Сарисса. В Хризолитовом круге - Хелена Руэлли Страница 26

— Нелли! Нелл! — шёпотом позвала она дочь.

Та мгновенно забралась к ней.

— Ух ты, мам! Как здорово! Ты вся рыжая!

— Сильно? — озабоченно спросила та.

— Нет, не очень. Просто рыже-каштановая, — уточнила дочь.

— А, ну тогда хорошо.

— Мама, а перекрась меня!

— Давай попробую, — азартно согласилась Эйлин.

Через пару минут Нелли уже гордо встряхивала головой, как лошадка на арене. Волосы её поменяли оттенок. Девушка немедленно выбралась наружу, чтобы покрасоваться перед Мелисом.

— Вот Эйлин и нашла у себя новую способность, — тихо сказал Лидброт Торментиру на ухо.

— Не понял, — отозвался тот.

— Она изменила цвет волос Нелли. Возможно, она сможет изменить внешность себе или кому-нибудь другому, если возникнет такая необходимость.

— А что, Оборотного зелья может оказаться недостаточно?

— Солус, неизвестно, работает ли оно здесь. Умение лишним не бывает.

Торментир согласился. В это время Эйлин выбралась из фургона. Волосы она не собирала в хвост, и рыжеватые волны упали ей на лицо. Торментир от изумления ахнул. «Волосы в точности как у Эйми», — подумал он.

«Я тебе покажу Эйми», — вознегодовала Эйлин. Ни она, ни Торментир даже не пытались ставить защиту на свои мысли.

Лидброт внимательно посмотрел на Солуса, потом перевёл взгляд на Эйлин и слегка покачал головой.

— Словно малые дети, — пробормотал он себе под нос.

— О чём это вы? — несколько воинственно спросила Эйлин.

— Наверное, о вашем поведении, — буркнул Торментир.

Эйлин уже было раскрыла рот, чтобы возмутиться, но раздумала и промолчала, только нарочно тряхнула головой.

На бархатно-чёрном небе высыпали звёзды. Лес словно придвинулся ближе, незнакомый и таинственный. Дневные шумы и шорохи стихли, только было слышно, как потрескивают сучья в костре да ухает где-то неподалёку ночная птица.

Нелли и Мелис негромко переговаривались. Эйлин прислушалась.

— Ну, Мелис, ты же слышал, что созвездия влияют на жизнь и характер человека, — втолковывала что-то Нелли.

— Да, но у нас звёзды и созвездия называются по-другому.

— Так ведь это неважно! Вот, например, я — Лев…

— Ого! — ахнул Мелис. — Это могучий знак. Да только вот он хвастлив и лесть любит…

— Э-э-э… Ладно, оставим это, — перебила его Нелл. — А вот мама моя — Стрелец.

— В кого и из чего она стреляет? — удивился юноша.

— Да нет же, ты не понял. Стрелец — это кентавр, вооружённый луком и стрелами. Знаешь, что такое кентавр?

Мелис изменился в лице и вскочил на ноги:

— Нелли! Кентавр! Есть такой дух — Хранитель Хризолитовой долины! Это серебристый Кентавр! Он-то и вооружён луком!

— Слушай, Мелис, — озадачилась Нелл. — А разве здесь есть связь с моей мамой?

— Не знаю, — ответил молодой Менгир. — Но наверняка эти совпадения не случайны.

— Хм. Так ты говоришь, этот ваш серебристый живёт в Долине Домиэль?

Мелис кивнул и добавил:

— Но он может появляться в разных других местах, там, где он нужен.

— И луком вооружён, говоришь? — продолжала Нелли.

— Да, и что?

— А не может это быть тот самый Лук-Без-Промаха, что нам нужен?

Глаза Мелиса широко раскрылись.

— Нелли, ты так думаешь?

— А у кого может быть исчезнувшее магическое оружие? Лучше этого кентавра Хранителя не придумаешь. Он не любому покажется, так что наш лук наверняка в целости и сохранности. Надо разыскать этого кентавра и попросить у него лук.

— Нелли, ты не понимаешь, что мы не попадём в Долину Домиэль, пока у нас не будет лука и меча. Мы просто не найдём её.

— Ну, значит, надо вызвать этого кентавра к себе.

— А как?

— Ой, Мелис, пока не знаю. Может, по пути что-нибудь придумаем. Да, кстати, как тебе моя причёска?

— Нелли, — юноша улыбнулся. — Львы, а точнее, львицы, и в самом деле очень любят лесть.

Глава 33. Вопросы без ответов

Все устраивались на ночлег, лишь Лидброт занял позицию у огня и, казалось, глубоко задумался. Эйлин ломала голову над тем, что ей удалось подслушать. Пожалуй, Нелли права, и им следует разыскать этого загадочного кентавра. Или, возможно, его нужно приманить, вызвать, или что-то в этом роде. Она никак не могла заснуть, ворочаясь внутри спального мешка. В конце концов, Эйлин выбралась наружу и обнаружила, что Торментир тоже не ложился. Более того, он исподтишка рассматривает её.

— Отчего не спите, Эйлин? — первым задал он вопрос.

— Не знаю. Наверное, телевизора не хватает, — пыталась отшутиться Эйлин. И тут же она почувствовала, что Солус знает, о чем она думает. — А вы всё пытаетесь выяснить, какие тараканы у меня в голове бегают?

— Нет, я думаю, это не тараканы, — совершенно серьёзно ответил Торментир. — Вы думаете о луке и о том, каким способом вызвать кентавра.

Эйлин поморщилась. Придется, видимо, постоянно скрывать свои мысли. Очень неудобно.

— А вы уверены, что эти сказки не есть домыслы молодых людей? — спросил Торментир.

— Я ни в чём не уверена, — ответила Эйлин. — Но это может быть правдой. Истина, как говорится, где-то рядом.

— В таком случае отдыхайте, и наутро вы сможете наткнуться на эту истину.

— О, Солус, что я слышу! Вы, никак, шутите?

Торментир замялся. Эйлин немедленно состроила ему глазки и довольно заулыбалась, когда он откровенно смутился.

— Ладно, Солус, не мучайтесь, — весело произнесла она. — Вы правы в том, что утро вечера мудренее. Ложитесь и спите. Вон, гляньте, Нелл с Мелисом болтали, болтали и заснули на полуслове.

И в самом деле, молодые люди, подтащив спальники к огню поближе, легли головами друг к другу и долго обсуждали что-то перед сном. Но усталость взяла своё, и теперь они сонно посапывали у костра.

Эйлин и сама сбросила с ног мягкие туфли-мокасины и юркнула в свой мешок.

— Всем спокойной ночи! — негромко пожелала она мужчинам.

Торментиру никак не спалось. Его мучили какие-то свои сомнения. Лидброт уже давно поглядывал на него, словно ждал вопроса. И вопрос был задан:

— Лидброт, почему мы должны так долго и медленно перемещаться по не известной нам местности? Неужели нельзя телепортироваться отсюда прямо в Бао Хань?

— А как будут перемещаться остальные, кроме нас с вами?

— Как учили в Академии Высших Искусств, будут держаться за нас, и мы мгновенно перенесёмся в нужную точку.

— Солус, во-первых, страна нам действительно неизвестна.