Свет в океане (СИ) - "-Edelweiss-" Страница 25

— Нет, — задумчиво протянула Гермиона, — но мне нравятся его игроки.

— Это всё равно что признаться, что ненавидишь печенье, но любишь крем между дольками!

— Между прочим, кто-то в управлении ещё более ранняя пташка, чем я. Взгляни, здесь целая коробка по оборотням.

— Все вокруг считают нас беспросветными бездельницами. Дай мне прийти в себя с помощью чаркофе, и я присоединюсь к тебе дышать пылью. Патрик из палаты плачется, что ты выбила у них заветный список эльфовладельцев.

Гермиона фыркнула.

— С потом и кровью.

— Надеюсь, в Мунго никого забирать не пришлось.

— Обошлось без жертв.

Урсула сделала глоток кофе и прикрыла глаза от удовольствия.

— Славно.

— Чем, по-твоему, занимается наше бюро? — спросила Гермиона, переложив пергамент из одной стопки в другую.

— Вопрос риторический?

— Последний раз оно распределяло эльфов в прошлом веке, когда в доме Шафиков случился пожар, в котором погибли все слуги и члены семьи, кроме ставосьмидесятилетнего мистера Эльчина Шафика. Он не мог передвигаться без посторонней помощи, поэтому попросил выделить ему домовика. И всё. По факту, бюро лишь отыскало домовика, у которого от драконьей оспы сгинули все хозяева, и передало его в руки Шафика, будто речь шла о вещи или бесхозном участке земли, а не о живом разумном существе!

— Так уж заведено, — произнесла Урсула, рассматривая показавшееся дно стаканчика. — Эльфы испокон веков находятся в…

—…рабстве, — отчеканила Гермиона.

— И им, увы, это нравится, — закончила Урсула. — Мне нравится твой проект по постепенному освобождению эльфов и твой энтузиазм. Такого раньше не было, но очереди за шапочкой не будет.

Проект. Гермиона вложила в него душу, изложив его на бумаге. В последние месяцы он стал для неё всем. Она могла процитировать каждую строчку договора, который составила на его основании и показала сначала Монтроузу, потом Шеклболту. Они его одобрили. Пусть частично, но Гермионе не терпелось воплотить мечту в жизнь.

— Магглы выписывают огромные штрафы тем, кто жестоко обращается с домашними животными, а здесь речь о целом народе! Владельцы отрубали своим эльфам головы и украшали стены в вестибюле. Наконец-то это закончилось, но останавливаться на достигнутом ни в коем случае нельзя.

— Доброе утро, дамы, — приоткрыв дверь, произнёс Джим. — Мне зайти позже, или вы ещё немного побушуете на любимую тему?

— Я могу бушевать и в твоём присутствии. Заходи, — натянуто улыбнулась Гермиона и вернулась к отвоёванному списку. Урсула предложила разделить эльфовладельцев из него (по факту — семьи чистокровок) на двоих и наведаться к ним в течение недели.

— Сейчас они не успели отойти от праздничной кутерьмы, так что не станут сильно огрызаться. Без возмущений не обойдётся, но как-нибудь справимся. Волшебники встретят твою инициативу в штыки, Гермиона. Готовься! Кто там по очереди?

— Бёрки, но тут пометка, что к пятидесятым они разогнали всех эльфов из-за недоверия. Больше сведений не подавали. Стоит проверить, как обстоят дела сейчас. За ними в списке идут Блишвики.

— Я учился с Генри Блишвиком на одном курсе, — вставил Джим, подняв голову от какого-то досье. — Неплохой парень.

— Дело пошло! — довольно объявила Урсула. — На нём и опробуем твой проект, Гермиона, а там как пойдёт. Сколько у Блишвиков эльфов?

— Два в городе и один в загородном доме в Уэльсе, — сухо отчиталась Гермиона, опустив взгляд на следующую фамилию. Слишком хорошо ей знакомую фамилию. Думать о её последнем представителе, живущем сейчас в Бери-Сент-Эдмундсе, совсем-совсем не хотелось.

— Дальше кто? Уж не Брауны ли? — спросил Джим. — Слышал, у них что-то с дочерью. Она больна.

— Я знакома с Лавандой Браун, но она вряд ли захочет меня видеть, — произнесла Гермиона, нахмурившись.

— Это не её Грейбек покусал? — поинтересовалась Урсула.

— Точно! Девушка чудом не стала оборотнем, — Джим чуть ли не носом ткнулся в коробку с делами. — Жуть!

— Я сама займусь Браунами, — сказала Урсула. — Оставим их напоследок.

Гермиона поблагодарила Лафкин и лишь тогда заметила, что волшебное перо беспрестанно записывало все её мысли, включая и последнюю, едва оформившуюся:

62. Попросить Рональда сопровождать Урсулу при визите к Лаванде.

Гермиона приподняла брови в знак удивления. Откуда столько пунктов? Она придвинула ежедневник и тут же его захлопнула, залившись краской. С тридцатого по пятьдесят седьмой пункт строка за строкой повторялась фраза: «Не думать о Регулусе Блэке». Это безобразие длилось с того момента, как она увидел его фамилию в списке.

Кабинет приоткрылся, впуская внутрь группу служебных записок. Джим взмахнул палочкой, призвав их к себе. Дверь ещё не успела вернуться в исходное положение, как отворилась снова. К подчинённым пожаловал сам глава отдела — мистер Монтроуз. Он рассеянно огладил бородку, не сводя глаз с какой-то бумаги, зажатой в свободной руке.

— Не знаю, с чего и начать. К нам поступила жалоба.

— На нас? — с обидой в голосе отозвалась Гермиона.

— Или опять гоблины чем-то недовольны? — угрюмо откликнулась Урсула, игнорируя возмущённый взгляд Джима. — С тех пор как мы напечатали в «Пророке» адрес для приёма обращений, каждый гоблин в стране считает своим долгом оповестить отдел о вопиющей несправедливости относительно какой-нибудь диадемы, браслета или кольца, выкованного три века тому назад.

— Они имеют право на эти артефакты! — воскликнул Джим.

— Выяснять отношения будете в свободное от работы время, — буркнул Монтроуз. — А эта жалоба примечательна уже тем, что она по вашей части, Грейнджер. В бюро обратился эльф-домовик с прошением проверить условия труда со стороны хозяина на предмет жестокого обращения.

От неожиданности Гермиона задела локтем гору свитков, из-за чего те с шумом повалились на пол.

— Мерлинова борода! Первое обращение! Имя, нам нужно имя!

— Анонимка, — ответил Монтроуз. — Написано так, будто автор — малограмотный. Есть адрес. Фабрика волшебных зеркал Марвина Пиритса.

— Пиритса? Он Пожиратель смерти! — выплюнула Урсула.

— Оправданный Пожиратель смерти, — справедливости ради заметила Гермиона. — Против него ничего нет. Никаких улик. Мерзавец всегда был осторожен. Никто из пострадавших не видел его без маски, а «свои» не сдали.

— Девушки, вы обязаны доставить ему столько неудобств, сколько возможно, — серьёзно сказал Джим.

Монтроуз сдержанно кивнул. Никто в отделе не знал точно, чем ему насолили прихвостни Волдеморта, но слухи ходили всякие. Монтроуз был полукровкой без подтверждённой родословной. Амбридж с такими не церемонилась.

— Гоблины, раз уж на то пошло, тоже отличились, — он сделал пас палочкой. По его команде из соседнего кабинета выпорхнула папка. — Вчера в семь часов вечера главного гринготтского гоблина отказался обслуживать аптекарь в Лютном. Кляузу настрочили на три свитка, и всё на гобледуке. Джим, займёшься переводом.

— Есть, сэр!

— А что насчёт зеркальной мануфактуры? — поинтересовалась Гермиона.

— Пойдёте туда вдвоём, — кивнув сначала ей, затем Урсуле, распорядился Монтроуз. — К завтрашнему утру отчёт. Поверить не могу, Грейнджер, что ваше «БюРДЭ» забурлило.

— Пора размять крылья, — подмигнув Гермионе, сказала Лафкин.

*

Они очутились у ворот здания, над которыми красовалась большая сверкающая позолотой вывеска: «Зеркальная мануфактура Пиритсов. Фамильное дело с 1705 года».

Внутри фабрика оказалась огромной. Привратник с неохотой провёл Гермиону и Урсулу за ворота и поторопился сообщить об их визите начальству. На улице моросил дождь, и это была единственная причина, по которой девушек запустили под крышу мануфактуры. В её стенах заглушающие чары не действовали, поэтому на Гермиону обрушился шквал разнообразных звуков.

— Неужели? — различила она среди общего шума и повернулась. — К нам пожаловали знатные гости. Сама героиня войны, — высокий щегольски одетый мужчина спускался с лестницы, ведущей на площадку второго этажа, не отрывая взгляда от лица Гермионы и не переставая иронически улыбаться. — Чем могу помочь, мисс Грейнджер? — он протянул ей ладонь, обтянутую белой шёлковой перчаткой.