Линкор «Альбион» - Борис Вячеславович Конофальский Страница 26

И лишь тогда Куки убрался от стола с трупом, а Сунак успокоился и, уже не обращая внимания ни на крики живых существ в клетках, ни на стоны подопытных, с удовольствием положил свою смуглую руку мёртвой девушке на грудь. О! Через его умелые пальцы прошло много всяких частей человеческих тел, но эта грудь молодой мёртвой женщины была удивительно приятна на ощупь. И… она не была холодной, как у давно умерших, видно, девку прикончили совсем недавно. А значит, в этой приятной взгляду тушке есть ещё свежие органы, которые могут пригодиться. А ещё… Помощник доктора Мюррея даже оскалился, этим белым тельцем можно ещё немного попользоваться в своих, так сказать, интересах. Сунак уже стал размякать от предчувствия и не стесняясь — а кого ему тут стесняться — провёл рукой по трупу, опустив её к низу живота, до таких манящих тёмных волосков. О, как это было приятно. Как возбуждающе. Даже кровь прилила к его смуглому лицу от удовольствия. И хорошо, что доктор уже ушёл отдыхать, иначе уже вытаскивал бы из трупа глаза, а так он пользуется ещё необезображенным трупом. А глаза… глаза он изымет потом. Или даже позовёт доктора, путь сам изымает. Сунак засунул пальцы трупу в промежность… и остолбенел… Слишком горячее… Тело было слишком горячим… чтобы быть мёртвым…

И тут первый помощник доктора Мюррея, не отрывавший взгляда от такого прекрасного и манящего лобка молодой женщины и державший свои пальцы между её ног, вдруг услышал, как совсем рядом, на столике с инструментами, что-то тихонько звякнуло. Он удивился и, всё ещё пытаясь угадать, почему труп такой горячий, перевёл взгляд мёртвой девушке на лицо и остолбенел, так как глаза трупа были открыты и, что самое неприятное, смотрели на него с весьма отчётливой неприязнью. О… Если бы ему привезли живую особь, он бы нашёл способы её обездвижить. Сунак постоянно работал с живым материалом, уж он-то знал толк в ремнях и зажимах, но на этот раз первый помощник доктора Мюррея полагал, что работает с трупом. Зачем же его закреплять? Он никуда не убежит… И скальпели со стола для инструментов брать не будет. Да… И только тут Сунак понял, что буквально за пару секунд до этого звякнуло где-то рядом. Но всё, что он успел сделать, так это ещё раз перевести взгляд на сжатый кулак «трупа», в котором блеснул прекрасно отточенный ланцет из отличной шеффилдской стали.

Сунак был существом скорее умным, чем сильным, но даже ему хватило прыти, чтобы как-то заслониться от медленного удара, он просто поднял и выставил локоть, и ланцет не достиг своей цели, но помощник доктора не знал, что опытные в боевых искусствах люди почти никогда не наносят единичные удары, а посему пропустил следующий удар. Этот выпад пришёлся ему в рёбра, как раз под поднятую руку, почти под мышку. Удар был медленный, но лезвие легко вошло в рёбра на полпальца… О, это оказалось… больно! Сунак, который давным-давно не испытывал подобных ощущений, вскрикнул:

— А-а…!

Он уже и позабыл, как это неприятно, и немного оцепенел от того, что почувствовал. И поэтому пропустил следующий удар, который был всё ещё вялый, всё ещё медленный, но тем не менее достиг своей цели; ланцет ударил его в шею, рассёк и кожу, и мышцы и царапнул по позвонку. О-о… первый помощник доктора Мюррея разрезал множество людей и множество зверей, как правило, без обезболивающих веществ, иногда он даже смеялся над уморительными криками и гримасами тех, кого оперировал, но ему очень не понравилось, что кто-то вот так бесцеремонно режет его.

Сунак схватился за разрезанную шею, заорал — на сей раз не вскрикнул, а заорал по-настоящему, — и бросился прочь от стола с ожившим трупом. Но так как он поддался тяжелейшему приступу паники, то бестолково налетел на передвижной столик с инструментами и, опрокинув его на пол, упал сверху, заливая всё своей кровью. Металлический грохот и звон инструментов, рассыпающихся по кафелю, да ещё и истошный крик перепуганного Сунака сразу взорвали относительную тишину зала вивисекции. Куки, занимавшийся своими делами, заскочил на операционный стол, чтобы увидеть, что происходит, и увидел, как со стола, где только недавно был помощник доктора, поднялся, сел и застыл труп мёртвой девки, привезённый только что. И что не понравилась Куки больше всего, так это то, что рука «трупа» была окровавлена, а тяжёлый взгляд упирался в него. От такого неприятного взгляда Куки малость перепугался, стал прыгать на столе и при этом истошно визжать. От его визга застонали и завыли все звери и существа, что сидели в клетках вдоль стен и лежали на разделочных столах.

И вот только тут к девушке по-настоящему вернулось сознание; всё, что было до этого, происходило по какому-то наитию, скорее рефлекторно, чем обдуманно, годы тяжких тренировок заставили её действовать не обдумано, а спонтанно. Теперь же работа её мозга почти наладилась, и она осматривалась вокруг и начинала с ужасом понимать, что находится как раз в том месте… Тела, тела, тела вокруг, расчленённые трупы, разрезанные тела на столах, человеческие головы в банках с зеленоватой жидкостью, орущие животные в клетках, в основном обезьяны, вонь, потёки крови, испражнения на кафеле и грязных разделочных столах, полуживые полулюди и полузвери. И ор, оглушающий ор перепуганных животных. Дева сразу поняла, где она находится. Да-да, это было как раз то самое место, куда она не хотела бы попасть ни при каких обстоятельствах. Она ещё раз обвела взглядом это большое помещение. Да… это он… знаменитый вивисекторий англичан. Ей было очень тяжело, но она собралась с духом, сделала большой вдох и спустила ноги со стола. Спрыгнула на пол. Сразу пошатнулась, но осталась стоять, ухватившись за край стола. Ор в зале стоял дикий, и главным заводилой в этом хоре являлся Куки. Он продолжал истошно верещать, чтобы привлечь внимание стражей, вот только такие «концерты» в вивисектории не были редкостью, так что охрана не спешила в залу. Обычное дело, поорут и успокоятся. Зоя увидела того типа, который лапал её. Он полз по полу на карачках и держался за шею, и все его пальцы были в крови. Проклятый вивисектор. Надо было его добить… Но девушку едва