Исаак Гольдберг - Путь, не отмеченный на карте Страница 2

Тут можно читать бесплатно Исаак Гольдберг - Путь, не отмеченный на карте. Жанр: Приключения / Прочие приключения, год 1926. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Исаак Гольдберг - Путь, не отмеченный на карте

Исаак Гольдберг - Путь, не отмеченный на карте краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Исаак Гольдберг - Путь, не отмеченный на карте» бесплатно полную версию:
Общая тема цикла повестей и рассказов Исаака Гольдберга «Путь, не отмеченный на карте» — разложение и гибель колчаковщины.

В рассказе, давшем название циклу, речь идет о судьбе одного из осколков разбитой белой армии. Небольшой офицерский отряд уходит от наступающих красных в глубь сибирской тайги...

Исаак Гольдберг - Путь, не отмеченный на карте читать онлайн бесплатно

Исаак Гольдберг - Путь, не отмеченный на карте - читать книгу онлайн бесплатно, автор Исаак Гольдберг

Теперь он снова умолкает. Но глаза, не мигая, глядят на полковника, и тот с излишней деловитостью берется за карту, вертит ее и разглядывает неправильные прихотливые узоры путей.

После короткого молчания, нарушаемого гуденьем раскаленной печки, вошедший произносит:

— Снег глубок. Нам нужно бы выйти на наезженную дорогу... Нам нужно бы попытаться пройти через село... Я знаю, здесь есть небольшое. Иннокентьевское.

Хорунжий сплевывает и одобрительно кивает головой:

— Я с этим согласен... Я об этом только что толковал полковнику.

— Я полагаю, — начинает полковник, багровея и сердито поглядывая на хорунжего. — Я полагаю...

— Виноват, полковник, — холодно перебивает его пятый. — Я не кончил... Очень хорошо было бы пройти через это село. Отдохнуть там, главное, дать передохнуть лошади. Но мы лучше сделаем, если будем поступать по-прежнему: держаться подальше от населенных мест, от чалдонов...

— Ничего подобного! — вскакивает хорунжий. — Неужели мы струсим перед мужиками? Ничего подобного! Пойдем в это село: отдохнем, а потом, пожалуйста, я не прочь идти тайгой!

Полковник мнет в руках карту, потом он ее отбрасывает в сторону. Он совсем согласен с этим пятым их спутником. Но ему тот не нравится, он питает к нему беспричинную глухую неприязнь и он неожиданно дли самого себя становится на сторону хорунжего.

— Конечно, следует отдохнуть! — хмуро говорит он, неприязненно поглядывая на пятого. — Вы... господин Семенов, что-то уж чрезмерно осторожны.

— Степанов!.. Иван Степанов, ваше высокородие, — поправляет тот, бледно усмехаясь. — Моя фамилия, если изволите, не Семенов, а Степанов... И я совсем не чрезмерно осторожен, а просто в меру предусмотрителен.

— Вы считаете, что крестьяне сочувствуют красным?

Пятый сухо смеется и встряхивает головой.

— Им наплевать и на красных и на белых... в одинаковой степени... Если бы настроение у крестьян было бы хоть на вершок враждебное к нам, то наш путь окончился бы давно... Но мы попали в таежные дебри. На нас хорошее платье, у нас великолепное оружие, мы везем с собою кой-какие заманчивые для чалдона вещи...

— Что ж, они отнимут их у нас? — насмешливо спрашивает хорунжий.

— Открыто они не выступят против нас, — спокойно отвечает пятый. — Но зачем же их искушать?

— Пустяки! — вмешивается полковник. — Очень уж вы мудрите!.. Если крестьяне не сочувствуют красным, а их просто могут раздразнить, по вашему мнению, наши полушубки и запасы, то я не вижу здесь для нас никакой опасности!.. Никакой!

— Конечно! — весело подхватил хорунжий. — Конечно!

Семенов, Степанов, или просто пятый остро посматривает на полковника и, обрывая спор, спрашивает:

— Вы, значит, не решаетесь пройти в обход, тайгою, Иннокентьевское.

— Нет! — хмуро отвечает тот: — Пойдем в село... — и словно доказывая что-то самому себе, брезгливо добавляет: — «А чорт!.. вши, грязь... Проклятая сторона!».

4. Деревни.

До сих пор в стороне оставались заимки и деревни с потемневшими избами, с покосившимися амбарами и разваленными пряслами далеких поскотин. Над избами, завороженными покоем и уютом зимы, клубились дымы и звонко — от хребта к хребту — отдавался заливчатый лай скучающих по промыслу собак.

В таежных деревеньках все попрежнему, неизменно. Где-то за хребтами и реками, в больших городах что-то изменилось и отдалось сюда слабым, чуть заметным эхом. Сначала по верховым тропам и ленивым рекам проплелись рассыльные, занесшие сюда в кожаных сумах своих весть: война! И потянулись после тяжких хмельных гулянок мужики и ребята в далекие города, оставляя неизменную, глухую и широкую тайгу с ее промыслом, с зимней веселой охотой и прочной жизнью. Потом, после долгих лет войны, далекий город словно отодвинулся куда-то: перестали наезжать к зимнему Николе купцы с товарами, некому стало сбывать пахучий, пушистый промысел таежный: пушнину, шкуры сохатиные, медвежьи. Слышно было, что сместили царя и верховодить стала та самая политика, которую ссылали раньше сюда и которая в неприветливых недрах тайги изнывала, томилась, рвалась обратно в родные места и все почему-то не уходила.

Уже кончили войну, а все не возвращались ребята и мужики домой. А где-то шли бунты, кто-то кого-то усмирял.

И старики, всполошенные разрухой старой спокойной жизни и тем, что не стало купцов с товарами, что спирта уже давно никто не завозит и что приходится сидеть на самосадочном табаке и плохой самогонке, бессильно свирепели и ругались.

— Свобода, мать ее!..

Таежные деревни стояли заброшенные, забытые, словно большая, в кровавой борьбе рождающаяся жизнь проходила мимо по большим по наезженным трактам и не сворачивала на проселки, на тропы и иргисы...

Так же, как в других деревнях, мертвой была жизнь в Иннокентьевском. И хоть обозначено было это село круглой точкой на карте-двухверстке, но всего около тридцати дворов растянулось по высокому берегу ленивой и мелеющей летом реки.

Зима обложила село рыхлыми снегами и словно усыпила. Но вот в морозный полдень собаки заливчато по-новому залаяли и насторожили острые чуткие уши.

По запушенному снегом льду реки кто-то ехал, направляясь к взъезду на берег к селу.

Собаки кинулись навстречу. За ними мужики, бабы, ребятишки.

Вот запотевшая, окутанная паром, лошадь взобралась на угор. У саней люди, на людях оружие.

— Ой, батюшки! — звонко взвился бабий крик. — Никак начальство какое-то!.. Глядите-ка!..

Хорунжий двинулся вперед. Он остановился перед толпой, поглядел на нее.

— Ну, здравствуйте, православные!

— Здравствуй, здравствуй...

И обычное таежное:

— Чьи будете?

Слегка отталкивая в сторону хорунжего, встал перед толпою тот пятый, Семенов или Степанов:

— Проходящие мы... Мимо вас едем. Думаем отдохнуть. Обогреемся, чаю напьемся...

— Чаю?!

В толпе смех и укоризна:

— Ча-аю!.. Мы нонче травку пьем, бадан... Чаю второй год не пробовали...

— Чай-то таперь — до свиданье!

— Ничего, — тихо улыбается Степанов. — У нас с собой чай-то. Свой есть...

— Ну-ну!.. Воды у нас много!

Баба выдвинулась:

— Пожалуйте, господа, в мою избу: вот тутока, совсем близко!.. Пожалуйте, не побрезгайте!

За ней другая, перебивая:

— У нас пятистенная изба! К нам, господа хорошие... У нас и убоинка есть...

Мужики — помалкивающие — приглядываются. Проталкивается средь баб спорящих старик:

— Цыц вы!.. Сороки... Отстаньте!

И бабы отходят, замолкают и выжидающе поглядывают на гостей нечаянных!

Старик подходит к Степанову, оглядывает остальных. Хозяйским взглядом окидывает лошадь, шарит им мимоходом по поклаже, снегом запорошенной.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.