Алексей Козлов - Джунгли Блефуску. Том 1. Великие мормонские трусы Страница 20

– Новая технология? Щадящее вскрытие могил? Чудеса мумификации?

– Сам ты могила!

– Что ещё в повестке дня?

Тут я ей горорю, что только что увидел по телевизору лицо нашего перзидена! Жалкое зрелище! Он буробил что-то о каких-то несусветных реформах, какие, мол, необходимо сделать в их государстве. Обсмеёшься такому оптимизму! В общем, твори, братан! Экскреминтируй! Но без меня!

Между прочим! Братан! А чем ты был занят пять лет? Чем ты занимался? Кротов ловил?

Глава 14

Твидлди и Твидалда

Правление Твидлди и Твидалда было фееричным! Мало, того, что они по сговору постоянно сменяли друг друга, вызывая лёгкую рябь в глазах. Постепенно они стали подделывать конституцию под свои немалые седалища. Их аппетиты росли! А потом и вовсе устроили референдуль по поводу введения давно ожидаемой в Блефуску Малой Юшкиной Монархии.

«Интересно, а сам он чем пять лет занимался? Кашу в приютах дегустировал? Сомов спасал? Кто тебе мог помешать делать серьёзные реформы, кто мог тебе помешать разрешить эту гнусную историю со старыми сбережениями, сколько можно изображать из себя слепца: кто тебе мешал отдать людям украденое, у них этим беспалым чудищем? Или вы специально подло их обокрали, как инвесторов того государства, чтобы остальным показать, как вы наказываете честных? Вот, мол, смотрите, что мы делаем с теми, кто помогал и содержал великое государство! Насрём им в карман, лишим их всего! Ненавистники народного братства! Удоды долбаные! И если тебе никто не мешал, а ты этого не сделал, не сделал что-то справедливое, как у тебя хватает совести теперь даже касаться этих тем? Помалкивай теперь, клоун, не позорься, и так все видят секрет Полишинеля с твоим отказом снова избираться! Убирайся в отставку и помалкивай там! Слаб, ты, Петрушка! Иди, разбирайся лучше со своими рыболовами и филателистами!

Однажды приятельница засняла на телефон, как я разносил в своих речах власть имущих! Это было в какой-то компании! Лучше бы она это не показывала! Франкенштейн благословляющий да и только!

А ещё я рассказал ей о том, как вечером увидел по телевизору страшную катастрофу на Москве-реке, где на маленьком катере в результате трудно объяснимой и странной катастрофы погибли многие люди. Особенно её привлёк мой рассказ о странном вираже, который сделал злополучный катер, приближаясь к катастрофе. Она стала расспрашивать меня о деталях этой катастрофы, и выяснилось, что она хорошо знает и капитана судна, и многих людей на нём.

Потом она ушла домой, утром следующего дня позвонила в страшном возбуждении. Было понятно, что настроение у неё плохое.

– Я должна была ехать на тот праздник в Москву! Я должна была быть там! – почти кричала она.

– Ты хочешь быть там? – спросил я её, забыв, что такое цинизм, – Но катер уже на дне реки! Ты хочешь быть там? Это трудно, но ещё возможно! Тебе помочь! У меня есть хороший камень на шею и ванна! Я её отмою для тебя!

– Я не попала туда только потому, что у меня запил муж! Я вынуждена была отложить поездку, сдала билеты!

– У тебя хороший муж! – говорю, – У него чутьё! Поставь своему спасителю памятник в углу! Или поставь ему ящик водки! Чутьё так не просрёшь!

– Я постоянно думаю об этом! Какая ужасная история! Надо ехать в Москву!

– Надеюсь, у тебя нет ещё знакомых с катерами? Или лётчиков с самолётами? Какой ужас! У них всех есть утюги!

– Все катера уже потонули!

– На этой развалюхе с Волги ты тоже плавала?

– Да!

– Вот и хорошо! Успокаиваемся! Их уже нет! Пока что рука бога и интуиция мужа тебя хранят! Только не летай на катерах без крыльев, и не плавай на самолётах без колёс! Смотри в корень!

– Ладно!

– Слава богу!

Я советовал ей быть осторожным, но осторожным сам не был, ибо вскоре поток событий стал увлекать меня самого в воронку, из которой потом я еле выбрался.

А по телевизору катился вал информации. Очкарика сменила косая как смерть девственница. После девственницы вытупил оголтелый поп с газетой. И началось и поехало!

На другом канале в полном разгаре была встреча лучшей целительницы X..бурга – нашей древней столицы, с народом.

Целительница несла такую пургу, что зрители невольно насторожились.

Профессор Бугрош Манковский считал, что путь к немыслимому совершеству лежит через нечеловеческие страдания.

Профессор Мантиков, специально приглашённый для выведения кривды на любую чистую воду, буквально скакал на тощих ягодицах. Он чаял высказать всё о вредоносности деятельности целительницы. Ему в подпругу были попы, всей кодлой уже месяца куда два, как осудившие всем синклитом Анну Тимофеевну Волшебницкую. Несогласие с ней как таковое было у многих.

Попы с пеной у рта признавали иконное мироточение и минутное исправление стигматов, но напрочь не верили в чудодейственную силу высоких придорожных трав и господство острого психического анализа.

Конкурентка говорила о памяти вселенной и мстительности материи, понимающей якобы свою связь с тонким мировым эгрегором. Говорили о вечном елее, какого-то… растёкшимся по галактикам и о своих ночных встречах, как казалось во тьме, с Франциском Ассизским.

Напомнили плачущие иконы – «Вторую Мотернскую Пораскеву» и «Псешное Тулицыно Богородицех», которое по четвергам просто рыдало чем-то липким, разбрызгивая по округе глицериновые слёзы. Иконы многажды выкрадывались и возвращались милицией на свои рабочие места и потому у всех закрадывались подозрения насчёт подлинности этих шедевральных вещей. Такие вещи могли принадлежать только Господу!

Обсуждали мрачные предвиденья будущего фондового рынка, сделанные одним индийским неприкасаемым, с исчезновением которого связь с космусом временно приостановилась.

– Товарищи! Тут провокация! Я это… Срочно! Телефон! Вызывайте воронок! – крикнул профессор Мантиков, – Товарищи! Какие таблетки! Таблетки уже не помогут! Тут их целая банда! Засела и готова отстреливаться! Всех в допр! Я сам распоряжусь! Товариши! Психушку к делу! Всех в допр!

В царстве Дацком начинался великолепный, чарующий скандал.

Профессора Мантикова, доморощенную мать Терезу, и ещё трёх особо приближённых к богу предпринимателей погрузили в медициинский бобик и с тревожным воем увезли в направлении городской психиатрической клинике им. Клошаросского-Люля, где уже безнадёжно лечились многие светила местного интеллектуального бомонда Трекин и Мальский.

Корпуса психбольницы располагались по возрастанию номеров и одновременно по нарастанию диагнозов. Если первый корпус был объектом легкомысленных анекдотом шершаплов и сиделок, то в последний боялись заходить даже видавшие виды врачи.

Во дворе психбольницы стояли многие скульптуры, изваянные благодарными мертвецами в псевдоантичном стиле и подаренные ими больничной администрации.

А внутри бескрайних корпусов больницы обретались все гении и ничтожества мира – непризнанные Гомеры, опущенные Гамлеты, провинциальные Наполеоны и карманные Александры Великие, самозванцы и истинно рождённые, бастарды и первородцы, и все они, подобно нормальным, хотели славы и денег.

Пан с козлом.Женщина с веслом.Гермафродит с баблом.Зуб с дуплом.Геморрой с узлом.Конец истории.

Глава 15

Где мои деньги?

Последние годы были так скучны и серы, как руководители этого типа государства – на деле – подлой джамахерии! Чтобы усидеть у власти, они стали меняться между собой местами, создавая клоунские композиции, переходившие в гомерические шоу.

Проходили года. Катастрофы и пожары стали единственным развлечением интеллектуалов. Особенно горело хорошо в провинции, само собой и подожжённое местными патриотами!

Каждый год в день рождения Гвиглера двадцатого апреля я посылал этому добаному головастику-перзидену письмо:

«Исполнилось пать лет со дня гибели сбережений моей семьи! Где мои деньги?»

Ответа не было!

«Исполнилось шесть лет со дня гибели сбережений моей семьи! Где мои деньги?»

Ответ не спешил прийти.

«Исполнилось семь лет со дня гибели сбережений моей семьи! Где мои деньги?»

Но рэплай!

Менялись там только цифры – пять лет, семь, десять! Но каждый год я его развлекал, падлу!

«Исполнилось… Где мои деньги?»

Думаю, они ох… вали от моих вопросов, ибо впервые увидели славянина, который в ярости начинает таскать за грудки государство и валтузить его по грязи, как какую-нибудь тряпичную куколь!

Они не вернули нам ничего, и я проклял их миллион раз! Если бог есть, он уничтожит их подлую, маргинальную государственность во всех её противоестественных формах!

Хотя они попытплись ответить – лишить меня даже этих мерзких подачек! Когда я пришёл, у них пропали мои бумаги из архива. Но когда я показал какую-то справку, сразу нашлись! Законники! Люди далёкого будущего!