Михаил Федоров - Искатель, 2014 № 06 Страница 27

— Неужто Гитлера?

— Я тоже удивился, когда узнал. Напрашивается вывод. Оказывается, как ты говоришь, самый чудовищный злодей в мире пользуется самой большой популярностью среди пользователей Сети.

— И всё-таки ты — адвокат Гитлера, — я снова атаковал Сашку, хотя пил его пиво.

— При чём здесь… Ладно, давай тогда о тебе поговорим, — Немец, видимо, решил сделать ответный выстрел. — А зомби-то здесь тихие. Да? Ха-ха-ха!.. Тёмка, ты не обижайся, пожалуйста, но я совершенно тебя не узнаю. Что с тобой случилось-приключилось? Почему человек, занимавший вполне нормальное положение в обществе, вдруг превратился в аутсайдера? Почему ты не работаешь, Арт? Тебя выгнали?

— Нет. Я сам ушёл. Просто работа, какая бы она ни была, даже любимая, — это рабство. Она для роботов, а я — человек. Однажды утром я проснулся и подумал, а почему, собственно говоря, я должен сегодня идти на работу? Потому что мне нужно зарабатывать деньги, чтобы покупать на них еду, одежду, оплачивать квартиру и прочее? И это всё? Я нахожусь в Машине только ради этого? Трачу свою уникальную жизнь на такую чепуху? Неужели я не могу себе позволить не работать? Хотя бы год? Неужели я не могу сделать себе подарок? Раз в жизни? Пожить так, как мне хочется, а не так, как им надо?

— Ну и проблемку ты себе придумал, — сказал Сашка. — Все же в этой системе, и ни у кого подобных вопросов не возникает… Ах да, ты же не все… И ты ушёл с работы, а потом резко кончились деньги. Правильно?

— Деньги кончились, моё место занял другой, я выпал из обоймы.

Исправно работающий всё это время радиоприёмник вдруг щёлкнул и вырубился, погрузившись в гробовую тишину.

— Целый день сегодня какая-то чертовщина, — прокомментировал я. — Сначала плитка сгорела, теперь вот приёмник отказал.

— А ты ведь был ещё и президентом фэн-клуба Pink Floyd.

— Был, — я вылил остатки пива в свою и Сашкину кружки. — Понимаешь, Pink Floyd — это пустышка. Соска такая детская. Обманка. Думаешь, что напился молока, а во рту только вкус резины.

— Не верю ушам своим. Помнится, раньше ты говорил совершенно обратное. Если я адвокат Гитлера, то ты тогда убийца «Пинк Флойда»… Подожди, но ведь у них же классная музыка, Арт…

Приёмник, щёлкнув, снова ожил и, как это ни странно, проиграл песню группы Pink Floyd под названием Money («Деньги»).

Натюрморт был такой: две пустые кружки, на промасленной газете — обглоданные кости и шкурки от рыбы, а рядом в виде веера — десять банкнот достоинством сто долларов каждая. Натюрморт мне нравился. Из овалов купюр на меня глядели десять близнецов — десять Франклинов, здорово похожих на покойного соседа дядю Колю. Сашка дал мне деньги, чтобы я, как он выразился, «выкупил у этого вампира Рок-н-ролла хоть какие-то свои вещи», а сам, прихватив бутыль, ушёл за пивом. Как я ни пытался в знак благодарности подарить ему компакт-диски, Немец брать их наотрез отказался. Сказал, что я их ещё сам буду слушать. Надо признаться, не ожидал я такого от «адвоката Гитлера». Хоть и тринадцатое число было на календаре и к тому же понедельник, а день явно удавался. Несмотря на то, что утром навалилась всякая всячина.

В дверь позвонили. «Что-то он быстро вернулся», — подумал я, всунул баксы в карман джинсов и с радостью побежал открывать.

На пороге стоял человек в синей униформе с какой-то бумажкой в руке.

— Артём Иванович Комаров? — спросил он.

— Да, — ответил я.

— Лисконоженко восемнадцать, квартира пятьдесят девять?

— Да, — ничего не понимая, подтвердил я.

— Вам посылка, заносите, ребята.

Он посторонился, давая дорогу трём крепкого телосложения парням, одетым точно в такие же, как у него, комбинезоны. Парни подняли огромный ящик, стоящий на лестничной площадке, и стали втаскивать его ко мне в квартиру. Ящик был действительно огромный, он еле прошёл в дверной проём.

— Но я ведь ничего не заказывал, — отчаянно пытаясь сообразить, что бы всё это значило, сказал я. — И ничего платить не буду.

— Всё уже оплачено. Вот здесь распишитесь, пожалуйста.

Парни поставили ящик в прихожей, установив его вертикально. Я расписался на бумажке, спросил:

— Кто отправитель — здесь ничего не указано? И вообще, что вы мне принесли?

— Это сюрприз, есть у нас такая услуга, — сказал главный. — Мы — служба доставки. Нам дали задание доставить, мы доставили. К доставке претензии есть? Нету. Всего хорошего.

Уходя, четверо незнакомцев повернулись ко мне спинами. У каждого между лопаток было написано оранжевыми буквами «DHL».

«Что это может быть? — подумал я, оставшись один, в явном смятении прохаживаясь вокруг ящика. Ящик был из фанеры и не имел ни единой надписи. Только на одной стороне внизу чёрной краской от руки были намалёваны какие-то мелкие циферки. — Может, это холодильник? Может, Толика совесть замучила, и он решил вернуть мне мой рефрижератор? Да нет, мой LG хоть и был большой, но этот просто гигант. Может из-за упаковки? Обалдеть!»

Я направился в гостиную и выглянул в окно. Четверо парней в синих спецовках, вышедших из подъезда, уже садились в автофургон.

Часть вторая

Машина

Все ликвидаторы имели личные номера, и только у него, помимо цифрового кода, было ещё и прозвище — Хет-трик. Как-то раз ему удалось за одни сутки ликвидировать три объекта. Он был один такой уникальный в Управлении.

На этот раз задание было пустяковое. Один старый хрыч (из бывших) впал в маразм и стал слишком много болтать. Наболтал известному таблоиду то, чего не должен был, и теперь надо было ему заткнуть рот. Намертво.

Объект был нетрудный. Поэтому Хет-трик не стал лезть на крышу, или на балкон, или подниматься чёрным ходом, а пошёл напрямую, через парадное крыльцо, прихватив с собой лишь пару микрофонов и пистолет-шприц.

Консьержка оказалась первой категории внушаемости. Фактически можно было сделать так, чтобы она сама всю его работу выполнила. Но он не захотел возиться, а только запрограммировал её на неузнавание.

Дверь искомой квартиры была стандартная: два английских замка, обычный глазок. Таких дверей у него были тысячи. Микрофоны вообще не понадобились. И так было ясно — работает телевизор, старый хрыч наверняка сейчас смотрит футбол. Именно в это время должны были играть наши со швейцарцами.

На самом деле ситуация складывалась несколько другая. Источник звука находился на кухне. И оттуда слышался не футбольный матч, а эстрадный концерт. Он тихонечко заглянул в дверной проём. Видимо, это была домработница, о которой говорил Контролёр. Она мыла посуду и что-то мурлыкала себе под нос в такт с транслируемой музыкой. Он видел её со спины. Несмотря на свои 64, энергичная особа, длинные рыжие волосы, большая задница. Он не стал её трогать. Она ему пока не мешала.