Андрей Иванов - Славное море. Первая волна Страница 25

— Вижу. Провожают рыбу.

— Стало быть, много было. Вот и не прокормилась положенного срока. — Она тяжело вздохнула.

Подошел баркас с бечевой.

— А ну, потянем! — сказала Наталья Цыреновна. Вытянули невод быстро, легко.

Чимит, стоя над неводом, вспомнил, как так же вот стоял Гомбо Цыдыпович и безнадежно разводил руками.

И, подражая председателю, Чимит показал Сене на невод и степенно сказал:

— Да, дела…

Сеня тоже видел, что рыбы обидно мало. Но, желая утешить Чимита, он бодро ответил:

— Ничего. Сейчас еще повторим.

— Хватит с вас, — сказала подошедшая Наталья Цыреновна. — Вы и так много сделали. Теперь отдыхайте.

Бабушка Дарима взяла ее под руку.

— У них рыбацкое дело в крови. В нас удались, — сказала она. — Рыба ушла, а они горюют. Такие от дела не побегут.

Друзья

Прошло лето. В воскресенье Валя сидела на крутом берегу, под березой, и смотрела в светлую даль Байкала.

Когда ветер с моря прочесывал крону березы, с нее роем падали желтые листья. Листья были холодные и влажные.

Вале стало жаль ушедшего лета. Оно казалось таким коротким, прошло незаметно.

Сегодня она видела во сне, будто уже зима. На Байкале ровный, засыпанный снегом лед. Чимит запряг собак, лег грудью на санки и крикнул что-то. Собаки рванулись и понеслись. Откуда-то взялся серый туман и закрыл упряжку. Из тумана все тише и тише слышался голос Чимита, пока не умолк совсем. И у нее так тревожно стало в груди. Ведь на Байкале туман зимой опасен так же, как шторм летом.

А вчера в классе случилось событие, которое тоже трудно забыть. Учитель взял у нее учебник ботаники, чтобы обратить внимание учеников на красочную таблицу семейства крестоцветных.

Из учебника выпала маленькая зеленая книжечка. Учитель поднял ее, закрыл и торопливо положил на парту учебник, с маленькой книжечкой отошел к своему столу.

— Ребята! У кого есть еще такие книжки?

За партами встали Бадма и Матвей. Тарас занимался рядом, за стеной, в пятом классе, Чимит — в седьмом.

— Очень хорошо! Садитесь, — сказал учитель. Еще раз раскрыл книжечку и прочитал вслух.

— «Антонова Валентина Васильевна, шестьдесят трудодней». — И тут же пояснил: —Это трудовая книжка колхозника. Самая дорогая книжка. Ее ни в каком магазине и ни за какие деньги не купишь. Ее заработать нужно.

Да, она этого разговора не забудет. Не забудет потому, что у нее есть самая дорогая книжка. И еще потому, что ее первый раз в жизни назвали Валентиной Васильевной. Это очень приятно.

Где-то совсем близко послышались голоса. Валя прислушалась. Разговаривали в кустарнике за березой.

— Ты знаешь, что техник консервного завода про нее рассказывал? — говорил Чимит. — Когда она шла по тайге, ей встретился медведь. Медведь за ней. Она на дерево. Мимо по Байкалу шла моторка, Валя давай звать на помощь. Техник с приятелем услыхали, пришли и убили медведя.

— Струсила она, поди? — сказал Бадма.

— Струсила! Такая не струсит. Слезла с лиственницы и говорит: «Раз у вас есть моторка, поворачивайте и везите меня на комбинат, к директору. У меня очень важное дело». Ну, что тут им делать! Взвалили медведя, посадили ее сверху, завели мотор и поехали.

Валя быстро поднялась на ноги и хотела уйти. Но ребята заметили ее и пошли к ней.

— Валька, постой! — закричал Бадма. — Правда, ты медведя встретила?

Чимит, Бадма, Тарас и Матвей окружили Валю. Ребята за лето загорели, окрепли. Бадма стал еще шире в плечах.

Они сели вокруг Вали на опавшие листья. Но Валя продолжала стоять, и они тоже встали, смущенно одергивая рубашки.

— Медведя я тогда, правда, встретила, — говорила Валя, теребя перекинутые на грудь толстые, порыжевшие за лето косы. — Только Чимит зря говорил, что я не испугалась. Очень страшно было. Я медведя первый раз видела. Счастье мое, что медведь в капкане сидел. А то, наверное, вы не дождались бы ни меня, ни катера.

— Да, досталось нам всем в это лето, — задумчиво сказал Матвей. — А знаете, ребята, хорошо, когда тебе тяжело было, а ты сделал, все трудности одолел.

— С этого года мы к настоящему делу совсем близко стали, — подвел итог сказанному Чимит. — Дальше И жизнь, наверно, другая пойдет…

— Только знаешь, Чимит, этим летом со мной что-то случилось. Ну совсем необыкновенное, — вдруг пожаловалась Валя.

— Что ж ты молчала?

— Я сама только сейчас поняла это. Вот глядела и дивилась: трава нынче выросла невысокая. А с чего бы? Год-то хороший. И солнечный, и дожди в меру. А потом к кустам смородины, малины приглядываться стала. И опять как-то неловко. Кажется, ниже ростом они теперь. Сейчас на лодки смотрю. Беспокойно на душе. Будто меньше все стали. А в прошлом году большие были.

— Ой, Валька, к доктору бы тебя! — встревожился Бадма. — Худо видеть стала. Учиться трудно будет.

Валя растерянно заморгала ресницами. Она сама боялась этого. И вот Бадма подтверждает ее опасения.

Сейчас она ждала, что скажет Чимит. А он смотрел в ее глаза, большие, золотистые. И, как тогда у матери, увидел в них себя, маленький свой, крошечный портретик. Это обрадовало его. Нет, такие ясные глаза не могут плохо видеть. Эта мысль осветила ему все.

— Нет, Валя, глаза у тебя хорошие, — сказал Чимит. — И ты не бойся ничего. Ты просто выросла: что раньше казалось большим, теперь кажется меньше.

И всем сразу стало ясно и весело.

Шурша, падали листья с березы. Еще ниже, под обрывом, нехотя раздевались осинки. Рядом с ними ронял листья тополь.

— Ну вот, — как бы продолжая мысль, вновь заговорил Чимит. — А ты, Бадма, уходить от нас хочешь.

— А, не тревожьте вы меня, — отмахнулся Бадма. — , Ведь уйду же все равно. Не могу я без техники. Знаю, Матвей будет разводить рыбу. Чимит станет электриком. А кто же будет возить вашу рыбу и консервы?

Он хотел сказать еще что-то резкое, но вдруг умолк. Все с удивлением посмотрели на Бадму, не понимая, почему он внезапно замолчал.

— Знаете, ребята, — тихо заговорил Бадма. — Ведь Байкал скоро совсем другим станет. На Ангаре плотину достроили. Вода в Байкале на два метра выше поднимется. Низкие берега зальет.

— Заводы новые построят, — мечтательно сказала Валя. — Людей новых много приедет.

— Вот я и говорю: заводы. Вот я и буду на них работать. — Бадма вопрошающе посмотрел на Чимита, Матвея, дольше других его взгляд задержался на нежном лице Вали.

— Ой, друзья! Черти вы этакие! — Чимит порывисто обнял Бадму, Матвея, ближе пододвинул их к Вале. — Значит, все вместе, на нашем славном море. Всем хватит на нем дела.