Иной герой. Мир мрачный судьбы (СИ) - Atlas_Galt Страница 26

— О, — губы парня искривились в улыбке. — Так мы теперь семья? Тогда давай без суффиксов.

— Да. — румянец перешел с щек на шею и уши. — Хорошо.

— Я рад. — рука Широ потянулась к ее, схватив тонкие девичьи пальцы и крепко те сжав.

— Я… я тоже. — от неуверенной, но искренней улыбки в груди потеплело. Его горло сжало тисками.

— Что-то еще произошло? — маг попытался встать, кривясь от боли во всем теле. Цепи горели, Авалон — лечил. Приятных ощущений при волшбе можно не ожидать, по крайней мере, ближайшее время.

— Аозаки-сан сказала, что тебе еще рано вставать! — Сакура подпрыгнула на ноги, прижав руки к груди, не решаясь надавить и заставить нового друга лечь обратно. Что, как отметил сам Широ, было до безобразия мило.

— Я не стеклянный. И говорил же, без суффиксов. — хрустнул шеей младший Эмия, даже стоять было больно, но лежать дальше желания не было абсолютно. Лучше потерпеть, чем страдать от скуки. Он положил руку на плечо взволнованный Сакуры и широко улыбнулся. — Спасибо тебе. За то, что смотрела за мной и помогала отцу с Токо.

Бывшая Мато опустила голову, пряча лицо за челкой. На мгновение рыжику показалось, что из ее ушей и головы пошел пар. Просто показалось. Он уже хотел как-нибудь пошутить, чтобы развеять неловкую атмосферу, но тихий всхлип заставил его замереть на полуслове.

— Что такое? — лёгкие нотки паники в его голосе вывели Сакуру из прострации. Она подняла голову и быстро утерла две дорожки слез, блестящих на щеках.

— Н-нет, — длинные, фиолетовые, прекрасные и шелковистые волосы взметнулись от ее слишком резкого отрицательного покачивания головой. — П-просто… Спасибо тебе.

«Я же просто поблагодарил. — ошеломленный парень не задумываясь стиснул пискнувшую, но не упирающуюся девочку в объятьях, начав гладить мягкие волосы, ощущая запах шампуня с ароматом сакуры. — Боги. — он сдержал содрогание от пришедших в голову мыслей о том, что ей пришлось пережить. — Жаль, как же жаль, что душа Зокена не у меня…» — в воспоминаниях вспыли несколько безумных ритуалов, данных смертным Бисмаэль, и нужных лишь ради причинения как можно большей боли душе врага.

Впервые он не пожалел, что прочитал те бесполезные фолианты с мерзкой магией. Большую часть всех накопленных знаний напрямую он никогда в жизни не применял, используя их только ради того, чтобы разрушить чары очередного фанатика-оккультиста, решившего, что жизни жителей империи ничего не стоят по сравнению с его целями.

Широ сжал за спиной Сакуры кулак, впиваясь отросшими за неделю ногтями в кожу, чувствуя, как она становится влажной от текущей крови. То была не его жизнь. То был не он. Все осталось там, за границей смерти, в измерении хаоса. Сгнило вместе с его плотью, истлело с одеждой, заржавело и рассыпалось в прах с магическим, пылающим эфиром мечом, поддавшись влиянию мерзких энергий.

Он прекрасно жил и без этих воспоминаний. Их наличие не должно что-либо изменить.

По крайней мере, он на это надеялся.

Размазав четыре капельки крови, успевшие вытечь из почти мгновенно заживших ранок по ладони, чтобы не запачкать Сакуру, Широ отстранился от девочки, возвращая то же выражение лица, которое она видела до этого.

Нельзя жалеть. Нельзя погрязнуть в былом. Он должен жить дальше. Ради отца, Токо, Шики, Сакуры… Себя.

— Всегда пожалуйста. — шутливо поклонился рыжик, придурковато улыбнувшись. Неловкая атмосфера развеялась. Девочка мило хихикнула. — Я всегда буду на твоей стороне. — ухмылка сменилась теплой улыбкой.

Возможно, он сможет забыть былое, помогая своей семье? Людям? Он очень хотел верить в это, но сомневался, что такие грехи возможно замолить или просить. Даже если святые ножны Артура не отвергли его, он не будет достоин прощения.

Никогда. Это его груз на веки веков, до скончания времен.

— Пойдем, — потянул засмущавшуюся Сакуру рыжик, сцапав ее руку своей. — Я жуть как голоден. — девочка не упиралась, безропотно следуя за парнем, не скрывая своей улыбки полной облегчения и благодарности, направленной на него. Его улыбка успокаивала, дарила тепло растекающееся в груди.

***

Ничего не длится вечно…

Кирицугу сидел на веранде и смотрел на луну. Такую большую, кажущуюся настолько близкой, что протяни руку и схватишь.

Владельца шагов за своей спиной он узнал. Слишком часто в прошлом тот пытался подкрасться, но сейчас скрыться не пытался.

— Плохо выглядишь. — Широ сел рядом, бросив косой взгляд на отца. Осунувшийся всего за пару дней убийца постарел, покрылся до этого невидимыми морщинами.

Уничтожение цепей, и пересадка нетронутого остатка, никого не сделает здоровее. Они это понимали.

— Получилось, как получилось. — философски заметил Эмия-старший, тонкой рукой растрепав волосы понуренного сына, смотревшего уже не в небо, а на свои колени и сжатые на них в кулаки руки. — Все прошло хорошо. — парень фыркнул. — Да, ведь ты жив. Ты получил еще больше цепей и мой Знак. Магия записанная в нём сильна… Ты убедился в этом и знаешь как её применять и что она сделает. — старик зашелся в кашле, согнувшись в три погибели. — Я не жалею, что мы сделали это.

— Даже если… — Широ прикусил нижнюю губу до крови. — Даже если не сможешь спасти Илию? Даже если оставишь нас… меня одного? — его голос дрожал, влага, скапливающаяся на краях глаз, норовила потечь по щекам, падая на колени. — Это… не честно. Почему все так…

— Ты знаешь причины. — вновь закашлял Кирицугу. Порча проникла уже во все части его тела. Легкие, не поддерживаемые Авалоном и угробленные курением, пали, словно домик из сена от дыхания волка. — Справедливости в жизни ты не найдешь, если конечно сам ее не сотворишь. — он рассмеялся. — Я знаю, что это подло вот так уходить, оставляя тебя, вас всех, одних. И… больно. Больно осознавать, что больше не увижу никого из вас, оставлять свои незаконченные дела на тебя…

— Я…

— Ты определённо пойдешь вызволять сестру. — махнул слабо рукой бывший маг. — Это я понял уже давно. Не буду говорить как это опасно, просто скажу, что в моем сейфе есть все, что тебе понадобится для этого.

— Спасибо… — слезы предательски упали, впитавшись в мягкую ткань домашних штанов.

— Это единственное на что я способен. — едва заметно качнул головой убийца. — Прости. Прости, что все так получилось. — Эмия не чувствовал этого, но две блестящие дорожки взявшие начало у глаз, блестели под лунным светом.

Прошли годы. Он полюбил сына так же, как дочь. Вновь ощутил себя живым, как это было с Айри. Будто вновь окунувшись в быт до четвертой войны, чувствуя поддержку близких, небезразличных людей.

Кирицугу не хотел уходить, но жить ему не позволяли обстоятельства.

Непреодолимые.

Как бы это ужасно не звучало, он был вынужден оставить все свои проблемы, цели, планы сыну — единственному продолжению его самого, которое могло все завершить.

— Прощай. — выдохнул бывший маг и отец, мягко заваливаясь на спину.

У сидящего рядом с ним Широ что-то лопнуло внутри. Струна, вечно до этого находящаяся в напряжении, рассекая воздух с громким свистом, она отпустила его, заставляя сгорбиться, опустить голову на раскрытые ладони.

Он не мог не почувствовать вину за то, что отцу пришлось отдать свои цепи ему, укорачивая срок своей жизни. Отдать Знак, поставивший жирную точку в его планах по спасению дочери.

Широ понимал, что оно неправильно. Нельзя считать себя виновным в том, на что повлиять ты не мог. Но это чувство было иррационально. Оно не желало отпускать тиски в его сердце.

Стоящая в дальнем конце коридора во тьме Тока вытерла единственную скатившуюся слезу и беззвучно шмыгнула носом. Она корила себя за то, что ничего не могла поделать. Ни изменить, ни повлиять. Все ее знания не могли вытянуть Кирицугу из той задницы, в которую его загнала прошлая война. Они были… друзьями, и как друг, Аозаки не могла не задать себе вопрос: «А могла ли я хоть как-то облегчить его участь, помочь хоть в чем-то?».

Ответа на него получить она не могла, лишь проклиная себя за бесполезность.