Луи Буссенар - Среди факиров Страница 29

— Как вы можете спрашивать, мой друг? — сказала с живостью графиня. — Я собираюсь взять их с нами. Видите, этот бедный мальчик едва открывает глаза!

Веки Патрика слабо приподнимались, и незаметное дыхание уже слетало с его уст.

— Он жив, он жив! — воскликнула Мэри, схватив руку миссис Клавдии и судорожно ее сжимая.

— Скорей, скорей! — повторил факир, бросая на Патрика и Мэри странный взгляд.

Пеннилес, понимая, какой опасности он подвергался, схватил Патрика, поднял его, как перышко, легко взобрался на лестницу, прислоненную к боку Рамы, и осторожно положил мальчика в houdah.

— Теперь ваша очередь, дитя мое! — сказал он Мэри. — Можете вы влезть одна?

Энергичная и решительная, как дочь воина, Мэри выпрямилась и, несмотря на усталость, последовала за братом. Миссис Клавдия взобралась туда же. Потом Марий, Джонни, факир, вожаки… Корзинка, к счастью, довольно крепкая, была набита битком. Вожак свистнул, и Рама, как будто чувствуя опасность, во весь дух пустился бежать, не обращая внимания на раны, из которых лилась кровь.

Читатели, вероятно, помнят великодушную помощь, оказанную Пеннилесом тем индусам, которые с опасностью для жизни старались вытащить из вод Хугли подвергнувшиеся осквернению останки брамина Нариндры. Это был такого рода поступок, который, при соответствующих обстоятельствах, легко мог поставить Пеннилеса в очень невыгодное положение перед английскими властями, к тому же на него был подан донос, как на русского шпиона.

Последствия всего этого известны.

Но, с другой стороны, пундиты с безукоризненной бдительностью и самоотвержением следили за человеком, которому они были так многим обязаны, а фанатики никогда не забывают подобных обязательств. Произошла тайная, быстрая, ужасная, захватывающая борьба, где капитан в конце концов вышел победителем — но какой ценой!

Может быть, один только Биканель предчувствовал истину, то есть то, что Пеннилес, благодаря участию в заговоре помощника тюремного сторожа, проглотил, сам того не подозревая, один из тех ядов, о существовании которых европейцы даже не подозревают и употребление которых так опасно, что на это решаются только в самых отчаянных случаях. Биканель не ошибся. К счастью для беглецов, он слишком поздно стал предвидеть истину. Это случилось только после похорон, на которых он присутствовал, чтобы иметь право сказать Денежному Королю:

— Я видел, как над вашим врагом поставили надгробный камень.

Его сильно заинтересовало, почему вдова и ее слуги не уходят с кладбища, поэтому он решился терпеливо ждать, скрывшись во мраке. Тогда он увидел, как могильщики вырыли тело капитана и унесли его. Он следовал за этой таинственной группой по джунглям, граничащим с Калькуттой, и подошел вместе с ними к таинственному убежищу, где совершилось воскрешение Пеннилеса. Потом он увидел появление двух слонов, переодетого капитана, его жены и моряков, и тогда понял, что был обманут, что полиция, Верховный Суд, правительство, все попались в ту же ловушку и что нужно было все начинать сначала. Он подождал, пока шествие тронулось, и возвратился в город, ворча про себя:

— Хорошо, Берар! Недурно задумано! Но мы скоро посчитаемся с тобой, мой друг, и ты увидишь, что тебе нельзя спорить со мной!

Вместо того чтобы немедленно предупредить обер-полицмейстера, он велел отвезти себя на Villa Princess, где Денежный Король, видя, что все идет, как по маслу, считал дело уже почти выигранным. Джим Сильвер, рассчитывавший сделаться супругом миссис Клавдии, предавался розовым мечтам. Сухие слова Биканеля заставили его упасть с неба на землю.

Пеннилес жив и свободен; он теперь убегает с женой и двумя матросами!

Денежный Король испустил яростный возглас и заговорил сдавленным голосом:

— Провалитесь в ад! Вы его выпустили!

— Что бы вы сделали на моем месте?

— Застрелил бы его!

— А с меня бы после этого сняли кожу его телохранители, дюжие малые, могу вас уверить!

Денежный Король яростно бегал взад и вперед; лицо его покрылось каплями пота, глаза налились кровью; он хриплым голосом произносил бранные слова и проклятия, и, чтоб лучше успокоить свои нервы, превращал в порошок все, что попадалось ему под руку. Биканель спокойно предоставил этой грубой личности излить весь свой гнев и, когда наступило некоторое затишье, сказал:

— Ничего еще не потеряно, и я нахожу, что так гораздо лучше!

— Нечего сказать, теперь легко поправить дело!

— Я вас поставлю перед вашим врагом, и он будет действительно мертв на этот раз!

— Вы ведь только что сказали, что он убежал. Где его найти? Индусская территория огромна. Это все равно, что искать булавку в стогу сена.

Биканель рассмеялся и прибавил:

— Люди, которые путешествуют караваном, с двумя слонами, не могут потеряться, как булавка. Через несколько часов мы, конечно, нападем на их след и затем выберем благоприятный момент, чтоб хорошенько с ними разделаться. Вы дадите знать правительству?

— Думаю, что лучше этого не делать, а действовать самим. Официальные власти всегда тормозят дело…

— Я с вами не согласен. Чтоб поставить на дороге вооруженную силу, чтоб располагать в удобное время властью, мне нужно иметь официальные приказания. Между тем, я могу их получить только в том случае, если скажу правду. Но не бойтесь: это даст мне в руки огромную силу, которой я воспользуюсь для ваших личных интересов.

— Когда начнется охота?

— Через несколько часов.

— Я присоединяюсь.

— Вы, ваша милость?

— Да, я; выслеживать зверя — это моя специальность: я считаюсь выдающимся «cow-boy» на Западе и растреадором в Аргентине. Я — человек дела! Я заработал свой миллиард не тем, что сидел на месте и нанизывал бусы. God-by! Вы скоро увидите меня при деле!

— Ну, так на этом и порешим! Работа, которая происходит на глазах хозяина, от этого только выиграет!

Все произошло точно так, как предвидел Биканель. Он донес правительству только вкратце о самом важном из всех последних событий, а именно о том, что тело Пеннилеса похищено. Ему поручили производить розыски, облекли его соответствующей властью; он выбрал, кого хотел, себе в помощники и, не теряя ни минуты, принялся за «охоту», как энергично выражался Денежный Король. Выследить беглецов, которые, в уверенности, что никто их не узнает, не особенно и старались прятаться, было не трудно. Биканель, Джим Сильвер и сопровождавшие их всадники погнались за ними по следам и, наконец, опередили их, пока те отдыхали в гостинице. Они тщательно устроили засаду, намереваясь убить слонов и взять беглецов живыми. Как человек, привыкший повелевать, Джим Сильвер решил немедленно нападать, несмотря на возражения Биканеля. Его американская живость плохо уживалась с медлительностью, в которой кроется сила людей восточных. Читатели помнят, чем кончилось это преждевременное нападение и что за ним последовало. Этот первый неуспех, однако, нимало не смутил Денежного Короля. Вынужденный отступить, он подытожил: