Пять из шести Страница 2

— Нет, всё в порядке, просто это было неожиданно, — и вновь, не давая ей времени на осмысление моих слов, продолжил: — Ну, раз всё так удачно для нас обоих сложилось, давайте знакомится: Вяземский Аристарх Игоревич, клерк из Москвы.

— Вяземская Екатерина Михайловна, домохозяйка из Рагвая.

Шок не шок, но нечто похожее я в этот момент испытал. Однофамилица и иностранка с русскими корнями. По отдельности это ещё терпимо, но в комбинации два в одном выглядело перебором. Хорошо хоть, что теперь не было нужды гадать, откуда взялся лёгкий акцент. Пауза затягивалась. Я понимал, что должен что-то сказать, но все фразы, приходившие в слегка ошалевшую голову, были одна банальнее другой. Всё шло к тому, что я от безысходности ляпнул бы какую-нибудь несуразицу. Очевидно, это настолько отчётливо проступило на моём лице, что Екатерина решила мне помочь и сменила тему.

— Аристарх, вы любите купаться по ночам?

Странный, согласитесь, вопрос, но теперь я, по крайней мере, мог хоть что-то сказать.

— Не буду врать, была такая мысль. Вот только воплотить в действительность пока не решился.

— Так может, прямо сейчас и воплотите?

Может, мне и показалось, — поди, разбери при таком освещении — но пока она говорила, в её глазах лихо отплясывали четыре чёрненьких чумазеньких чертёнка. Видимо, моя новая знакомая по-своему истолковала вновь накативший на меня приступ неразговорчивости. Она делано вздохнула и произнесла покаянным тоном:

— Вы простите, Аристарх, вечно я говорю что-то не то.

Ладно, голубушка, сделаю вид, что готов играть по твоим правилам.

— Вам не за что извиняться, Катя, — можно я буду называть вас так? — тем более что вы совершенно правы: почему бы не искупаться? — Я зашёл за спину госпожи Вяземской, быстро избавился от лишней одежды, оставшись в плавках и сланцах, после чего решительно направился в сторону лестницы, ведущей с набережной на пляж. Я шёл и представлял, как чёртики в её глазах показывают языки мне в спину. Но оборачиваться не в моих правилах…

Сланцы я скинул у кромки воды и начал осторожно заходить в море. Вы знаете, что такое купаться, когда вода теплее воздуха? Заходить в такую воду очень даже приятно, а вот выходить… Впрочем, до этого ещё далеко. А пока я поплаваю и подумаю. Итак, эта ночь принесла мне нечаянное знакомство с особой по имени Екатерина Вяземская. Нечаянным, знакомство, было, разумеется, с моей стороны. Другая сторона к нему стремилась и, кстати, этого не скрывала. То, что встреча не была спланирована заранее, — поди, проверь! — сути не меняло. А мне это надо? Не знаю, и не узнаю, пока не выясню истинных намерений госпожи Вяземской. Может, родственница, какая? Хотя навряд ли. Фамилия, скорее всего, по мужу, а у меня за границей бывшего Союза родственников нет. Что ей из-под меня понадобилось? Банальный секс, стыдливо именуемый курортным романом? Ха-ха три раза. Во-первых, я прекрасно знаю, что не тяну на мачо, а женщины это чувствуют на расстоянии. Во-вторых, зачем так сложно? На большом курорте в разгар сезона всё делается куда проще: «Вы привлекательны, я чертовски привлекательна, так к вам или ко мне?». Разве что у них в Рагвае это как-то иначе. Но что-то мне подсказывает, что Катюша стала иностранкой не так давно, и нашу внутреннюю кухню знает хорошо. И если я прав, то сегодня Катю больше не увижу. Прочь из воды, ноги в сланцы и бегом — зябко, однако! — к скамейке. Одежда на месте, Кати нет — кто бы сомневался! Подхватываю брюки и всё остальное в руки и бегом в номер, под душ и баиньки…

Вовсе не думать о ней я не мог, потому просто отогнал мысль на дальнюю стоянку, где и оставил до времени. За день мы нигде не пересеклись, хотя я не менял обычного распорядка. А может, именно поэтому? Может, мой и её распорядки шли строго параллельными курсами и не предполагали пересечения? Лукавил ли я, давая волю подобным измышлениям? Конечно, лукавил! Я абсолютно точно знал, где сегодня увижу Катю…

Караоке-шоу шло к завершению. Поначалу, вроде как для разогрева, к микрофону допускались все желающие. Потом наступал черёд признанных исполнителей. Наша обойма завершала программу, одновременно давая старт танцевальному марафону, который, по традиции, будет продолжаться до последнего танцующего. Исполнять песни, которые люди будут не только слушать, но и танцевать под них, было и ответственно, и приятно. Мой хит вызывали трижды. И не только потому, что под него, со слов одной из моих поклонниц, «так кайфово танцевать медляк», но и потому, что сегодня я был в ударе. В мой голос добавились особо чувственные нотки, и это не осталось незамеченным. Пел ли я сегодня специально для неё? Осознанно — нет, а подсознательно… кто бы знал? Во всяком случае, она наверняка посчитала именно так.

Как только непрофессиональных певцов поменяли на профессиональную фанеру, и я оказался на общем положении, Катя тут же возникла рядом и в этот вечер меня уже не отпускала. Мы много танцевали. Постепенно танцы, по хотению моей партнёрши, превратились в обжиманцы, так что к концу вечера я знал о Катиной фигуре достаточно много. Расстались мы у калитки VIP-зоны. При прощании Катя подставила губы, я ограничился чмоки в щёчку и, не оборачиваясь, пошёл в сторону своего корпуса.

Телефонный звонок, заставший меня во время бритья, обломал кайф. Шипя и сквернословя, я прошлёпал в комнату. Голос в трубке принадлежал Екатерине.

— Какие у тебя на сегодня планы?

Мы уже на «ты»? С какой такой радости…

— Извини, совсем память отшибло, когда мы с тобой пили на брудершафт? — Сказал, и тут же принялся злиться уже на себя за излишнюю резкость. Но Катя только рассмеялась.

— Ну, не будь таким букой. С утра перейдём на «ты», а вечером уладим формальности — идёт?

— Идёт, — буркнул я. А что ещё оставалось делать?

— Вот и чудненько. Так какие у тебя планы на сегодня?

— Вечером пью с тобой на брудершафт. До этого я абсолютно свободен.

Катя вновь рассмеялась. Смех, надо признать, ей очень шёл.

— Предлагаю после завтрака совершить вылазку в город.

Мне совсем не улыбалось менять прохладу прибрежной зоны на едкий зной городских улиц, но разочаровывать Катю хотелось ещё меньше, поэтому я бодрым голосом ответил:

— Готов выполнить любой каприз…

… — За мои деньги, — смеясь, закончила Катя, и, не дав хоть что-то вставить, положила трубку.

Я же трубку не положил, а скорее, швырнул. Вот, стерва, за кого она меня держит?! За её, видите ли, деньги. Что я, альфонс какой-нибудь? Но пока я выходил на набережную, пока шёл по тоннелю к лифтам, пока шагал по парку к ресторану, я успел основательно остыть и начал мыслить более рационально. А что, собственно, произошло? Начало шутке положил я, она её только закончила. Не думаю, что если бы вся фраза была произнесена мной, получилось бы смешнее. К началу завтрака я пребывал уже в добром расположении духа и потому ел с аппетитом.