Алексей Панихин - Хроники Ледяного Королевства Страница 26

Троица… Это был низенький, похожий на толстого школьника, старик в дорогом смокинге золотистого цвета. У Антика, как и у большинства Китисилианцев, была смуглая, с медным отливом, кожа, лысая голова, тело сухое и поджарое. Малый рост, выпирающий живот в сочетании с лысой головой, создавали достаточно потешный вид, но мужчина вполне мог постоять за себя. Жилистый, крепкий, закаленный жизнью в пустыне, тренер смотрел на любую обиду всей гордостью своих хорошо выраженных глаз. Бровей у него и вовсе не было, поэтому на путников таращились только красивые и очень яркие голубые глаза коренного жителя Бутвола. Рядом с ним шагали две молодые девушки, одна и совсем юная, постоянно что-нибудь рассказывала старику, он улыбался, но видимо ни слова не понимал. Это Тамара из Растборо, начинающий тренер, «темная лошадка» грядущего турнира, ей и невдомек, что домой она вернется, мировой Звездой. В перерывах между байками, она спешила поправить свой черный камзол и застегнуть непослушную молнию на талии. Рядом шла молчаливая и высокая девушка, с устремленным вдаль взглядом. Её белые, как снег, волосы прекрасно сочетались с синими, как море, глазами, — все без исключения ни один раз оборачивались, чтобы еще раз, хоть миг, посмотреть на неё. Мария из Мармории, тоже тренер, на чью долю выпало сильное испытание. Родившись в богатой семье, она была вынуждена прожить свои годы вместе со светскими львами, растрачивая семейные деньги. Но, она выбрала судьбу тренера, мечтая об абсолютной независимости. Её не волновали титулы, она лишь хотела стать сильнее, а проверить это можно здесь, в Колднессе на мировом состязании, призванном определить самого сильного тренера в мире.

— … вот я и говорю, этот Шэзан — он совершенно непобедим. Говорят, что он живет еще выше в горах, закаляя своего скакуна в снегах, в вечной мерзлоте вершин, видели как он применил Комбинированную атаку, там было не менее семи приемов одновременно! Молва заходит до того, что Шэзан и не человек вовсе…

— Знаешь, думаю, что Шэзан — это просто самодовольный тип, ленивый и безучастный, ни на что не годный, кроме как воровать, чтобы выжить, — Мария оставалась непреклонной, хоть ей никогда и не нравились споры с лучшей подругой.

— А ты бы осмелилась на такую дерзость…

— Нет, потому что я, в отличие от него, воспитана иным образом.

— Сараха, гурга нэдаро, — подал голос Антик, смотревший в плечо невысокой Тамары, хоть и не понимал ни слова, догадался, что назревает ссора.

Натянулась струна томительного молчания. День выдался ясный, приятно прохладный, — идти, наверное, было одно удовольствие, если бы не бесконечный гул, просто каша нечленораздельных голосов. Чем ближе толпа подходила к городу, тем кучнее становились их ряды, вскоре и вовсе, наступила «пробка». Люди здесь не шагали, а качаясь, продвигались вперед, дышать становилось труднее. Некоторые поворачивали назад, чтобы провести день где-нибудь на свежем воздухе, а потом, когда толпа рассосется — спокойно войти в город. Были конечно и такие, которые прекрасно знали, «пробка» стояла и будет стоять до самого начала чемпионата.

Антик не заметил, как под ногами, камень сменился деревом — они вступили на мост… Впереди стояли люди, вокруг люди и ничего нельзя было разглядеть. Тамара суетливо перебила свои документы, обязанные к проверке на входе, Мария спокойно взирала вперед, поверх головы какого-то Разводителя. Здесь было уже намного легче, Рингерский Мост был перекинут через одноименную речку, протекавшую глубоко, на дне ущелья. Стекала она по правому боку, беря свое начало живописным водопадом, сейчас, таким спасительным для вспотевших гостей города. Это был древний, подъемный, почерневший от времени, мост целиком сложенный из дубовых стволов. Он был достаточно широкий, оправдавший свою надежность веками. По бокам он был огорожен перилами, у изголовья которых был вбит высокий столб, с укрепленным на нем, щитком. Стоя в очереди, многие, от нечего делать, читали надпись, написанную на трех языках, — всеобщем, южном и высшем, — «Крепость Белого Дракона, Земля благословенной принцессы Колднесс. Отныне и во веки веков объявлена независимой территорией, в пределах которой нет место тирании и притеснению. Каждый, вошедший в город, становится свободным и самостоятельным, но обязан не покушаться на свободу и самостоятельность ближнего, иначе будет наказан. Если вы, не в состоянии выполнять возложенный на вас обет, поверните обратно. Если же вам срочно нужно передать некое послание, оставьте его на специальном постаменте, возле врат. Возложено в год четырнадцатый эпохи Династий, подписано Герфорстром — королем Колдиона». Самих же ворот, все еще не было видно, но вот длинная городская стена уже предстала перед своими зрителями. Колднесс был основан на этих вершинах очень и очень давно, а река Рингер уже прорезала себе дорогу в этих камнях, образовав надежный ров для новой крепости. Стену же, буквально, вырезали из горного склона, предав ей узнаваемые очертания. Высокие, толстые — неприступные. В цитадель было лишь два входа, через туннель Колднесса, прорубленный уже в наши дни, ну и этот, «главный вход», сейчас битком забитый народом.

Тем временем, наши герои подходили к арке ворот, вечно распахнутых в обыденные будни. На проходной стояло около десятка человек, вооруженных, в традиционных, белых мантиях. Все очень молодые, с бледным, если не набеленным лицом, голубыми глазами, холодно улыбающимся в такт театральному «Добро Пожаловать». Первым, кто подал свою «подорожную» стал Антик. На удивление Марии, никаких вопросов и сложностей с ним не возникло, старик не стал задерживать очередь и прошел вперед, дожидаясь своих спутниц. Мария же улыбнулась, когда Тамара все-таки рассыпала все свои справки и доверенности. К счастью, ей помог юный стражник, пропустив в город, мельком бросив взгляд на её имя, написанное в свидетельстве. Пришло время Марии…

— Полное имя, цель приезда, личный номер, количество монстров и оружия, — холодно проговорил тот же стражник, принимая поданные документы.

— Мария Даймонтэ, участник мирового состязания, личный номер K3 — 97123, располагаю семью монстрами, ношу револьвер Ремингтона 45 калибра, холодным оружием не располагаю.

Стражник не отвечал, а продолжал молчаливо взирать на лист регистрации, даже самый глупый из дураков, понял бы, что они ничего не читал, а просто тянул время.

— Что-то не так? — невозмутимо вмешалась девушка.

— Нет все, на редкость замечательно. Добро пожаловать, — и он вернул документы законному обладателю, и не дожидаясь, когда компания скроется за поворотом, громко сообщил товарищам, как он презирает Кантовцев.