Юрий Авдеенко - Ожидание шторма Страница 25

Падение Лазаревского можно было ожидать со дня на день. И я полагал, задание мое завершится безо всяких осложнений. Просто и буднично. Как это случается чаще всего.

Однако 10 апреля произошли два события, озаботившие нас, поставившие под угрозу выполнение задания.

Рано утром ко мне на Александровскую, 17, пришел Костя, злой, взволнованный.

— Сковородникова ограбили, — сказал он.

— Кто? — Мне показалось, что я ослышался.

— Долинский. Вчера вечером он вывез всю коллекцию.

— Куда?

Костя пожал плечами.

— Надо узнать, — сказал я. — Он не мог это сделать один.

— С ним были казаки, — хмуро ответил Костя. Поскреб ногтем небритый подбородок: — Боюсь, коллекции уже нет в Лазаревском. Он мог отправить ее в Сочи.

В раскрытую дверь врывался запах сирени. И сама она, белая, у порога играла солнцем радостно и хорошо.

— Он интересовался фелюгой вашего брата. Значит, коллекция еще здесь.

— Можно думать и так, — нехотя согласился Костя. Но тут же возразил: — А можно и по-другому... С фелюгой многое еще не ясно. Я не давал твердой гарантии. А фронт приближается... В Сочи порт. И там больше возможности договориться с капитанами. Если же сюда заглянет фелюга моего брата Захария, то она может зайти и в Сочи.

— Возможно, вы и правы... Тогда нужно ехать в Сочи. А если коллекция все-таки здесь?.. Постарайтесь узнать наверное...

По выражению лица Андриадиса было ясно, что он не очень уверен, удастся ли ему это сделать. Однако Костя не стал больше возражать. Он просто сказал:

— Я приду на рынок. — И ушел.

...Работы на рынке хватало. Людей в поселке не уменьшилось. Потому что с транспортом было худо. Обыкновенная телега до Сочи стоила баснословные деньги. Я часа два не расправлял плеч, согнувшись над лапкой, как вдруг услышал знакомый женский голос:

— Вы сможете починить модельные туфли французской работы?

Ответ произнес как-то механически:

— Я чиню все, кроме лаптей.

Передо мной стояла Клавдия Ивановна. В светло-зеленом платье, в модной шляпке, замшевых ботинках, она, честное слово, точно сошла с раскрашенной картинки!

— Куда их можно принести? — спросила она капризно.

— На Александровскую, семнадцать. Вам срочно?

— Чем скорее, тем лучше, — ответила она высокомерно. Повернулась и ушла, не удостоив меня даже кивком.

...Через час она сидела в моей комнате. В той самой, надежной, которую подготовил для меня Костя. Море шумело рядом. Огород бугристыми грядками выходил к самому берегу. Грядки были взрыхленные. Две или три зеленели луком, петрушкой.

— Есть что-нибудь для Перепелки? — спросила Клавдия Ивановна.

— Перепелка — это ты?

Она чуть заметно кивнула.

— Мы четвертые сутки сидим без связи, — признался я.

— Это плохо, — вздохнула она. И рассказала мне про сборы под кодовым названием «Семинар». Передала списки.

Я сказал, что ценность списков относительная. Скорее всего, диверсанты будут заброшены под другими фамилиями, по фальшивым документам. Она ответила, что об этом ничего не знает. Я спросил, уезжал ли вчера капитан Долинский в Сочи.

Она сказала твердо:

— Нет.

Мы условились встретиться завтра. Потому что у Перепелки была возможность завтра появиться в поселке. Она собиралась забрать свои вещи из интендантского склада, подлежащего эвакуации.

21. Решение

Они сидели в лесу, километрах в трех от поселка.

Склон горы был не очень крутой, правильно сказать, пологий склон. Деревьям на нем жилось вольготно. Они вымахали огромные-огромные. Их вершины позаботились о тени. Она устилала землю с отменной щедростью. Солнце проникало сквозь листву. И прогалины эти были как окна — яркими и светлыми.

— Здесь есть змеи? — спросил Кравец.

— Есть, — ответила Перепелка. — Боишься?

— Терпеть не могу змей и пауков.

Она засмеялась.

— Чудно? — Он улыбнулся.

— Почему? Многие девушки боятся пауков, мышей, змей.

— Но я же не девушка, — заметил он.

— Вот этого я не знаю.

Он лег на спину, закрыл глаза. На лбу у него собрались морщинки, губы были крепко сжаты.

Глядя на него искоса, она вдруг почувствовала прилив симпатии к этому непонятному, но, видимо, очень смелому парню. И сейчас, с густой неухоженной бородой, он казался ей более мужественным и естественным, чем там, в Туапсе. И она, неожиданно не только для него, но и для себя, нагнулась и поцеловала его в губы. Он вскочил, точно подброшенный. Нет. Не вскочил на ноги, а резко поднялся, опираясь на руки. И теперь не лежал, а сидел. И смотрел на нее. И глаза его были такие по-детски растерянные, что у нее стало вдруг светло-светло на душе, будто там поселилось солнце...

Он наклонился, протянул к ней руки. Она погрозила пальцем. И сказала:

— Но-но... Не двигаться...

Он сразу сник. И опустил голову. Потом, словно набравшись сил, спросил напрямик:

— Ты рада, что на связь пришел я?

— Нет.

Он вздрогнул от ее ответа. И взгляд его стал отчужденным. Злым.

— Глупый! — как-то совсем по-матерински сказала она. — Я волнуюсь... Долинский видел тебя однажды. И твое пребывание здесь опасно...

— У меня есть приказ — убрать Долинского, если он больше не нужен тебе.

— Он мне не нужен... — устало ответила она. — Он даже опасен. Обратил внимание, что в клетке осталось только два голубя.

— Но теперь ты голубей передала мне. Вдруг он спросит, где они?

— Скажу, что продала на рынке...

— Он поверит?

— Какая разница!

За круглыми зелеными кустами держидерева, между стволами старого дуба, пахнущими трухой и сыростью, показалось пегое тело лошади, навьюченной двумя корзинами. Грек Костя шел слева, держа в руке уздечку. Шея его была обмотана пестрой, в синюю и красную клетку, косынкой. Лошадь цокала копытами. Шмель кружился над ней, норовя сесть на спину.

— Полный порядок. — Костя придержал лошадь.

— Ты уверена, что вещи твои не станут проверять? — спросил Кравец.

— Уверена, — ответила она тихо и спокойно. Посмотрела на корзины оценивающе. Спросила: — Не мало?

— Динамита столько, что от дачи Сизова не останется камня на камне, — заверил Костя. — Главное — уйти вовремя. — Он вынул из кармана плоскую металлическую коробочку, по виду напоминающую портсигар. Пояснил: — Взрыватель химический. Нажмешь кнопку, и взрыв произойдет через сорок — шестьдесят минут. Сорок гарантированы. За это время нужно уйти из дачи. И как можно дальше.

— Я буду ждать тебя у оврага. Как договорились, — напомнил Кравец.