Владлен Бахнов - Иван Васильевич меняет профессию [альбом] Страница 29

Заканчивает картину у Гайдая,

конечно же,

черный кот,

который

машет нам лапой

и звонко говорит

человеческим

голосом...

Чао!

Спасибо за внимание!

Конец фильма.

Теперь, давайте, посмотрим, как эта сцена выглядет у Булгакова.

Тимофеев. Скорей, скорей, Иван Васильевич... Фу, черт, да я заснул! Боже, какая ерунда приснилась... Аппарат-то цел? Цел. Батюшки, меня жена бросила... Да нет, это во сне. Слава богу, во сне. А вдруг... Косинус... черт, надоел мне с колоколами...

Передняя освещается. Входит Зинаида.

Зинаида. Коля, это я.

Тимофеев. Зиночка, ты!

Зинаида. Ты так и не ложился? Колька, ты с ума сойдешь, я тебе говорю. Я тебе сейчас дам чаю, и ложись... Нельзя так работать.

Тимофеев. Зина, я хотел тебя спросить... видишь ли, я признаю свою вину... я действительно так заработался, что обращал мало внимания на тебя в последнее время... Косинус... ты понимаешь меня?

Зинаида. Ничего не понимаю.

Тимофеев. Ты где сейчас была?

Зинаида. На репетиции.

Тимофеев. Скажи мне, только правду. Ты любишь Якина?

Зинаида. Какого Якина?

Тимофеев. Не притворяйся. Очень талантлив... ему действительно дадут квартиру? Ну, словом, он ваш кинорежиссер.

Зинаида. Никакого Якина-режиссера нету у нас.

Тимофеев. Правда?

Зинаида. Правда.

Тимофеев. А Молчановского нету?

Зинаида. И Молчановского нету.

Тимофеев. Ура! Это я пошутил.

Зинаида. Я тебе говорю, ты с ума сойдешь!

Стук в дверь.

Да, да!

Вбегает Шпак.

Тимофеев. Антон Семенович, мне сейчас приснилось, что вас обокрали.

Шпак (заливаясь слезами). Что приснилось? Меня действительно обокрали!

Тимофеев. Как?

Шпак. Начисто. Пока был на службе. Патефон, портсигар, костюм! Батюшки! И телефонный аппарат срезали! Зинаида Михайловна, позвольте позвонить. Батюшки! (Бросается к телефону.) Милицию! Где наш управдом?

Зинаида (распахнув окно, кричит). Ульяна Андреевна! Где Иван Васильевич? Шпака обокрали!

В радиорупоре сильнее грянула музыка.

Занавес.

Конец.

У Гайдая концовочка все-таки поизящнее. Зачем обязательно грабить страдальца Шпака? Какой-то назойливый антисемитизм в этом мерещится. Не так ли? ;-)